– У мужа еще не было времени починить изгороди после зимы, – извинилась она, проходя мимо загонов. – Наши животные пасутся далеко отсюда, на горных пастбищах, а сейчас, весной, на свет постепенно появляются ягнята…
Джордж никак не прокомментировал слова Хелен, хотя и знал, какими мягкими здесь были зимы. Говард мог починить загоны даже в самое холодное время года.
Хелен, разумеется, тоже это понимала. Она немного помолчала, а затем резко повернулась к гостю.
– О, Джордж, мне так стыдно! Представляю, что вы обо мне думаете, после того как увидели все это и сравнили с моими письмами…
Отчаянное выражение на лице женщины заставило сердце Джорджа сжаться.
– Не понимаю, о чем вы говорите, мисс Хелен, – мягко промолвил он. – Я увидел фермерский дом… не слишком большой, не слишком роскошный, но крепкий и заботливо обустроенный. Животные не выглядят так, словно стоят больших денег, однако они вдоволь накормлены. Коров регулярно доят. А мул, похоже, по-настоящему вас любит! – подмигнул Джордж.
Непумук по обыкновению протяжно заревел, когда Хелен проходила мимо его загона.
– Уверен, ваш муж окажется джентльменом, который прилагает все усилия, чтобы прокормить семью и превратить свою ферму в образцовую. Не беспокойтесь, мисс Хелен.
Хелен недоверчиво посмотрела на гостя.
– Вы видите все сквозь розовые очки, Джордж! – с улыбкой сказала она.
Джордж пожал плечами.
– Вы делаете меня счастливым, мисс Хелен. Все, что окружает вас, кажется мне прекрасным.
Хелен густо покраснела.
– Джордж, пожалуйста. Думаю, это уже давно в прошлом…
Джордж усмехнулся. В прошлом? В какой-то степени так и было, он не отрицал. Его сердце взволнованно забилось, когда он снова увидел Хелен; он радовался ее улыбке, голосу, тому, как ловко она балансировала на тонкой грани между соблюдением приличий и врожденной неповторимостью. Однако молодому человеку больше не нужно было бороться с постоянным желанием поцеловать ее или крепко прижать к себе. Это действительно осталось в прошлом. К женщине, которая стояла перед ним сейчас, Джордж испытывал только неясную нежность. А что бы случилось, если бы Хелен тогда не отвергла его предложение? Возможно, его страсть со временем сменилась бы дружеским отношением и чувством ответственности? А если бы это произошло еще до того, как он окончил колледж и мог вступить в законный брак? Женился бы он на ней или остался с надеждой, что еще встретит настоящую любовь в лице другой женщины?
Джордж не мог с уверенностью ответить ни на один из этих вопросов – даже на последний.
– Когда я говорю «навсегда», то говорю это серьезно. Но я больше не стану вам надоедать, вы ведь не убежите со мной, верно? – На его лице появилась знакомая дерзкая ухмылка.
Хелен покачала головой и протянула Непумуку морковку.
– Я бы не смогла бросить мула, – пошутила она и украдкой смахнула слезу. Джордж был таким милым и все еще таким невинным. Какой счастливой он сделает девушку, которая воспримет его обещание всерьез!
– А теперь заходите в дом и расскажите мне о вашей семье.
Интерьер фермерского дома полностью соответствовал ожиданиям Джорджа: скромная, но довольно уютная обстановка – и все это благодаря стараниям неутомимой, опрятной и деловитой хозяйки. Стол украшали цветастая скатерть и кувшин с цветами; на стульях лежали мягкие самодельные подушки. Перед камином стояла прялка и старое кресло Хелен, которое она привезла из Лондона, а на полке аккуратно выстроились книги. Среди них было даже несколько новых. Подарки от Говарда? Нет, скорее их одолжила подруге Гвинейра. В Киворд-Стейшн имелась большая библиотека, хотя Джорджу не верилось, что Джеральд любит читать.
Молодой коммерсант рассказывал о Лондоне, пока Хелен заваривала чай. При этом она стояла к гостю спиной: наверняка не хотела, чтобы он видел ее руки. Огрубевшие натруженные руки, которые так сильно отличались от нежных пальчиков лондонской гувернантки.
– Мать по-прежнему занимается своими благотворительными организациями, только из сиротского комитета она вышла, после того как там разгорелся скандал. Кстати, в этом она до сих пор винит вас, Хелен. Дамы из комитета были твердо убеждены, что это вы испортили девушек во время поездки сюда.
– Я… что сделала? – озадаченно спросила Хелен.
– Во всяком случае, ваша, цитирую, «эмансипаторская натура» заставила девочек забыть о смирении и преданности своим хозяевам. Именно благодаря вам произошел тот постыдный скандал. Не говоря уже о том, что вы сообщили все пастору Торну. В отличие от миссис Болдуин, которая предпочла молчать.
– Джордж, это были маленькие испуганные девочки! Одну из них отдали настоящему маньяку, а другую фактически продали в рабство. Семья с восемью детьми, Джордж, и десятилетняя девочка, которая должна выполнять всю домашнюю работу! Включая обязанности повитухи. Неудивительно, что ребенок сбежал! А так называемые хозяева Лори тоже были не намного лучше. Я до сих пор слышу эту несносную миссис Лэвендер: «Нет, если мы возьмем обеих, они будут весь день болтать, вместо того чтобы работать». При этом малышка выплакала себе все глаза…
– О девочках еще хотя бы что-то слышали? – спросил Джордж. – Они ведь вам так и не написали.
Казалось, молодой человек помнил каждое письмо Хелен наизусть.
Женщина покачала головой.
– Известно только, что Мэри и Лори пропали в один день. Ровно через неделю после того, как их разлучили. Предполагают, что они договорились об этом заранее. Но я так не думаю. Мэри и Лори никогда не нужно было о чем-то договариваться. Одна всегда знала, о чем думает другая, и это даже немного пугало. После побега о девочках ничего не слышали. Боюсь, их уже нет в живых. Две маленькие девочки в непролазной глуши… их разделяла не какая-то пара миль, чтобы они могли легко встретиться. Эти… эти христиане… – Хелен выплюнула последнее слово, словно оно жгло ей язык. – Они послали Мэри на отдаленную ферму за Холдоном, а Лори оставили в Крайстчерче. Близняшек разделяли почти пятнадцать миль дикой местности. Мне больно думать о том, что пришлось пережить этим детям.
Хелен налила чай в чашки и подсела к Джорджу.
– А третья? – спросил он. – Что случилось с ней?
– Дафна? О, это был настоящий скандал, но о нем мы узнали только несколько недель спустя. Она сбежала. И перед этим облила своего хозяина, этого Моррисона, крутым кипятком, причем плеснула прямо в лицо. Сначала думали, что он не выживет. Однако ему удалось выкарабкаться. Вот только теперь он слеп, а его лицо – один сплошной шрам от ожога. Дороти говорит, сейчас Моррисон выглядит как монстр, которым он всегда был. Она однажды видела его, когда Моррисоны приезжали в Холдон за покупками. Женщина расцвела после того, как ее муж… после того, как с ним приключилось это несчастье. Дафну объявили в розыск, но, если только она сама не явится в жандармерию Крайстчерча, никто ее, разумеется, не найдет. Как по мне, у нее были все основания и для побега, и для того, что она сделала с Моррисоном. Правда, не знаю, какое будущее теперь ждет бедную девушку…
