— Я привел графиню, — сказал он.
«Графиню!» — подумал король, раздражаясь еще больше. Несмотря на многие привлекательные черты характера, Эдуард III был королем из династии Плантагенетов, а все хорошо знали, что Плантагенеты — люди вспыльчивые, подверженные быстрому гневу, и Эдуард сейчас как раз находился на грани такой вспышки. Гнев монарха всем внушал ужас. Высокий и крепкий мужчина, король-воин, держал в своих руках всю власть.
С раннего детства он знал, что будет править единолично. Его дед, великий король Эдуард I, был грозой шотландцев. Его отец, несчастный король Эдуард II, потерял Шотландию в битве с войсками Роберта Брюса. Эдуард II оказался слабым правителем, он связался со злыми, коварными баронами и был предан своей собственной женой и ее любовником. Эдуарда II захватили в плен, силой заставили отречься от престола в пользу сына, а потом зверски убили.
Став в пятнадцать лет королем Англии, Эдуард, несмотря на молодость, хорошо понимал свое положение и был осведомлен о грехах, которые водились за его родителями. Его отец был слабым королем, а мать прозвали французской волчицей. Любовник матери, Роджер Мортимер, граф Марча, имел над королевой полную власть, и Эдуард, как только взошел на трон, сразу понял, что Мортимер сам претендует на престол и что весь народ — как знать, так и чернь — готов взять в руки оружие и сражаться против Мортимера.
Когда Эдуарду исполнилось восемнадцать, Мортимер встретил свою смерть на общей виселице в Тиберне. С того самого времени Эдуард твердо знал, что должен быть сильным королем. В тот же год у него родился первый сын, Эдуард Вудстокский. Король поклялся себе, что создаст сильную монархию, основанную на уважении к королевской семье, и что будет править жесткой рукой, хотя и постарается быть справедливым. Бог наградил его хорошей королевой, Филиппой из графства Эно, и хотя она была далеко не красавица, но, тем не менее, весьма привлекательная, нежная, умная и… плодовитая, благослови ее Бог, к тому же она быстро полюбила его народ.
Но ни благие намерения Эдуарда, ни влияние его жены не могли повлиять на горячую кровь Плантагенетов, которая текла в его жилах, и сегодня король мягкими, словно у леопарда, шагами мерил комнату, думая о короне и силе своего оружия.
Прошло почти три столетия со дня завоевания Англии и два столетия с тех пор, как Генрих II и его жена Элеонора заняли трон и присоединили к владениям английской короны свои французские владения. В начале тринадцатого века Иоанн Английский потерял большую часть королевских владений во Франции и умалил престиж английской короны, но тем не менее часть земель на континенте все еще являлась твердыней и оплотом Англии. Много лет короли Англии были и французскими королями, и Эдуард имел все основания считать себя таковым, так как его мать Изабелла, пусть ее и звали французской волчицей, была дочерью Филиппа Красивого. Все три ее брата, один за другим унаследовавшие французскую корону, умерли бездетными. Парламент Франции возражал, чтобы трон перешел к кому-нибудь по женской линии, и поэтому французская корона досталась Филиппу Валуа, кузену трех скончавшихся братьев из династии Капетингов. Он приходился кузеном и самому Эдуарду. Эдуард оспаривал корону, считая, что если уж она не может передаваться по женской линии, то сам он состоит в более близком родстве с Филиппом Красивым.
Эдуард сознавал, что в данный момент не имеет достаточно вооружения и людей, чтобы вернуть французский трон, но Филипп Валуа сейчас захватил и Аквитанское герцогство — самое большое и, может быть, самое важное владение Англии на французской земле. Филипп также осмелился угрожать Эдуарду, заявив, что разрешение вопроса, связанного с правом владения Аквитанией, невозможно до тех пор, пока Эдуард не вернет шотландцам их прав. Но Эдуард твердо решил: будь он проклят, если позволит французам указывать ему, как вести себя с шотландцами.
Вот почему Эдуард оказался под стенами этой крепости. Он пришел, чтобы сразиться со своим французским кузеном, а вместо этого ему пришлось воевать с женщиной.
— Приведи ее! — приказал он Роберту.
Когда графиню ввели в комнату, Эдуард подумал, что она станет рыдать и просить пощады, но ничего подобного не произошло. Наоборот, она гордо вскинула голову, и смело посмотрела королю в глаза. Ее волосы были чернее ночи и потоком струились по спине. На ней было пурпурное платье, отделанное мехом по вырезу на груди и рукавам. Глаза — зеленые, словно изумруды, горячие, испепеляющие — вызывающе смотрели на Эдуарда, и в них не было ни раскаяния, ни мольбы. Графиня оказалась стройной и гибкой, платье плотно облегало ее фигуру. От нее исходил нежный запах лепестков розы, а цвет наряда Леноры оттенял розоватую прозрачность ее лица. Эдуард не мог понять, что с ним внезапно случилось, что на него так подействовало: то ли исходящий от Леноры нежный запах, то ли ее взволнованный вид, то ли вздымающаяся от возбуждения грудь, но гнев короля вдруг утих, и на смену ему пришло желание. Сильное, горячее, непреодолимое.
Ее лицо было необыкновенно прекрасным. Эдуарду казалось, что если он погладит его, то почувствует под рукой мягкость и нежность шелка. Поток струящихся густых черных волос будил воображение, действовал возбуждающе.
Ленора спокойно смотрела на короля, и в ее взгляде ощущались дерзость и презрение. Даже сейчас она была не склонна просить пощады. Возможно, она надеялась, что благородная кровь, текущая в ее жилах, послужит ей хорошей защитой. Видит Бог, она ошибалась.
Эдуард шагнул к ней, злясь, что даже сейчас, когда она оказывает открытое неповиновение, он так сильно желает эту женщину. Видит Бог, у него хватит сил казнить ее, если он того пожелает!
— Ведьма! — закричал он и ударил ее по щеке с такой силой, что графиня закачалась и опустилась на одно колено.
Король взглянул на нее, и его охватило мимолетное раскаяние. Но вот она снова гордо вздернула голову и посмотрела на него глазами, сверкающими, словно россыпь драгоценных камней.
Ленора вскочила на ноги. Щека ее горела. Графиня закричала прямо ему в лицо:
— Вы здесь не король! Великий Эдуард, великий воин! Все, на что вы способны, — это сражаться с детьми, сжигать урожай, убивать животных! Можете делать все, чтоВам заблагорассудится, но никто здесь не подчинится вам. Никто не станет просить у вас пощады!
Произнеся эти слова, она набросилась на короля, как кошка, стремясь выцарапать ему глаза. Ошеломленный тем, что кто-то посмел так вести себя с ним, Эдуард успел поднять руки, чтобы прикрыть лицо, но не смог удержаться на ногах, и они оба упали на деревянный пол перед камином. Графиня отчаянно боролась, пытаясь скинуть с себя Эдуарда. Пламя камина освещало их сплетенные тела. Ленора выхватила из кармана маленький кинжал, чтобы вонзить его королю в горло, и это решило ее судьбу…
