— Господин… — Его голос прервался.
Александр вскочил на ноги и, схватившись за рукоять меча, закрыл Роксану.
— Что случилось?
Птолемей и Пердикка застыли в напряжении.
— Господин Александр, меня послал высокочтимый Гефестион. Он очень плох и просит вас прибыть к нему.
— Птолемей, ты остаешься с Роксаной! — Александр выбежал с балкона, а Пердикка последовал за ним, но они появились у Гефестиона слишком поздно, когда он уже испустил последний вздох.
Горе Александра не знало границ. Он оставался у тела друга три дня и три ночи, отказываясь есть и пить. Слуга шепотом сообщил Роксане, что великий царь в знак скорби обрезал свои волосы ножом Гефестиона. Лекарь, лечивший Гефестиона, бежал, но ему не удалось далеко уйти. По приказу великого царя, а может, и не дожидаясь его указаний, лекаря поймали и повесили на ближайшем дереве.
Александр объявил общий траур во всей своей империи. Были совершены публичные моления и обряды, посвященные душе ушедшего героя, а гривы и хвосты всех лошадей были коротко острижены. Всякая торговля прекратилась, и все застыли в ожидании, в то время, как слухи о близком к безумию состоянии Александра разрастались как снежный ком.
На четвертый день Роксана по настоянию Птолемея отправилась к своему супругу. По указанию Александра тело Гефестиона подготовили к погребальным ритуалам и поместили в роскошный гроб.
Когда она вошла, Александр обернулся, подошел и взял ее за руки.
— Здесь тебе нечего делать, маленькая согдианка.
Его лицо побледнело, на нем проступили ранние морщины, но в покрасневших глазах не было и следа безумия.
— Мы беспокоились о тебе. — Она обняла его.
— Я потерял лучшего друга во всем мире.
— Я знаю, мой господин, мы все потеряли друга.
— Вы с ним часто ссорились.
— Нет, вовсе не так уж часто. Как бы то ни было, Гефестион всегда был готов защитить меня, как твою жену, а также моего ребенка. — Она дала знак служанке. — Я принесла тебе вина и немного хлеба. Ты должен подкрепиться, мой господин. Царство не может долго находиться без твердой руки властелина.
Смерть Гефестиона стала для Роксаны жестоким ударом. Хотя он никогда не одобрял их брак, но являлся вторым человеком в империи, а его преданность Александру была безграничной. Кто займет теперь его место? Это никак не мог быть Птолемей, ее лучший и, возможно, единственный друг среди македонцев. Александр любил его как брата, но Птолемей являлся скорее государственным деятелем, чем военачальником. Ее муж был слишком рассудительным человеком, чтобы поручить ему пост визиря в своей военизированной империи.
Александр взял у служанки кубок с вином и стал пить.
— Что же мне делать без него? Я готов отдать свои глаза, чтобы вернуть его. Я готов даже отдать за это все свое царство.
— Это был не человек, а лев в людском обличье. Ты должен построить мемориал, достойный его имени, — тихо сказала она, — чтобы будущие поколения знали о делах и величии Гефестиона.
— Да. — На мгновение жизнь вернулась на окаменевшее от горя лицо Александра. — Я воздвигну ему такой памятник, какого мир еще не видел. — Его голос пресекся. — Он будет из иного мира опекать моего сына.
— Пойдем, мой господин. Твои командиры ждут, и ты должен с ними встретиться, — настаивала она. — Позже, когда ты отдохнешь, то сможешь спланировать строительство монумента в честь Гефестиона. Он заслуживает самых высоких почестей.
* * *
Спустя несколько недель Александр решил, что не может больше оставаться в городе, где умер Гефестион. После того, как в честь его друга был высечен гигантский каменный лев, Александр заявил о своем решении переехать в Вавилон. Протесты Роксаны оказались бесполезными.
— Если хочешь, можешь оставаться здесь, в Хамадоне, до рождения ребенка, — сказал он. — Я выезжаю завтра.
— Давай возвратимся в Сузы. Поедем куда угодно, но только не в Вавилон, — умоляла она. — Башни Вавилона вселяют в меня ужас.
— Это не более чем капризы беременной женщины.
— Нет, мой господин. Это проклятое место, рассадник всякой скверны. И дело вовсе не во мне. Предзнаменования очень плохие. Твои прорицатели принесли в жертву быка и утверждают, что его печень оказалась увеличенной, а некоторые внутренности отсутствовали.
— Это не более чем религиозные предрассудки. В Вавилоне я построю для Гефестиона настоящий мемориал. Поедем вместе или оставайся здесь, если пожелаешь, — упрямо твердил он.
После смерти Гефестиона Александр перестал делить с ней ложе. Он снова начал проводить ночи в кругу сотоварищей, бесконечными возлияниями поминая своего друга. Он стал угрюмым, неразговорчивым и прекратил делиться с Роксаной своими мыслями.
— Я поеду туда, куда направляешься ты, — заявила она, — поскольку не могу допустить, чтобы наш сын родился без отца, который принял бы его в свои руки.
Роксана, преодолев сомнения и нерешительность, отдала своим женщинам приказ собираться в путь. В ее состоянии путешествие в Вавилон было трудным, но она не могла позволить себе находиться вдали от Александра, несмотря на свой все возраставший страх перед этим городом. Без защиты Александра с ее ребенком могло случиться все что угодно. С каждым днем круг ее врагов становился все многочисленней, и даже надежную повитуху вполне могли подкупить, чтобы младенец родился мертвым.
В Вавилоне Александр распорядился начать строительство новой гавани для своего огромного флота. После родов Роксаны и провозглашения наследника империи он намеревался повести свои корабли в новую экспедицию для завоевания Аравии. Он также планировал путешествие вокруг Африки, собираясь присоединить к своему царству все встречающиеся на пути земли. При дворе толпились посланники многих стран, спешивших выразить свое почтение царю-богу, господину Александру, Их подношения пополнили его казну и позволили оплатить строительство новых судов и снаряжение для новых войск.
Во время игр и других мероприятий, организованных в честь Гефестиона, принцесса Роксана оставалась во дворце. После второй траурной церемонии жрецы объявили, что умершего героя Гефестиона следует почитать как божество. Александр приказал разобрать часть крепостных стен Вавилона и использовать полученные каменные глыбы для создания памятника Гефестиону. Он заявил, что после завершения строительства эта гробница станет одним из чудес цивилизованного мира.
Роксана использовала предстоящие роды в качестве уважительной причины своего отсутствия на пышных погребальных играх. Атмосфера Вавилона оказывала на нее тягостное воздействие. Даже красота знаменитых висячих садов не смогла улучшить ее настроение, и она ежедневно молилась перед священным огнем Зороастра за безопасность и рассудок своего господина.
