На, самом деле граф уже знал от своих людей, куда направился отряд Сторхэма. По-настоящему ценны были слова Гарольда о том, что по Сторхэму никто не станет скучать. Это своего рода карт-бланш на устранение слишком непредсказуемого и опасного Сторхэма, который забрал чрезмерную власть в этих краях. Когда ведущий банкир Монтаны говорит такое — значит, он позаботится об общественном мнении после события. Разумеется, один Фиск ничего не решает, однако приятно иметь на своей стороне такого влиятельного человека.
— Я убежден в том, что твои права на землю священны, — шепотом произнес Гарольд. — Ни один суд их не оспорит. Меня бесит, что наш губернатор настолько слаб или равнодушен, что не может оказать поддержку — при том, что у тебя на руках частное постановление Конгресса США касательно твоих земель!
— Да, отец поступил мудро, когда позаботился об этом постановлении — у него были друзья в Вашингтоне, — сказал Адам. — Он хотел оградить мою мать и ее племя от преследований. Однако закон законом, а без ружья в моей руке постановление Конгресса останется простой ненужной бумажкой.
— Ну, желаю тебе от всей души удачи. У Неда в банде один сброд. Их хорошенько пугнуть — тут же разбегутся.
— Как раз это я и собираюсь сделать, — мрачно усмехнулся Адам.
— К тому же вооружены мы по первому классу, — заметил Джеймс.
— Отлично, отлично, приятно слышать, — сказал Фиск, возбужденно потирая руки.
Вообще-то, Нед Сторхэм числился среди главнейших вкладчиков его банка, и позиция Фиска в этой заварушке дурно попахивала. Тем более графа де Шастеллюкса кое-кто недолюбливал как полукровку. Его богатству завидовали, а смуглый цвет кожи давал повод к едким замечаниям. С другой стороны, и у Сторхэма достаточно врагов. Так что Гарольду Фиску приходилось лавировать между многими опасностями и действовать тайно, публично не обнаруживая своих симпатий.
— Если наследники Сторхэма начнут каверзы, судья Паркмен живо поставит их на место — это я гарантирую.
Адам довольно улыбнулся.
— Я так и предполагал. Паркмен прислал мне записочку, в которой заверяет в своей дружбе. Ничего конкретно, а все-таки приятно получить именно в такой момент подобного рода весточку.
Адам искренне ценил поддержку Гарольда Фиска и понимал, что банкир ведет сложную игру, стараясь не рассердить тех из своих богатых вкладчиков, кому антипатичен граф де Шастеллюкс.
— Ну, пока что прощайте, — сказал Фиск. — Буду рад видеть вас с Флорой у себя… как-нибудь потом. — Тут он нервно улыбнулся. Исход борьбы со Сторхэмом не был до конца очевиден. Адаму предстояла трудная авантюра.
— Непременно и с большим удовольствием, — сказал Адам. — Перекинемся в картишки, и Флора освободит наши карманы еще от нескольких тысяч долларов.
— Нет уж, нет! — со смехом воскликнул Гарольд Фиск. — Я с ней за зеленое сукно больше не сяду. Пусть она тебя обирает, а я скромненько посмотрю со стороны.
Флора с отцом въехала в Хелену во второй половине дня. Из лагеря на Иеллоустон они двигались на предельной скорости, делая только короткие привалы: скажем, этой ночью они спали лишь четыре часа. С ними ехали Генри, Адам и Дуглас — и все были покрыты пылью и разморены жарой: день выдался безоблачный и знойный.
Флора являла собой интригующее зрелище для хеленской публики. Девушка ехала по улице верхом в кожаных штанах, сидя по-мужски и с кобурой на поясе. И штаны, и посадка по-мужски, и кобура — все это было дикостью. Ни одна светская дама не могла позволить себе такое!
На голове у нее красовалась широкополая ковбойская шляпа. Но и в этом, тоже вызывающем головном уборе, Флора была очень хороша собой.
Многие прохожие узнавали ее — помнили по прошлому приезду. Хеленский высший свет был весьма мал, все знали друг друга и надолго запоминали всякое новое лицо. Те, кто не знал девушку, останавливались поглазеть и спрашивали знакомых, что за чудо явилось во главе небольшого отряда всадников.
— Это леди Флора, — перебегало по толпе. — Ее отец — английский граф. Они путешествуют по всему свету.
— Говорят, Эллис Грин приударял за ней.
— А что, хороша, за такой не грех…
— Хороша-то хороша, но вырядилась мужчиной. Тьфу!
— Слыхали, она выиграла у графа из долины Аспен за один вечер сразу двести тысяч. Играет в покер почище многих мужчин!
— Зато на мужика не похожа — даже в мужском наряде.
— Говорят, аспенский граф тоже разобрался, что она не мужик. Хи-хи!
Между шахтопромышленным банком и новой юридической конторой Корделла Харпера находилась шляпная лавка Летиции Гранвиль — с широкой витриной, через которую было отлично видно, что творится на улице. Когда раздался громкий голос Корделла, стоявшего на пороге конторы вместе со своим клерком, Летиция и ее две покупательницы невольно повернулись, посмотрели на улицу и увидели Флорину кавалькаду.
— Черт побери, настоящая красавица! — восхищенно прогремел эмоциональный Корделл. — Даже не будь она при титуле и при миллионах, любой мужчина в округе был бы готов пасть перед ней на колени и просить ее руки!
В устах известного скупца Корделла это было наивысочайшим комплиментом: чтоб он женился на бесприданнице — такое ему и в дурном сне не могло привидеться! И вот — сорвалось с губ!
— Ура, леди Флора! — выкрикнул он. — Ура, раскрасавица!
Что и говорить, нравы на Западе были просты. Флора повернулась в сторону восторженного законника и добродушно улыбнулась ему.
Но одна из покупательниц в лавке Летиции вся напряглась и побледнела, глядя на девушку через витрину. Секундой позже графиня де Шастеллюкс пришла в себя, сняла шляпку с голубой лентой, которую примеривала перед зеркалом, и бросила хозяйке:
— Запишите на счет моего мужа и отошлите покупку в дом Фисков.
Летиция молча кивнула головой и потупила глаза. Не говоря больше ни слова, графиня пошла к выходу. Когда она закрыла за собой двери, Летиция сказала второй покупательнице, своей давней и близкой знакомой Эффи Хамфриз:
— Видали! Какая важная фифа! А на лошади-то — любовница ее мужа.
— Весной я видела, как леди Флора и граф танцевали на балу у судьи Паркмена, — поделилась Эффи Хамфриз. — И скажу тебе честно, Летиция, от этих двоих исходил такой жар, что казалось, будто благодаря им температура в бальной зале поднялась на добрых пять градусов. Когда они вышли прогуляться в сад, у меня у самой на верхней губе пот выступил. Бесстыдники, словом!
— Это еще ничего, а вот что потом, по слухам, было — срам и повторять! — подхватила миссис Гран-виль. — Интересно, куда это так заторопилась графиня?
— В самом деле любопытно, — кивнула Эффи. — Побегу-ка я, милочка, за ней. Я осторожно — бочком-бочком да у стеночки. А потом все тебе расскажу. Скандальчик наклевывается знатный — грех пропустить!
