— Ах, Тилли, Тилли, — едва слышно твердили его губы. — Ты пожелала меня? — поднимая на нее глаза, спросил он.
— Не только, сэр.
— Нет? Ты говоришь правду?
— Да.
Он протянул руку, и она вложила в нее свою.
— На одеяло или под? — спросил он.
Она порадовалась в душе, уловив в его тоне иронию. Слегка отвернувшись, она поставила подсвечник на ночной столик и нарочито медленно отвернула покрывало. Потом, высвободив вторую руку, она повернулась к нему спиной, сбросила на пол халат и села на край постели. Затем медленно подняла ноги и оказалась под одеялом. Теперь они сидели рядом. Она повернула к нему голову.
— Вы считаете меня слишком смелой? — глядя в сторону, спросила она.
— Ах, Тилли! Тилли! Моя дорогая.
В следующую минуту она оказалась в его руках, и порыв его оказался таким бурным, что они упали в подушки и замерли.
— О, Тилли, Тилли, — его пальцы нежно коснулись ее подбородка. — Я не мог и надеяться, что ты сделаешь первый шаг. Я… полагал, что мне придется долго уговаривать и всячески завлекать тебя. И без сомнения, мне через какое-то время удалось бы добиться успеха, даже если бы ты не была мне так необходима, как сейчас. Благодарю тебя, моя милая, что ты решилась прийти ко мне.
Его пальцы повторили контуры ее лица, и, когда они коснулись ее век, он сказал:
— У тебя необыкновенные глаза, невероятно красивые. Я не видел таких ни у одной из женщин. Ты это знаешь, Тилли?
— Нет, сэр, — с трудом выговорила она.
— Тилли, не говори мне больше «сэр». Слышишь?
Она молча подняла на него глаза.
— Не говори мне «сэр», по крайней мере когда мы вместе, как сейчас, а в другое время старайся только соблюдать приличия. Меня, как ты знаешь, зовут Марк. Скажи Марк, Тилли.
— Я… я не могу. Если я… — она тихонько рассмеялась и повторила. — Нет, сэр, я не могу.
— Тилли, Тилли Троттер, это приказ. В дальнейшем ты будешь обращаться ко мне по имени. Как можно делить ложе с тем, кого называешь «сэр», Тилли? — он помолчал. — А я тебе не совсем безразличен?
— Нет, сэр, вы далеко не безразличны мне.
— Спасибо, моя милая, спасибо. Я хочу признаться тебе, Тилли, и ты должна мне верить… Дело в том, что я люблю тебя. Слышишь? Я тебя люблю. Я не испытывал такого чувства ни к первой жене, ни ко второй, ни к детям. С первой минуты, как я тебя увидел, я знал, что буду околдован, — в ответ на ее беспокойное движение, он крепче прижал ее к себе. — Это чувство появилось в тот день, когда я предложил тебе место няни. Мне не хотелось отводить от тебя глаз и хотелось, чтобы ты на меня смотрела. Тогда я не понял, что это любовь. Но это была любовь, Тилли. Я люблю тебя… люблю, Тилли. О, Тилли, как я люблю тебя.
По ее телу пробежала легкая дрожь. Он заговорил уже другим тоном.
— Ты знаешь, на что идешь? Могут быть последствия, от которых я не в силах буду тебя оградить, за исключением денежной поддержи. Ты это сознаешь?
Она немного отстранилась, чтобы видеть его лицо, освещенное светом свечи.
— Сейчас я мало о чем думаю. Мне только хочется доставить вам радость.
— Тилли, милая. Ты, как дар Божий. Ты знаешь об этом? Ты такая юная и красивая… Я с трудом верю, что ты здесь. Скажи, тебя не смущает… мое состояние?
— Вы имеете в виду тот несчастный случай, ваши ноги?
— Да, именно.
— Нет, нисколечко. Вы для меня замечательный человек, вот и все.
И она подтвердила свои слова. Когда его изуродованная нога легла осторожно между ее ног, она не вздрогнула, не отшатнулась, а крепко обняла его. Губы его нашли ее рот, а когда рука скользнула по ее бедру, она всем телом откликнулась на ласку, и он ответил ей радостным стоном. В этот самый миг в ней и родилась любовь к нему.
Аллитерации — повтор согласного звука или звуков в начале следующих друг за другом слов.
