Он подумал о том, чтобы самому вступить в разговор с лордом Нисдоном и сообщить о своей встрече с маркизом Лэнсдауном. Таким образом, он мог бы быть представлен графине. Однако, что-то все же удерживало Крейга от подобного шага.
Иного же способа начать разговор с лордом и его спутницей, которые к тому времени тоже перешли в Сале Туесе, Крейг не видел.
Лорд Нисдон и графиня Алоя сидели за столиком, пили шампанское и беседовали, правда, как показалось Крейгу весьма сдержанно, без намека на пылкость или воодушевление.
Крейг прогуливался по залу казино, беседовал с друзьями, притворялся, будто его интересует баккара, в которую играли за карточными столами, или выигрыши тех, кто пытал счастья в рулетку. Никогда прежде Крейг не чувствовал себя столь беспомощным.
Прежде социальные барьеры никогда его не останавливали. К тому же он не мог припомнить ни одного случая, чтобы попытка познакомиться с женщиной оказалась тщетной.
Чаще всего Крейг едва успевал об этом подумать, как тут же выбранная им особа сама инициировала знакомство.
Несколько раз он, проходя мимо, приближался почти вплотную к столику, за которым сидела графиня Алоя, но она ни разу не подняла на него глаз.
Она внимательно слушала лорда Нисдона, лишь изредка произнося отдельные фразы или же просто кивая головой.
«Ну, и что же мне теперь делать?» — спросил себя Крейг почти с отчаянием.
Он чуть не выругался в слух, когда в половине первого ночи графиня встала, чтобы уйти.
Было очевидно, что лорд Нисдон просил ее не уходить так рано, однако, она без колебаний направилась к двери.
Крейг незаметно пошел следом.
В гардеробной графиня надела черную бархатную пелерину и вскоре вышла на улицу.
Крейг не мог объяснить себе, почему он последовал за графиней. Однако, это было единственное возможное решение в данной ситуации.
Выйдя на улицу, графиня Алоя подняла глаза к звездному небу, и взору Крейга открылась безупречная линия ее нежной шейки. Ему показалось, что она что-то прошептала звездам, хотя разобрать слов он не смог.
Все еще продолжая что-то бормотать, лорд Нисдон поспешил вслед за графиней, чтобы проводить ее до дверей отеля «Париж».
Крейг забыл, что так и не попрощался ни с кем из своих знакомых, с которыми провел этот вечер. Его мысли были поглощены графиней. Он все также незаметно продолжал следовать за ней по пятам, а затем поднялся на свой этаж, зная уже, что графиня пройдет немного дальше, к двери собственного номера.
Крейг отпер свои апартаменты и услышал, как захлопнулась соседняя дверь.
Он не знал, какие именно отношения связывают лорда Нисдона и графиню Алою, но был твердо уверен, что отнюдь не любовные.
Еще утром Крейг отправил своего слугу разузнать, где остановился сам лорд Нисдон. Оказалось, что его светлость проживает в отеле «Эрмитаж», который располагался несколько выше по центральной улице города и считался одним из самых презентабельных отелей после «Парижа».
Крейг стоял в своем номере, раздумывая, как ему следует вести себя дальше.
Словно повинуясь инстинкту, он прошел сначала в гостиную, а потом в просторный холл, который соединял его апартаменты с комнатами графини. Так же инстинктивно, он отпер ставни на окнах, а затем дверь ведущую на маленький балкончик.
Прохладный весенний воздух был свеж и прозрачен. Вид на залив, расцвеченный огоньками покачивающихся на волнах яхт, очаровывал почти волшебной красотой.
Звезды отражались в воде, а бледный свет луны окрашивал все вокруг в серебристый цвет. Крейг невольно сравнил поток лунного света с чудесными волосами графини.
Едва он успел подумать об Алое Зладомир, как стук открывающейся двери известил его о том, что графиня выходит на балкон, который располагался совсем рядом с его собственным.
Графиня глубоко вдохнула свежий морской воздух и улыбнулась. Затем она сняла пелерину и взору Крейга, остававшегося в тени, открылся вид ее чудесных рук, серебристых волос и изящной шейки.
Она стояла, положив руки на каменную балюстраду, и смотрела на звезды. Крейгу показалось, что она посылает небесам молитву.
Прошло несколько минут, прежде чем Крейг нарушил тишину.
— По-моему, это самый чудесный вид, который когда-либо доводилось видеть человеческому глазу, — как можно мягче промолвил он.
При звуке его голоса, графиня вздрогнула и быстро обернулась. Несколько секунд она растеряно смотрела на незнакомца и наконец, чуть дрожащим, как показалось Крейгу, голосом, сказала:
— Я и… не знала, что… вы… здесь!
— Я прибыл лишь сегодня утром.
Повисла пауза, которую нарушил Крейг:
— Мне всегда казалось, что яхты, пришвартованные к причалу, страдают от невозможности вырваться и отправиться на поиски приключений, которые ожидают их где-то далеко, за линией горизонта.
Он специально старался говорить мягко. Именно таким тоном малому ребенку рассказывают сказку.
— Я бы очень хотела уплыть на одной из этих яхт… и никогда не возвращаться! — чуть печально промолвила графиня.
— Хотите расстаться с этим миром вообще, или только с Монте-Карло?
— С… Монте-Карло…
Крейгу показалось, что она ответила искренне.
— Мне пора идти, — промолвила графиня несколько изменившимся голосом, словно сожалея о своем порыве. — Говорят, ночи здесь переменчивые.
— Это так, — отозвался Крейг. — Но сегодня температура держится довольно стабильно, так что, если вы не продрогли, вреда не бойтесь.
— Надеюсь, что так.
Крейгу показалось, что она говорит и переживает не о себе.
— Правда, с пожилыми людьми дело обстоит иначе. О них следует позаботиться особо. Ночной ветер, дующий С Альп, довольно опасен для их здоровья.
Говоря это, Крейг не отрывал глаз от лица графини. Теперь он был абсолютно уверен, что она задержала дыхание, .
Словно стараясь скрыть свои эмоции. Через мгновение она промолвила:
— Если то, что вы говорите — правда, то, человек приехавший сюда из жарких стран, должен быть осторожен вдвойне.
— Именно так, — кивнул Крейг. — Как-то раз, я приехал в Монте-Карло из Индии. Должен вам сказать, я пролежал с простудой несколько дней, и все это по собственной вине.
— Вы бывали в Индии?
— Неоднократно, — ответил Крейг. — Эта страна чрезвычайно близка мне по духу.
— Наверняка, если вы побывали в этой стране хоть однажды, вы полюбили ее на всю жизнь.
— Именно, — согласился Крейг. — Каждый раз, когда я бываю в Индии, меня не покидает ощущение, что мы, люди Запада упускаем в своей жизни нечто важное.
Графиня пристально, и, как показалось Крейгу, изумленно смотрела на него несколько секунд, а затем промолвила:
