Кучер остановил лошадей, ступеньки опустили, и Ричард, протирая глаза и зевая, вышел из дилижанса. Затем передали его багаж, и он направился ко мне.
Я подставила щеку для поцелуя и обняла его за плечи. Многие пассажиры были из Мидхерста и знали меня в лицо. Подталкивая друг друга локтями, они перешептывались.
— А как же мой чемодан? — спросил Ричард. — Он весит не меньше тонны.
— Оксфордские наряды? — поддразнила я его.
— Задание на каникулы, — скривился он. — Мой греческий все еще хромает, и мне велели позаниматься с доктором Пирсом.
— Можешь оставить его здесь. — И Ричард охотно зашвырнул чемодан в кусты. — Экрский тележник заберет его сегодня попозже. Я решила, что ты захочешь вернуться верхом.
— Конечно, захочу, — ответил он, потягиваясь. — В этой карете меня сдавили до полусмерти.
Он вскочил в седло, и мы повернули домой. Ричард смешил меня по дороге шуточками о своих спутниках — жене крестьянина, которая уселась в дилижанс с живой курицей на коленях, и молодой крестьяночке, которая хихикала каждый раз, встречаясь с Ричардом глазами.
— А как вы здесь? — поинтересовался он. — Папа и тетушка-мама здоровы? Как ты?
— Здоровы, — ответила я. — Все по-старому, мама уже поправилась, хотя стала быстро уставать. Каждый день они с дядей Джоном совершают оздоровительную прогулку в коляске, словно чета фермеров.
— О мистере Фортескью есть известия? — спросил Ричард с подчеркнутым безразличием.
— Да, — сказала я, не скрывая теплоты в голосе. — Он пишет мне каждую неделю, и, когда у меня есть обратный адрес, я отвечаю. Он пока в Бельгии, но все время переезжает с места на место. Фирма его отца импортирует кружева, и Джеймс отвечает за поиск надежных поставщиков.
— Дата венчания назначена?
— Еще нет, — сказала я. — Адвокаты его отца и дяди Джона составляют брачный контракт, уточняя мое приданое и содержание. Вряд ли все будет готово до его возвращения домой.
— Да, это должно занять много времени, — кивнул Ричард.
— Конечно, — я не могла сдержать тоски в голосе. — Мне кажется, что уже прошли годы. Наверное, свадьба будет летом. Мы объявим о помолвке, когда он вернется.
— А как усадьба? Строители работают хорошо? Стропила установлены?
— Да, — заверила я его. — Тебе бы первому сообщили, если б что-то пошло не так. Все идет нормально. В полях скоро появятся всходы.
— Что там делают женщины? — спросил Ричард, придерживая Принца. Мы проезжали мимо нового поля, где по настоянию дяди Джона посадили малину. Ростки выглядели удручающе маленькими. Между рядами внаклонку работали женщины из Экра, пропалывая грядки. Рядом с каждой из них лежал на земле большой мешок, куда они бросали сорняки. В этой очаровательной, укрытой от ветра лощине было тепло, как летом. Я взглянула на работающих, ища глазами Клари, но не увидела ее. На солнце набежала туча, и я ощутила внезапную дрожь. Мы с Ричардом подъехали к воротам и подождали приближающегося Ральфа.
— Добрый день, — сказал он нам обоим, но затем заговорил, обращаясь только ко мне: — Я поставил их на прополку, поскольку мужчины сегодня заканчивают сев. Не думаю, что когда-нибудь они справлялись с этой работой быстрее. — В его голосе звучали нотки гордости.
Наступило неловкое молчание. Неприязнь Ральфа к Ричарду была почти физически ощутима. Ричард вспыхнул, и я заговорила быстрее, чтобы замаскировать возникшую неловкость:
— Будем надеяться, что и урожай созреет так же быстро. В деревне привыкли отдыхать после того, как сев закончен, не правда ли?
— Да, я уже напоминал доктору Мак-Эндрю, что они хотели бы отметить май как полагается. Мне сказали, что вас собираются выбрать королевой мая и что вы собираетесь прийти в холмы встречать весну.
— Я приду, — пообещала я. — Клари рассказала мне об этом. — Тут я помолчала, подумав о приличиях. — Это правильно, Ральф? Я имею в виду, там не будет ничего неподобающего?
Лицо Ральфа скривилось, будто он проглотил дольку лимона.
— Ко мне не следует обращаться с такими вопросами! — сказал он. — Вам ведь известно, что для меня правил приличия не существует. Об этом нужно посоветоваться с вашей мамой.
— Но она не знает, каковы традиции в Экре, — возразила я, улыбкой воздавая должное его компетентности. — Это вы у нас все знаете про Экр. Потому я вас и спрашиваю.
Ральф хмуро взглянул на меня.
— Я не приглашал бы вас, если бы не был уверен, что все будет в порядке, — ворчливо заговорил он. — Вы все вместе подниметесь на холм и встретите там восход солнца. Там вы будете рвать ветки боярышника и привязывать к ним всякие ленточки. Затем на вас наденут венок, посадят на белую лошадь, если они, конечно, найдут такую, — возможно, ради такого случая вы им одолжите свою, — и вы поскачете в Экр, неся туда весну. Потом целых три дня — поскольку доктор Мак-Эндрю не разрешил отдыхать дольше и я присоединился к его решению — вы будете королевой всех пиров в деревне, если пожелаете. Так что ничего приличного или неприличного здесь нет, насколько я могу судить. Но, пожалуйста, не спрашивайте, прилично ли молодой леди участвовать в подобных забавах, мисс Джулия, я всего лишь бедный крестьянин. — Последнее было сказано таким глубоко ироничным тоном, что я удивилась, неужели Ричард не слышит этого.
— Передайте, пусть заходят за мной перед рассветом, — попросила я. — И скажите, что я разрешила взять из конюшни мою Мисти.
Ральф кивнул.
— А вы, мастер Ричард, не собираетесь пойти в холмы встречать весну? — обратился к нему Ральф.
— Непременно, — ответил тот. — Все, что вы описали, выглядит очень привлекательно, и я уверен, что леди Лейси будет довольна, если я буду сопровождать мисс Джулию.
Ральф не смотрел на него. Он даже не улыбнулся мне, потому что рядом был Ричард.
— Не сомневаюсь, — и он пришпорил лошадь и ускакал, словно и так потерял слишком много времени в праздной беседе.
Насчет мамы Ральф оказался не прав. Она совсем не возражала против того, чтобы я принесла в Вайдекр весну.
— О Боже, Ричард, если бы я хотела видеть в Джулии настоящую леди, мне следовало оставить ее в Бате. С тех пор как ты уехал в Оксфорд, она в полном одиночестве целыми днями носится по Вайдекру на лошади. Джон считает это допустимым, а я доверяю ее здравому смыслу — как и тому, что ее здесь очень любят.
— Но мне это все-таки кажется несколько странным, — сказал Ричард. Мы пили чай после обеда, и Ричард стоял у камина, спиной к нему, держа в руках чашку. Мама и дядя Джон обменялись улыбкой, видя его таким взрослым и рассудительным.
— Да, это не совсем привычно для леди, — согласился дядя Джон. — Но Джеймс Фортескью не возражает вроде бы, а Вайдекр не удивишь эксцентричными женщинами. К тому же в настоящий момент Джулия — ключ к Экру, и я должен использовать это. Никто, кроме нее и мистера Мэгсона, не имеет влияния на этих людей, и, пока мы стараемся втянуть их в работу, Джулия должна быть с деревней.
