Веселин сорвал с головы женщины повойник и с наслаждением запустил пальцы в белые волосы, шелковым потоком скользнувшие по нежным плечам на грудь. Другой рукой он ласково склонил Белаву к душистой траве. И она безропотно легла, со всей страстью отдаваясь поцелуям и объятиям, все более охватываемая трепетом в предвкушении блаженства.
Веселин поднял подол льняной рубахи и прикоснулся к ногам женщины, приподнимая ткань все выше и выше. Белава горела и извивалась под его требовательными руками, соблазняя нехитрым любовным танцем плоти, – и мужчина почувствовал, что уже не в состоянии сдерживаться.
Белава не была настолько наивной, чтобы не знать, чем может закончиться игра в эту купальскую ночь, и испуганно встрепенулась, вспомнив боль и отвращение, изведанные сполна от постылого мужа. Она попробовала вырваться, но возбужденного мужчину уже невозможно было остановить.
Белава зажмурила глаза и обмякла, осознав вдруг, что ей приятен напор мужчины. В голове пронеслись мысли, оправдывавшие ее поступок: не с любым человеком она пошла бы на гулянье, прыгала через костры и удалилась бы в темный лес подальше от людских глаз. Веселин всегда относился к ней по-доброму, с лаской и теплотой, потому-то она доверилась ему, отдалась во власть безрассудного вожделения.
Белава лукавила и гнала от себя истину, не желая признаваться в том, что молодой мужчина разбудил ее тело непритворной подавляющей страстью, и на месте Веселина мог сейчас оказаться любой.
Белава вскинула руки и погладила спину мужчины, провела по русым волосам и спустила руки опять на спину, и заскользила ими вниз, испытывая такое всепоглощающее удовольствие, что замурлыкала от восторга.
Достигнув высшего наслаждения, Веселин и женщину увлек в пучину чувственного исступления. Выбившись из сил, он откинулся на спину, выравнивая тяжелое дыхание. И Белава пребывала в возбужденном состоянии, но вскоре дыхание ее восстановилось, и к ней вернулась ясность мысли.
Белава исподтишка посмотрела на полуобнаженного мужчину и залюбовалась им: его безупречной сильной фигурой, твердым подбородком, большими губами. Происходящее с ней сейчас казалось ей чем-то сказочным, перевернувшим весь ее размеренный спокойный мир, наполнив его чудесным светлым чувством.
Белава подумала, что судьба неспроста свела ее и Веселина в эту купальскую ночь. Связавшие их незримые узлы казались прочными. Ей хотелось любить. Она ни разу еще не испытывала этого чувства и теперь решила, что это и есть любовь.
Пять лет Веселин предавался тайным грезам обладания недосягаемой женщиной и, воплотив мечту в действительность, понял, что лишился покоя окончательно. Теперь он знал наверняка – эта женщина заколдовала его. Но колдовские путы не тяготили, а были желанны, как была желанна сама чаровница, подарившая ему ночь небывалого наслаждения.
Мужчина очнулся от дум, повернулся к Белаве и неожиданно встретил ее настороженный взгляд, блуждающий по его лицу. Веселин испугался: как он мог ради своего удовольствия позабыть о чувствах женщины и насильно подчинить ее своей похоти?
– Белава, я не мог устоять…
– Тихо, милый, – она приложила палец к его губам, – не говори ничего. Посмотри, какая дивная ночь! В ночь Купалы свершаются чудеса, и все, что со мной произошло сейчас, – это чудо. Я благодарю тебя за него. А теперь пойдем – искупаемся.
Белава тихо рассмеялась. Небывалая легкость охватила тело. Холодная вода уже не пугала мрачным блеском. Женщина вложила свою ладонь в ладонь Веселина, как бы вверяя себя надежной защите, и радость затопила сердце от крепкого пожатия в ответ.
Они поднялись и помчались к мелькавшему среди деревьев черному озеру, на ходу сбрасывая с себя остатки одежды. Весело поплескавшись в ледяной воде, выскочили на берег и прижались друг к другу в любовном порыве, согреваясь возбужденными телами. Переплетая руки и ноги, упали на пушистый ковер из лесных трав и вновь предались страстной игре, захватившей их до появления первых солнечных лучей.
Едва забрезжил рассвет, любовный пыл Белавы несколько остыл. Чудная ночь опьянила ее своей бесшабашностью, и она, потеряв голову, отдалась во власть страсти, не думая о будущем. Нет, она вовсе не стыдилась. В купальскую ночь многие миряне без удержу отдаются зову плоти, но в нее вселилось беспокойство, присущее всем влюбленным женщинам. Кто она в судьбе Веселина? Ведь у него своя, незнакомая ей жизнь где-то вдали. Разлука с ним неизбежна и обещает быть болезненной. Неужели он уедет и забудет о ней?
Веселин уловил перемену в настроении женщины и нежно обнял ее, прижав к груди.
– Милая, ты ведь понимаешь, эта ночь не может пройти для нас бесследно. Я люблю тебя и хотел бы забрать тебя в Киев…
Он замолчал, мучительно подбирая слова для объяснения. Белава, затаившись, ждала.
– Пойми, Белава, пока это невозможно. Куда я приведу тебя как жену? Я сам у Жихаря живу в полуразвалившейся избушке. И в городе мы с ним бываем лишь наездами.
Белава сникла; к глазам подступили предательские слезы.
– Понимаю, – перебила она, желая показать, что не имеет на него притязаний. – Да сама я куда поеду? Я сестру и Дара не смогу одних оставить. Они и так горюшка хлебнули по макушку…
– Ну, о них можешь не беспокоиться, твоих родных я не обижу. Я уже скопил немного монет и на следующее лето поставлю избу. Тогда и тебя заберу, и их тоже. Потерпи немного. Поверь мне, я обязательно вернусь за тобой.
Веселин осыпал ее лицо жаркими поцелуями. Белава разомлела. Она верила ему. А что ей оставалось? Только верить, надеяться и ждать.
Под утро вернулись в лачугу Ярина и Дар. Не найдя сестры, приуныли. Они видели, как гость уволок ее в безлюдный уголок леса, и очень беспокоились.
– А вдруг Белава надумает уехать в Киев? – предположил Дар. – А мы тогда как же?
– Ты скажешь, Дар, – засомневалась Ярина. – Не может она нас бросить одних, с собой возьмет.
– Пораскинь мозгами: куда нас брать? Веселин сам, видно, у чужих людей живет, раз избу еще не поставил. Мы ему в тягость будем, лишней обузой.
Ответить на слова брата было нечего. Ярина притихла.
Стараясь не шуметь, в лачугу прокралась Белава. Ребята тихо лежали за печью, но она сразу догадалась – не спят.
– Чего притихли, пострелята? – спросила ласково.
– Сестрица, ты уедешь от нас? – всхлипнула Ярина, еле сдерживая плач.
Белава устыдилась. Она всю ночь предавалась любви, забыв о близких, а они, бедные, переживали и волновались за нее.
– Да кто вам сказал такое? – всплеснула она руками. – Ну, куда я без вас поеду? Веселин, конечно, обещает меня забрать к себе, но ему еще избу поставить надо. Он и вас возьмет. Только случится это, я думаю, не скоро.
