— И мы встретим его как героя, — воскликнула я. Паническое состояние сменилось чересчур радостным настроением. Вырвав у него руки, я радостно захлопала в ладоши. — У нас есть дудочники и барабанщики, и мы устроим парад, и…
— Я не думаю, что он захочет этого, — перебил меня Бедивер. — Артур всегда говорит, что торжества необходимы солдатам, выигравшим сражение, а поскольку большинство из них возвращаются домой по суше, он посчитал бы недостойным устроить празднование в Гластонбери. Кроме того, это просто сонная маленькая рыбацкая деревушка, даже меньше Сарума.
— Не притворяйся передо мной, Бедивер! — набросилась на него я. Мой голос стал жестким и решительным, когда до сознания дошла правда. — Он ранен слишком тяжело, чтобы сидеть на лошади, иначе сам вел бы людей домой. Скажи, Бедивер, насколько все серьезно?
Мой друг посмотрел на свои руки и медленно кивнул.
— Думаю, ему предстоит пролежать почти всю зиму. И понадобятся сильные снадобья. Слава небесам, что это случилось в конце кампании.
— Ты давно знаешь об этом? — я пыталась рассеять свой страх с помощью надежных доказательств.
— Я узнал сегодня утром, Гвен.
Он смотрел на меня так искренне, что не поверить в его правдивость было невозможно.
— И когда мы встретим его? — спросила я.
— Они должны быть в Гластонбери к концу недели. Я просто съезжу туда с парой фургонов и…
— А меня бросишь здесь? Довольно, неужели ты на самом деле думаешь, что я останусь тут и буду ждать, пока его привезут, как воз сена?
Бедивер улыбнулся и вяло попытался уговорить меня остаться в Саруме, но в конце концов согласился взять меня с собой. Я предложила воспользоваться паланкином, потому что в нем легче уединиться, чем в неуклюжем фургоне, и можно задернуть занавески, если мы захотим скрыть от людей, в каком «неудобном положении» находится их король.
Чутье подсказывало, что поездка не должна привлекать к себе особого внимания, поэтому на следующее утро я встала очень рано и пошла в конюшни седлать Быстроногую, предпочтя ее слишком заметной Тени.
Нимю уже была там, также одетая в тунику и штаны, и, похоже, намеревалась ехать с нами.
— Нужно, чтобы кто-нибудь присматривал за тобой, госпожа, — сказала она спокойно, — а Инис Витрин в старые времена был культовым центром. Там на вершине священной горы есть святилище матери-богини. Мне хотелось бы выполнить некоторые обряды в честь благополучного возвращения Артура… и попросить ее благословения для твоих будущих детей, — ласково добавила жрица.
Все мои возражения растаяли после ее последней фразы, и я улыбнулась, благодарная ей за заботу и дружелюбие.
Мы неплохо провели время в дороге и уже к сумеркам добрались до гати, которая проходит по болоту, отделяющему Гластонбери и Тор от остального мира. Туман, низко плывя над тихой водой, стелился выше животов лошадей, и они брели сквозь него, будто легко скользя в предначертанное им будущее.
Вдалеке замаячили очертания всадников, едущих навстречу с высоко поднятыми факелами, разрывающими темноту своим светом. Уши Быстроногой нервно дернулись, а я в недоумении гадала, кто это путешествует столь странным образом.
Мы с Нимю, пряча лица, вернулись поближе к мужчинам, везущим паланкин. Бедивер рысью выехал навстречу приближающимся людям, и вдруг Нимю подняла голову. На ее лице вспыхнула радостная улыбка. Резко развернув лошадь, она помчалась к незнакомцам, потому что это Мерлин с сопровождающим ехали встречать нас.
Чародей проводил нас к небольшому деревенскому постоялому двору у подножия Тора. Мы съели легкий ужин, и я расспросила Мерлина о здоровье Артура.
— Он пробудет у домашнего очага несколько месяцев, — последовал ответ. — Но после лета, проведенного в походах, ему полезно некоторое время отдохнуть… может быть, продумать военные кампании на будущий год. Не волнуйся, — добавил он, глядя в какое-то иное измерение, — его величие впереди и не угаснет еще много лет.
Это было сказано просто, буднично и без громких слов, однако Мерлин был британским провидцем и личным чародеем Артура, поэтому я с благодарностью выслушала его заверения.
Рассвет следующего дня оказался прохладным. И свежим, и я проснулась в предвкушении встречи. Схватив с буфета ломоть сыра, я вышла на улицу осмотреться.
Постоялый двор стоял в начале небольшой круто поднимающейся вверх долины, угнездившейся между пологим холмом и конусообразным склоном священной горы. Яблони, томящиеся от плодов, росли на нижней части склона, и когда я вошла во фруктовый сад, из небольшого домика, спрятавшегося между деревьями, до меня донесся смех Нимю. Кажется, Мерлин нашел подходящее местечко для гнездышка.
Сорвав пару яблок, я начала карабкаться по длинному, пологому склону, ведущему к вершине Тора. На полпути до вершины из травы показались скалистые выступы, и я села, чтобы съесть свой завтрак.
Передо мной, насколько видел глаз, простирались воды болота и озера, блестевшие, как полированное серебро. Тронутые свежим золотом осени ольхи и ивы, растущие вдоль проток, отмечали течение реки, похожее на лабиринт. Здесь нашли приют самые разные птицы: хохлатые утки и поганки, болотные курочки и цапли. Глядя на такие большие стаи, я вспомнила о птицах, зимующих на Солуэе. Воистину, боги благословили Логрис так же, как и Регед, и я счастливо вздохнула.
Когда оба яблока были съедены, я встала и потянулась, рассматривая широкие террасы, лежащие по бокам Тора. Они явно образовывали какой-то узор, хотя и не пересекали гребень, на котором я стояла. На мгновение мне захотелось пройти по ним, пока я не вспомнила, что на этой горе исполнялись древние обряды. Я вскарабкалась на крутой скалистый выступ, предоставив Нимю следовать по тропам, ведущим из потустороннего мира к богине и ее храму.
С вершины Тора земля, расстелившаяся внизу, была похожа на развернутую карту. То тут, то там из воды выступали другие холмистые острова, где поля ярко золотились спелыми хлебами. Некоторые острова отражались в зеркале озера, другие снизу были окутаны туманом. Над водой поднимались огромные стаи чибисов и золотистых ржанок, наполняя воздух хлопаньем крыльев. Птицы то появлялись в солнечном свете, то исчезали из виду при очередном плавном повороте. Они казались воплощением счастья, и я подняла руку в молчаливом приветствии, радуясь хорошему предзнаменованию наступающего дня.
Именно тогда я и увидела корабль, который медленно шел с северо-запада. Прикрыв рукой глаза от солнца, я пристально всматривалась в него. Высокий, построенный из дерева, он был похож на тот, что когда-то завяз в песках Моркама, и, судя по всему, двигался в нашем направлении. Когда порыв ветра поднял флаг и в воздухе медленно поплыл красный дракон, я испустила длинный вопль и бросилась вниз по склону.
