Первые золотистые лучи солнца озарили ясное небо над головой Ричарда Мура, графа Рейли, возвещая наступление нового весеннего дня. Мало что может сравниться по великолепию с рассветом. Правда, для молодого графа этот рассвет всего лишь окончание восхитительного вечера.
Зевая во весь рот, мужчина без малейших колебаний подошел к лакированной черной двери Гренвилл-Хауса. И как всегда, дверь бесшумно распахнулась на хорошо смазанных петлях в самый подходящий момент.
— Доброе утро, лорд Рейли.
— Доброй ночи, Финнингтон.
Подмигнув дворецкому, Ричард отдал ему шляпу, перчатки и направился к лестнице. В апартаментах, которые снимал граф на время сезона, когда в Гренвилл-Хаусе собиралось все его семейство, вовсю шел ремонт, поэтому сейчас жить там было невозможно. К счастью, у него есть Финнингтон, и это почти сводит на нет все неудобства. Почти.
Рейли поднялся на второй этаж и повернул в сторону своей комнаты. Запоздало спохватившись, он стал ступать тише, опасаясь разбудить родных. И все-таки — это странно ходить по собственному дому на цыпочках. Вообще-то девять месяцев в году его родители и сестры жили в фамильном поместье в Эйлсбери, а лондонский дом оставался в распоряжении Ричарда. Но надо же такому случиться, что именно в то время года, которое его семья обычно проводила в Лондоне, над его холостяцкой берлогой обрушилась часть столетней крыши. Граф с нетерпением ждал окончания ремонта.
В тот момент, когда Ричард собирался пройти мимо хозяйских покоев, дверь в них тихо отворилась, из комнаты появился его отец, маркиз Гренвилл, гладко выбритый и одетый. Увидев друг друга, мужчины от неожиданности замерли. Отец и сын были голубоглазые, высокого роста и атлетического сложения, но сейчас они выглядели по-разному. Безукоризненно ухоженный маркиз окинул лорда взглядом с ног до головы. Он, разумеется, заметил взлохмаченные волосы графа Рейли, помятый фрак и незатейливо повязанный шейный платок — все приметы ночного отсутствия Ричарда.
— Ты не ночевал дома?
С недосыпа граф не мог понять, означает ли приподнятая бровь отца изумление или насмешку.
— Пожалуй, можно и так сказать. Вот только определение «ночевал» уместно для человека, который еще и не ложился спать?
Конечно, кровать все-таки была задействована, так что этот довод можно было использовать в любом случае.
Маркиз, вздохнув, покачал головой и ответил:
— Ты знаешь, что в последнее время я редко задумываюсь над подобными философскими вопросами.
— Ну вот, а я подумал, что ты тоже возвращаешься после весело проведенной ночи. Отец, неужели ты специально поднялся в такую рань? С рассветом встают доярки и особенно невоспитанные петухи, но уж никак не маркизы.
— Восемь часов не рань. Я уже прокатился верхом с утра и теперь направляюсь к себе в кабинет. У меня осталось не так много времени для работы, скоро начнется суета, подготовка к сегодняшнему балу и сосредоточиться будет невозможно.
— Ах да, бал! — вспомнил сын. — Я про него чуть не забыл. Да, пожалуй, мне лучше отдохнуть, пока есть возможность.
Именно по этой причине Ричард был готов снять другую квартиру на время сезона, пока семья здесь. С их приездом, казалось, в доме больше никогда не бывало тихо, разве что глубокой ночью. А какой ему от этого прок? Ведь именно в это время граф бывал в совершенно ином месте.
Маркиз Гренвилл кивнул:
— Да, отдохни. Ты выглядишь ужасно. Твоей матери не понравится, если ты распугаешь всех подходящих дебютанток, которых она так тщательно для тебя выбирала.
«Вот бы мне так повезло».
— Вот уж была бы трагедия, — саркастично заявил граф Рейли.
— В жизни есть вещи похуже, чем мать, которая о тебе заботится, желая видеть тебя счастливым и женатым.
Ричард скептически поднял бровь.
— Таких вещей немного. Ну хорошо, тогда я иду спать. Сегодня вечером, когда наш дом захватят отобранные мамой дебютантки, мне нужно быть в наилучшей форме.
Со стороны лестницы донеслись голоса, и через несколько мгновений из комнат появились его мать и три младшие сестры. Ну все, теперь лорду ни за что не удрать в свою спальню незаметно для них. На самом деле Ричард обожал свою семью, просто ему не хотелось, чтобы они увидели его в таком виде. Да и к тому же сестры и мать легко могли поймать графа в ловушку своим женским энтузиазмом, который, судя по их звонким голосам, уже кипел вовсю.
Пробормотав «доброе утро», отец проскользнул мимо Ричарда и незаметно скрылся в своем кабинете. У графа, к сожалению, такого плана побега не имелось. На его счастье, сестры поздоровались с ним и спокойно прошли мимо в гостиную. Рейли успел подумать, что сможет благополучно удрать, но как раз в это время его мать направилась прямиком к нему.
— Ричард, слава Богу, что ты уже встал. — Мать остановилась, оценила состояние его одежды и неодобрительно покачала головой. — Или нет? Ты что, спал в этой одежде?
— Нет, конечно! — Это была истинная правда. Ричард, однако, не стал уточнять, что большую часть ночи его одежда провалялась на полу. — Тебе что-нибудь нужно?
— Вообще-то да. Сегодня утром за завтраком я обмолвилась, что лорд Эндрю, младший сын герцога Уортингтона, все-таки придет на наш бал. Двойняшки пришли в совершеннейший восторг от такой новости, хотя они сами, конечно, не смогут к нам присоединиться.
Рейли покачал головой. Джоселин и Кэролайн прямо-таки сгорали от нетерпения в ожидании своих дебютов, но отец твердо решил дождаться их восемнадцатилетия. По правде говоря, сына удивляла твердость маркиза в этом вопросе, ведь обычно он бывал даже чересчур снисходителен к дочерям.
— Грейвелл — довольно славный малый, но из-за чего такой ажиотаж?
Мать выразительно посмотрела на него, словно удивляясь его бестолковости.
— Потому что он молодой, красивый и один из самых выгодных женихов в этом сезоне. — Она покачала головой и сказала со вздохом: — Вам, джентльменам, видно, не дано понять, как вы действуете на юных леди высшего света.
Ричард усмехнулся. Вообще-то граф понимал это очень даже хорошо, потому он и вернулся сегодня домой так поздно. Приняв бесстрастное выражение лица, Ричард поинтересовался:
— И какое же я имею отношение к приходу Грейвелла?
— Беатрис умоляла меня поехать с ней сегодня утром на Бонд-стрит. Она хочет выбрать зеленую ленту более выразительного оттенка в дополнение к платью, которое она наденет на сегодняшний бал. — Мать вздохнула и покачала головой. — Понятия не имею, что она имеет в виду, но в любом случае я сегодня слишком занята последними приготовлениями к балу и ни о каком походе по магазинам со мной не может быть и речи. Ради Бога, Ричард, скажи, что ты ее отвезешь.
