— Мне нужно поупражняться, — улыбнулся Лэнс. — Я только что сказал маме, что буду помогать Эвану и отцу собирать урожай. А мама посмеялась надо мной. Конечно, я работаю в банке, но мои руки не такие уж нежные.
Амелия не смогла сдержать улыбки, уловив мальчишескую обиду в голосе Лэнса.
— Видели бы вы мои волдыри, когда я начала работать на ферме у Эвана. Не руки, а одна сплошная рана.
Лэнсу хотелось знать об этой женщине все.
— Расскажите поподробнее, — попросил он.
Сара смотрела и сгорала от злости. С тех пор как приехала Амелия, Лэнс практически перестал замечать ее. Сара мечтала о том, что женит на себе Лэнса, но она не хотела прибегать к решительным действиям. Теперь она передумала.
На следующее утро Габриель начал собираться. Карлотта, к счастью, весь день оставалась у себя в доме. Эдгар спал до полудня, а затем принес Габриелю список того, что ему понадобится из продуктов и товаров. Он хотел, чтобы Габриель забрал список с собой в Кингскот. Он также написал письмо властям города с просьбой о том, чтобы почту доставляли по морю, так как на мысе больше нет лошади, нет возможности забирать корреспонденцию у Роки-Ривер. Эдгар написал все это на маяке, чтобы избежать встречи с женой и Габриелем. Его очень ранили слова, которые он услышал вчера.
Днем Габриель поспал. Он настоял, что отправится дежурить в первую смену. Габриель признался, что хочет насладиться видом, открывающимся с маяка, еще один раз.
Только смотритель маяка мог понять такое желание, и Эдгар сдался, содрогнувшись при мысли, что эту ночь ему придется провести с женой.
У Карлотты весь день было отвратительное настроение, она занимала себя приготовлением еды, выпечкой и отправилась спать рано. Карлотта легла спать, когда пришел Эдгар. Он должен был сменить Габриеля примерно в полночь. Целый час пролежав в постели, Эдгар так и не смог уснуть. Он продолжал размышлять о том разговоре, когда вдруг услышал, как Карлотта осторожно слезла с кровати и оделась в темноте. Она выскользнула из спальни, и Эдгар тихо последовал за ней. Карлотта открыла входную дверь, чтобы выйти на улицу, Эдгар понял, что она задумала.
— Вернись в постель, Карлотта, — гневно велел он.
Итальянка вскрикнула от неожиданности и обернулась. В темноте она могла различить только темный силуэт мужа.
— Я хотела… выйти погулять, — пробормотала она. На улице моросил холодный дождь, ее оправдание было абсурдным. Карлотта даже не надела плащ.
— Ты слышала, что я сказал, — прорычал Эдгар. Никогда раньше муж так не разговаривал с ней. — Ты моя жена и будешь делать так, как я скажу.
Карлотта потеряла дар речи. Перед ней стоял словно незнакомый человек.
— Когда Габриель уедет, ты сможешь переселиться в его дом или же убраться отсюда. Мне совершенно все равно, что ты решишь, но больше ты не будешь спать в одной постели со мной. Когда мой контракт здесь закончится, я вернусь в Англию один. И я буду молить Господа, чтобы он помог мне забыть, что я вообще когда-то видел тебя.
Впервые Карлотта не нашлась что сказать. Она молча прошла мимо мужа в спальню и снова разделась. Эдгар последовал за ней и тоже лег. Он чувствовал себя так, словно тяжелая ноша свалилась с его плеч. Женитьба на Карлотте была самой большой ошибкой в его жизни. Он не ждал, что она будет любить его, но, по крайней мере, надеялся на ее верность, однако напрасно.
На следующий день Габриель решил сходить проведать ферму Эвана. Габриель был уверен, что Эван спросит его о том, как дела на ферме, и ему хотелось рассказать приятелю, что он побывал там. Когда-нибудь, когда дети вырастут, фермер собирался вернуться сюда.
Он знал, что продавать ферму нет смысла, так как немногие согласятся жить в такой глуши, и он всегда чувствовал, что однажды он должен найти покой рядом с Джейн и малышом Джозефом. Эта мысль успокаивала Эвана и давала силы жить. Посетив их могилы перед отъездом в Кингскот, он поклялся, что вернется. Эван понимал, что это не очень разумно, но ему казалось, что он получил благословение от Джейн, потому что поступает правильно, во имя их детей.
Карлотта наблюдала за Габриелем из окна своего дома. Она старалась не попадаться Эдгару на глаза, что было совсем не трудно, так как Эдгар избегал встречи с ней. Когда Габриель по узкой тропе направился в сторону фермы, Карлотта поняла, куда он идет. Это была последняя возможность оказаться с Габриелем наедине. Она решила действовать. Эдгар ушел в ламповую, поэтому не мог видеть, что она последовала за Габриелем.
Габриель проверил крышу дома Эвана и хижину, в которой спала Сара. Так как ветра на мысе, по обыкновению, довольно сильные, то плоские железные листы, несмотря на верхний слой из соломы, иногда слетали. Затем Габриель зашел за дом, проверив стены снаружи, чтобы убедиться, что никакие животные не постарались пролезть внутрь. Выходя из-за дома, Габриель наткнулся на Карлотту и вздрогнул от неожиданности.
— Что вы здесь делаете? — проворчал он.
— Ну, не нужно быть таким букой, Габриель, — нежно проговорила Карлотта. — Мы ведь можем остаться друзьями, vero?
— Конечно нет. Меня от вас тошнит.
Габриель протиснулся мимо итальянки и пошел к конюшне. Он снова посмотрел на железную крышу, а затем мельком оглядел хлев. Дикие животные, очевидно, побывали здесь и покопались в земле, но в основном все было в порядке.
— Как ты можешь обвинять меня в том, что я желаю тебя, ведь я замужем за стариком? — спросила она.
— Вы никогда не найдете себе такого хорошего мужа, как Эдгар, — гневно ответил Габриель.
— Ему недолго быть моим мужем. Я уеду отсюда, как только смогу.
— Не появляйтесь даже в окрестностях Кингскота. — предупредил ее Габриель.
Карлотта не обратила внимания на железные нотки в его голосе и направилась к Габриелю, покачивая бедрами. Шаг за шагом она приближалась к нему, медленно расстегивая блузку, а в ее черных глазах горел огонь вожделения.
Габриель взглянул на ее пышные груди, когда она раскрыла блузку.
— Я могу сделать тебя очень счастливым мужчиной, — хрипло прошептала она.
— Не трать время зря, Карлотта. Я бы не дотронулся до тебя, даже если бы мы остались единственными людьми на острове на десять лет.
Карлотта замахнулась на Габриеля, пытаясь ударить его по лицу, но он намертво схватил ее руку.
— Я скажу мужу, что ты насильно взял меня, — злобно выпалила итальянка.
— Если ты будешь делать мне гадости, я расскажу властям, что ты травила Майло.
