Роберт поздравил короля с рождением сына и сообщил ему о причине своего срочного визита.
— Пока только я один знаю, в каком положении находится известная вам леди, но многие заметили, что вы проявляете к ней особый интерес. Сейчас, когда королева подарила вам такого чудесного мальчика, ей будет неприятно узнать, что где-то появился королевский ублюдок. К тому же меня беспокоит сама леди, которую вы поручили моим заботам.
Эдуард, глядя на Роберта, долго молчал. Воспоминание о Леноре будоражило его кровь, и, несмотря на сложившиеся обстоятельства, он был несказанно рад, что она собирается родить ему ребенка. И в то же время он думал, что это послужит строптивой графине хорошим уроком, — родив этого ребенка, она до конца своих дней будет помнить английского короля.
— Графиню из Авийя надо немедленно выдать замуж за подходящего лорда, — сказал Эдуард, откидываясь в кресле.
— Умоляю вас найти ей человека доброго и благоразумного, — сказал Роберт с поспешной горячностью.
Король улыбнулся.
— Согласен, добрейшего и благоразумнейшего, — ответил он. — Сейчас я готовлюсь к войне с моим дорогим кузеном Филиппом. На подходе — морское сражение, и ты мне понадобишься, мой старый друг. Но, прежде всего мы должны покончить с этим делом. Ленору надо выдать замуж на этой неделе. Это можно сделать по доверенности.
— Но за кого…
— За тебя, старина. Ты женишься на этой леди. Граф Гаристон недавно умер, не оставив наследников, поэтому я жалую тебе его землю и титулы, а к ним в придачу — и молодую невесту. Замок Гаристон чрезвычайно красив, он один из древнейших в стране. Старый граф был богатым и хитрым. Он знал, какое местечко прибрать к рукам.
— Сир, я вам весьма признателен за такие подарки, но я слишком стар, чтобы иметь молодую жену.
— Чем старше мужчина, тем моложе должна быть его жена, — ответил Эдуард, хотя на самом деле он был рад, что Роберт уже стар.
Король не мог представить черноволосую красавицу в объятиях другого мужчины и поэтому считал: чем старше будет муж Леноры, тем лучше для английского монарха. Эдуард с трудом мог представить себе, чтобы эти двое занимались любовью, однако был твердо уверен, что, лежа рядом со старым мужем, Ленора нередко будет вспоминать самого Эдуарда.
Три дня спустя графиня д'Авий без ее на то согласия и даже ведома вышла замуж по доверенности.
Заточенная в башню, Ленора все же прослышала, что ее выдали замуж за какого-то английского барона, и стала ждать, когда Роберт вернется в Лондон и все ей расскажет.
Он вошел в ее комнату, смущенный и молчаливый.
— Скажите мне, ради Бога, что на этот раз придумал король, чтобы наказать меня? — потребовала объяснений Ленора.
Роберт откашлялся.
— Он потребовал, чтобы мы с вами стали мужем и женой.
Увидев в ее глазах слезы, Роберт очень расстроился. Он подошел к ней и, опустившись на одно колено, взял ее руку в свои ладони.
— Дорогая леди, мне искренне жаль, что вам достался такой старый муж, как я. Мне трудно описать, как глубоко я вас люблю и что я буду вам хорошим мужем и хорошим отцом вашему ребенку, если вы доверитесь мне.
Ленора положила руку на его посеребренную сединой голову.
— Роберт, я расстроилась потому, что никогда больше не увижу родную землю, людей, которых люблю, старый замок, служивший мне домом долгие годы. Заверяю вас от чистого сердца, что из всех мужчин королевства, которых Эдуард мог бы выбрать мне в мужья, вы самый приятный мне человек.
Роберт встал.
— Я увезу вас отсюда еще до того, как родится ребенок. Клянусь вам, Ленора, что буду любить его и заботиться о нем, и с этого момента я признаю ребенка своим. Я отвезу вас в безопасное место, затем снова вернусь к королю, так как он опять готовится к войне.
— Он только и знает, что воюет, — спокойно заметила Ленора.
— Вы не должны уж слишком ненавидеть его. Я все сделаю для того, чтобы вы забыли о том горе, которое он вам принес.
— Я не питаю к нему ненависти, — тихо прошептала Ленора.
И это все, что она сказала, однако, заглянув в ее прекрасные глаза, Роберт внезапно понял, что по характеру она похожа на короля. За свои права графиня будет бороться до самого конца. Понял он также, что, несмотря на все сопротивление королю Эдуарду, она по-своему любит его, хотя и не так глубоко, как любит ее король.
— Я сделаю все, что в моих силах…
— Нет, дорогой Роберт, — перебила Ленора, — это я приложу все силы, чтобы сделать вас счастливым. У меня только одно желание, которое вы, к сожалению, не можете выполнить.
— Какое же? — потребовал он ответа.
— Я хочу вернуться домой! Я скучаю по Авийю. Я не питаю ненависти к королю, но… — Ленора погладила свой располневший живот. — Просто я хочу, чтобы мы все трое стали настоящей семьей.
— Ах, леди, ведь я на службе у короля, — прошептал Роберт, чувствуя себя несчастным. — Мне остается надеяться, что, если эта кампания пройдет успешно, король позволит мне отвезти вас домой.
— Возможно, — согласилась Ленора с нежной улыбкой на устах. Такому человеку, как Роберт Оксфордский, нельзя было не улыбнуться.
Эдуард выжидал, чтобы начать сражение с французами. Когда вражеские корабли пришли в движение, он решил, что настало время для атаки.
Английский флот состоял в основном из широкопалубных торговых судов, в то время как у французов были настоящие военные галеры. И хотя это был и морской бой, он велся любым мыслимым оружием: стрелами, мечами, когда было возможно сблизиться для абордажа, и градом камней, летевших с корабля на корабль и сеявших за собой смерть.
Роберт Оксфордский, закаленный в боях солдат, повсюду следовавший за королем, храбро и без устали сражался много часов подряд. Ночью, когда войска английского короля праздновали победу первого дня, Роберт Оксфордский получил из дома весточку, где сообщалось, что он стал отцом здоровой и красивой девочки. Ленора просила мужа быть осторожным и поскорее возвращаться домой к ней и их ребенку.
Роберт был на седьмом небе от счастья. Он так долго страдал от одиночества, и только теперь у него появилась семья.
Но, на следующий день, когда в победе англичан уже никто не сомневался, их атаковал уцелевший во время боя французский корабль, обрушив на английские суда град стрел.
Одна из этих стрел глубоко вонзилась в грудь Роберту. Выполняя его приказы, воины старались отразить нападение. И только когда французский корабль взяли на абордаж, Роберт разрешил врачу вынуть стрелу из его груди. Он уже заранее знал, что скажет ему врач.
Рана была смертельной.
— Пошлите за королем, — приказал своим людям Роберт.
Боли он не ощущал, но в душе появилась какая-то пустота, и он понимал, что скоро умрет.
