Сюзанна Энок - Неисправимый повеса

Он сделал шаг в ее направлении.

— Может, это и глупо, — пробормотал он, — но бессмысленным это назвать нельзя. Я мог бы обучить вас многим штучкам. Вы ведь ради этого сюда пришли — чтобы узнать что-то новое?

Краска залила щеки Эвелины. Сент изучал выражение ее лица, движения стройного изящного тела. Несмотря на то что опыта с женщинами у него было предостаточно, с девственницами он дела почти не имел. Он так решил, потому что прилипчивость этих наивных и истеричных девиц потом сильно все усложняла.

Но эта особа вызывала у него живой интерес.

Эвелина развернулась.

— Всего хорошего, милорд.

— Уже сдаетесь? — спросил он, силой заставляя себя не броситься за ней следом. Он еще с ней не закончил, но даже малейшее извинение с его стороны дало бы ей некое преимущество, а Сент не собирался давать жертве фору.

— Я не сдаюсь. Я собираюсь продолжить осмотр приюта с миссис Нейтам. По крайней мере она не станет пытаться соблазнить меня в пыльном чулане.

Видимо, она слышала сплетни о нем и леди Хэмпстед. Эта история известна уже почти всем.

— Вы продолжите осмотр со мной. Ведь я обещал показать вам здесь все, этим и займусь.

Эвелина снова повернулась к нему. Она так крепко вцепилась в свои бумаги, что их края загнулись.

— Показать приют, милорд, а не ваши… личные качества.

— Договорились — на сегодня.

Она несколько секунд обдумывала его слова, потом повернулась к следующей двери.

— Это кладовка?

— Да.

Опасаясь, что она все же может передумать и сбежать, Сент отошел подальше, когда Эвелина открыла дверь кладовки и шагнула внутрь. Спустя несколько секунд она появилась вновь и сделала какие-то пометки в своих бумагах.

— А они все одинакового размера?

Сент стал терять терпение. Она продолжала делать пометки, и это начало его нервировать. Боже правый!

Невинный ребенок задает невинные вопросы о невинных вещах, а его чресла начинают напрягаться от желания!

— Относительно.

— Прекрасно. Так мы продолжим?

Значит, она собирается поймать его на слове. Еще один сюрприз с еще более волнующими результатами. Он дал слово не соблазнять ее, поэтому этот обход потерял для него смысл. Однако Сент продолжал вести Эвелину по коридору.

— Что вы все время записываете? — спросил он, стараясь таким образом отвлечься. Они уже подходили к дальнему концу коридора.

— Делаю пометки.

— О размерах кладовки?

— Я предпочла бы не говорить об этом, пока не смогу представить вам мой план целиком, лорд Сент-Обин. Думаю, у вас и так сложилось предвзятое мнение обо мне. Не хочу показаться вам еще более глупой.

— Сент, — сказал он, недослушав.

Она подняла на него глаза. Щеки девушки все еще горели очаровательным румянцем, который, судя по всему, постоянно посещал ее в его присутствии.

— Что, простите?

— Я говорю, что вам следует называть меня просто Сент. Почти все так и делают.

Эвелина откашлялась.

— Что ж, Сент…

Он смотрел ей в глаза, пока она не отвела взгляд. Ясное дело, она не собиралась в ответ разрешить называть ее по имени, что, впрочем, вряд ли могло помешать ему делать это.

— Так что, все эти комнаты не используются? — нарушила она тишину.

— Я думал, что мы покончили с этим. — Он сдержал ухмылку. — Или же у вас уже закончились вопросы? Вы могли бы избавить меня от беспокойства показывать тут все, если вы уже…

— Я просто хотела выяснить все до конца, — резко перебила она. — И я не просила вас провожать меня. Это была ваша идея, милорд… Сент.

Ну вот, теперь она с ним уже спорит. Сент задавался вопросом, какова будет реакция, если он прижмет Эвелину к стене и поцелует. Однако этим он не ограничится. Когда ему удастся стащить с нее эту дурацкую чопорную шляпку и детские перчатки с пуговками, он продолжит исследовать ее обнаженное тело. И будет делать это до тех пор, пока не поймет, почему она так возбуждает его, и пока ему не удастся выбросить мысли об этой невинной особе из головы.

Может, в этом-то все и дело? Она надела старомодную шляпку, перчатки и это строгое платье с высоким воротничком, а воображение Сента взвилось стрелой, заставляя его представлять бархатистую кожу и округлые формы, скрытые бесформенной одеждой.

— Вы будете мне отвечать? — спросила Эвелина, снова поворачиваясь к нему.

— Я ответил бы, но дал слово, что буду хорошо себя вести.

И он надеялся, что она это ценит, потому что Сент нечасто делал над собой подобные усилия. Честно говоря, он почти никогда их не делал.

— И я должна быть вам благодарна?

— Не особенно. Я знаю, что был бы вам куда более благодарен, если бы этого обещания не давал. Теперь вы хотели бы осмотреть кухни или познакомиться с детьми?

— Кухни, я думаю. — Она наморщила свой крохотный носик, как будто бы подумала о чем-то неприятном. — Я хотела бы сначала узнать обо всем здесь, а потом уже поговорить с детьми. Не подумайте, что я их избегаю.

— Я не сказал ни слова.

Она посмотрела на него, в глазах читалось удивление.

— Но собирались.

Несколько мгновений Сент был очарован ее улыбкой и не нашелся что ответить. Его взбесило то, что пришлось так рано вставать. Этим все объясняется. Однако одному факту Сент так и не смог найти объяснения. Ему начало нравиться то, что он показывает приют «Заря надежды» этой невинной девчушке по имени Эвелина Мария Раддик.

Эвелина почти все время забывала делать для себя пометки и прекрасно знала, кто виноват в этой невнимательности.

Она все утро нервничала, что не сможет показать себя достаточно умной и осведомленной. А когда провожать ее вызвался сам Сент, беспокойство девушки усилилось во сто крат. Мужчины все одинаковы. С тех пор как вышла в свет, Эвелина говорила с ними, флиртовала, и некоторые даже брали на себя смелость провожать ее. Но редко кто из них заставлял се испытывать что-то иное, кроме желания нахмуриться или рассмеяться. Однако маркиз де Сент-Обин был совсем не похож на остальных. Честно говоря, он относился как раз к тому типу мужчин, которых ее мама и собственный здравый смысл всегда советовали обходить стороной. Но раз Эвелина решила, что ее жизнь не должна быть такой, как запланировал Виктор, значит, ей придется иметь дело с Сентом.