Ему приходилось прилагать немалые усилия к тому, чтобы оторвать от нее взгляд. Она не была красавицей, но в ней было что-то необычное — не только ее рост, слишком высокий для женщины. У нее были совершенно необыкновенные лучистые глаза. Их цвет невозможно описать, подумал Алек, потому что он не оставался неизменным, а постоянно менялся — от золотистого до коричневого, как в калейдоскопе.
Должно быть, в глазах отражались все ее чувства, даже те, о которых она и не подозревала. Они с сестрой явно что-то скрывали, он в этом не сомневался. Может быть, что-то связанное с бытовой ситуацией, вроде отсутствия денег, например. Но выразительный взгляд мисс Тернер говорил ему, что она не безрассудна и не глупа. Что-то побудило ее схватиться за пистолет и целиться в него в конюшне, даже не спросив, как и зачем он там появился. Он гадал, что они утаили о своем отце, или о себе, или о ситуации, в которой оказались.
— Есть еще кто-то, хорошо знающий характер сержанта Тернера и его привычки? — До сих пор ни одна из женщин не рассказала ему ничего такого, чего бы он, не знал или о чем не догадывался. Тернер был, скорее всего, негодяем, но из числа негодяев-симпатяг.
Сестры обменялись взглядами.
— Наша мать умерла много лет назад, — сказала миссис Филлипс. — С нами живет бабушка, но она не совсем здорова.
— Мне жаль слышать это. Возможно, когда она поправится…
— Ее болезнь не физического свойства, — пояснила мисс Тернер. — Она просто… немного не в себе. Не думаю, что она сможет рассказать вам что-нибудь важное о нашем отце.
В общем, старая леди утратила ясность ума. А может быть, что-то вывело ее из состояния душевного равновесия? Алек отказался от мысли расспросить ее.
— Тогда я больше не буду беспокоить вас.
— Что вы собираетесь делать?
Услышав такой конкретный вопрос, он чуть улыбнулся:
— Поспрашиваю у людей. Сержант Тернер около года пробыл в Марстоне, так что это займет некоторое время.
Миссис Филлипс быстро поднялась.
— Благодарю вас, сэр, — торопливо произнесла она. — Лорд Хейстингс был очень добр, прислав вас.
— Я рад быть вам полезным, — ответил он, продолжая смотреть, на мисс Тернер даже после того, как поднялся с места. Она криво улыбнулась. — Всего доброго, миссис Филлипс. Мисс Тернер. — Он поклонился и вышел, пытаясь отделаться от преследовавших его золотисто-карих глаз.
Когда он вышел, Калли сложила руки на груди и строго посмотрела на Крессиду.
— Итак, ты угрожала убить его.
Сестра проигнорировала этот взгляд и принялась протирать уже чистый стол.
— Я поступила плохо. Но что я должна была делать? Он не сказал мне всего… — Крессида покрутила в воздухе рукой. — Всего этого!
Последовало молчание.
— Ты даже ничего не сказала о том, какой он красавец. Крессида пожала плечами:
— Ты, в самом деле, так думаешь? Он ужасно… высокий.
— Никогда не видела таких синих глаз. Да, для человека, которого, как ты сказала, похоронили пять лет назад, он выглядит очень неплохо.
— Я думала, что он пришел забрать лошадей. — Ее снова пронзило чувство вины. Неужели она угрожала человеку, не попытавшись ни в чем разобраться? Такому человеку?
— Если бы он забрал лошадь, нам, по крайней мере, не пришлось бы тратиться на ее содержание. Теперь папу будет кто-то искать. Может быть, нам все-таки удастся выкрутиться.
Крессида уловила надежду в словах сестры.
— Очень странно, что лорд Хейстингс прислал к нам именно его.
— Возможно, — не сразу согласилась Калли. — Но лорд Хейстингс не прислал бы, кого попало.
Крессида фыркнула:
— Он прислал человека, который якобы умер, пять лет назад, и, по слухам, предатель. Тебе это не кажется странным?
— Ты не хочешь, чтобы он нам помог? — Ее сестра сказала это испуганно. — Разве у нас есть выбор?
Крессида не ответила, только снова пожала плечами. Выбора, может быть, и не было, но что-то в этом майоре раздражало ее до крайности. Крессида не любила чувствовать себя смущенной и бестолковой, а при нем она совершенно терялась.
Калли наклонила голову набок и задумчиво уставилась в пространство.
— Слишком высокий? Мне казалось, тебе должно понравиться, если твои глаза будут на уровне лица красивого мужчины, а то ты всегда смотришь сверху вниз.
— Если он тебе так нравится, попробуй его заинтересовать.
— Для меня мужчины больше не существуют, — со спокойным достоинством сказала Калли. — Но ты…
— Ах, перестань! Я скорее когда-нибудь примусь за Тома!
Веселье и шутливость исчезли с лица ее сестры.
— Извини, Крессида. Мне не следовало дразнить тебя. Прости меня.
Калли, как всегда, сохраняла сдержанность и, избегая умоляющего взгляда сестры, вышла, оставив Крессиду с тяжелым чувством. «Подожди, — захотелось ей крикнуть сестре, — я не это хотела сказать!» Но Калли уже ушла. Из холла, в котором больше не было ковров, отчетливо доносились звуки ее шагов, потом шаги слышались уже с лестницы и постепенно затихли.
Крессида закрыла глаза и сделала глубокий вдох, призывая себя быть терпеливее и сдержаннее в высказываниях. Но слишком тяжело было переносить поддразнивание Калли, признаваться в том, что майор Хейз невероятно хорош собой, да к тому же словно послан в ответ на их молитвы. Но как она могла съязвить насчет интереса сестры к нему, если учесть, что Калли уже была замужем за отродьем сатаны и едва пережила это?
С проклятием, которое свело на нет действенность ее молитв, Крессида отшвырнула от себя тряпку для пыли. Она прошла в холл, схватила щетку и несколько минут яростно мела пол в попытке справиться со злостью. Когда она распахнула дверь, чтобы вымести сор, перед ее глазами предстала любопытная картина.
У дальнего конца дорожки, в том месте, где через сломанные ворота недавно убежали овцы, их недавний гость, майор Хейз, разговаривал с Томом. Том стоял, прислонясь к воротам, и время от времени кивал, но почти не говорил. Он стоял в неудобной, скованной позе. Крессида отставила щетку и бросилась туда. Тревога и ярость ускоряли ее шаги, она почти бежала.
Он заметил ее, когда она оказалась уже на середине дорожки. Она была слишком далеко, чтобы видеть выражение его лица и эти дьявольски, синие глаза под полями шляпы, а увидела лишь, как он наклонил голову, поднял руку в прощальном жесте и вскочил в седло. Он что-то еще сказал Тому, тот кивнул, и майор Хейз, не оглядываясь, пустил лошадь в легкий галоп по уходящей в сторону дорожке.
Крессида, держась рукой за заболевший бок, замедлила шаг. Подойдя к Тому, она все еще смотрела туда, где скрылся майор.
