Она глубоко вздохнула и сквозь тонкую рубашку почувствовала, как налилась ее грудь и закружилась голова. Если бы она носила корсет, то решила бы, что его слишком туго затянули. Всему этому могло быть только одно объяснение: все та же странная чувствительность, которая появилась у нее с момента первой встречи с Филиппом в холле. Она полагала, что у нее попросту разыгрались нервы. Однако если дело не в этом, то единственная причина ее состояния – давняя увлеченность Филиппом. Она убедила себя, что ее детские чувства сами собой исчезнут, как только они с Филиппом снова встретятся.
Вместо этого ее чувства переросли… Во что?
Внезапно ее пронзила дрожь – Антония тут же попыталась ее подавить. Ничего не получалось, и Антония снова запаниковала.
Филипп, по-прежнему одной рукой обнимавший девушку, почувствовал ее предательскую реакцию. Барон лениво ее изучал, не упуская своим острым проницательным взглядом ни одной мелочи. Ее же внимание было теперь полностью приковано к вожжам.
– Я все думаю о Джеффри.
– В самом деле?
– Принимая во внимание его возраст, полагаю, не стоит откладывать его отъезд в Оксфорд. Однако он совсем не видел мир, ему не помешает провести несколько недель в Лондоне. Не сомневаюсь, что это поможет ему занять более прочную позицию в светском обществе.
Не отрывая взгляда от дороги, Антония нахмурилась. Рассеянно взяв следующий поворот, она ответила:
– Что касается меня, я полностью согласна. – Она насупилась и мимолетно взглянула на Филиппа. – Но не уверена, что ему самому понравится эта идея. Джеффри просто невозможно оторвать от чтения. Ну как объяснить ему, что потраченное впустую время очень дорого обойдется ему в будущем?
Губы Филиппа скривились в насмешке.
– Не забивайте этим себе голову – предоставьте это дело мне.
Антония бросила на него быстрый взгляд, не вполне уверенная, стоит ли поддержать его затею.
Филипп притворился, что ничего не заметил.
– Что касается учебы, я уверен, что он с легкостью нагонит все, что пропустил, за несколько недель, – с его-то способностями! Где именно он будет учиться?
В Тринити.
– Я знаком с главой колледжа. – Филипп самодовольно улыбнулся. – Если хотите, я напишу ему и попрошу разрешения для Джеффри остаться в Лондоне до конца малого сезона.
Антония притормозила лошадей, повернулась к барону и изучающе на него посмотрела:
– Вы знакомы с главой колледжа?
Филипп высокомерно приподнял бровь.
– Ваша семья не единственная обладает полезными связями!
Антония прищурила глаза:
– Вы там учились?
Филипп кивнул, сохраняя невозмутимый вид, пока она колебалась.
В конце концов она пришла к выводу, что нет другого выхода, кроме как прямо задать мучивший ее вопрос. Антония глубоко вздохнула и решилась:
– Как думаете, что именно ответит глава колледжа на вашу просьбу?
Филипп непонимающе посмотрел на девушку:
– Что вы имеете в виду, моя дорогая?
Она послала ему возмущенный взгляд и повернулась к лошадям.
– Вы должны понимать, что подобную просьбу от кого-либо с такой репутацией, как у вас, могут расценить весьма неоднозначно.
Искренний глубокий смех Филиппа заставил ее стиснуть зубы.
– Браво, дорогая! – выдавил он наконец. – Я и сам не смог бы сформулировать лучше.
Антония пристально посмотрела на него, щелкнула поводьями и пустила лошадей рысью.
Филипп посерьезнел:
– Будьте уверены, мое положение в обществе позволит главе колледжа удовлетворить практически любую просьбу с моей стороны.
Антония окинула его подозрительным взглядом; Филипп от возмущения сузил глаза.
– Смею заметить вам, моя дорогая, что еще не был замечен в попытках совратить юнцов!
У нее достало приличия покраснеть при этой фразе.
– Хорошо, – кивнула Антония, не спуская глаз с ведущей лошади. – Я расскажу Джеффри о вашем предложении.
– Нет, предоставьте это мне. Он скорее согласится, если эту идею озвучу я.
Антония слишком хорошо знала своего брата, чтобы не спорить. С высоко поднятой головой она повернула лошадей по направлению к дому, полная решимости игнорировать внутреннюю дрожь, вызванную близостью Филиппа.
Изучая ее профиль, Филипп не проронил больше ни слова, пока она не остановила лошадей у крыльца особняка. Спустившись на землю, он неторопливо обошел вокруг экипажа и встал с ее стороны, встретив на себе ее настороженный, слегка подозрительный взгляд.
– Вы заслуживаете похвалы, моя дорогая. Правда, слишком сильно пока сжимаете вожжи, но это умение придет с практикой.
Прежде чем Антония смогла ответить, Филипп неожиданно забрал поводья из ее рук и передал их груму. Антония невольно отвлеклась на это движение и пропустила момент, когда барон сомкнул руки вокруг ее талии, приподнял ее, словно пушинку, и опустил на землю.
– Вам будет приятно узнать, – бойко заявил тот, держа девушку прямо перед собой и вглядываясь в ее широко раскрытые глаза, – что я полностью удовлетворен вашим умением править лошадьми.
Антония могла только беспомощно смотреть на него, не в силах вымолвить ни слова, пока он держит ее в объятиях. Тот с большой неохотой выпустил ее.
– Вы… – Антония моргнула. Это была слабая попытка не только проверить свой голос, но и вызвать в себе возмущение, которое, по идее, она должна была сейчас испытывать. Задыхаясь, она продолжила: – Вы хотите сказать, что это была проверка?
Филипп снисходительно улыбнулся:
– Моя дорогая, я прекрасно осведомлен о ваших талантах, но мне показалось вполне разумным самому в них убедиться. Теперь я полностью уверен, что из вас получится отличная ученица.
Антония снова моргнула; ей страстно захотелось найти хоть что-то в его фразе, к чему можно прицепиться и выразить наконец свое возмущение. В конце концов она выпрямилась и вызывающе смерила его взглядом:
– Означает ли это, милорд, что на завтрашнем занятии вы позволите мне увеличить скорость?
На его губах заиграла едва уловимая улыбка, от которой у нее задрожали колени.
– Я бы все-таки не советовал пока прибегать к хлысту, моя дорогая.
– Кажется, эти двое отлично провели время на прогулке! – На втором этаже Генриетта отвернулась от окна, через которое неотрывно наблюдала за пасынком и племянницей, пока те не исчезли в холле под ее комнатой.
– Вполне возможно. – Трент невозмутимо продолжала складывать белье в стопку на кровати. – Но на вашем месте я бы поостереглась делать поспешные выводы. Это всего лишь совместная прогулка в деревне.
– Пф! – Жестом Генриетта отмахнулась от этого довода. – Рутвен очень редко катает леди в своем фаэтоне – и тем более позволяет им браться за вожжи. Без сомнения, это что-то да значит!
