Лорд Джон погладил дочь по шелковистым волосам и добавил наставительно:
– А может, монашки смогут исправить твой острый язычок и непокорный нрав, а?
– Милорд, я и так стараюсь сдерживаться…
– Верю, Роза. Это я так просто сказал. Мне нравится твоя искренность.
Роза обняла отца. Она решила свою судьбу.
* * *
Луна стояла высоко в небе, заглядывая в стрельчатые окна замка. Стараясь не шуметь, Роза и Джанет спустились по большой каменной лестнице. Они покидали замок налегке. В руках у них были только небольшие узелки с самым необходимым. На конюшне их дожидались лорд Джон и сэр Симеон, капитан рыцарей, охранявших замок. Капитану было поручено сопровождать леди и камеристку. Больше никто не видел, как они уезжают, и никто не знал, что молодая госпожа покидает замок.
Сдерживая слезы и при этом стараясь храбро улыбаться, Роза попрощалась с отцом. Он помог ей взобраться на элегантную серую лошадь.
– Ты и сейчас уверена в своем выборе жениха? – спросил отец.
– Да, уверена.
– Но ведь ты можешь ждать, когда с него снимут проклятие, месяцы, годы…
– Я знаю, но я люблю его, отец.
Беглецы покинули замок через восточные ворота. Двух прекрасных скакунов и низкую выносливую лошадь испанской породы скрывала от недобрых глаз сень мрачных бастионов и высоких башен замка.
Скоро они выбрались на наезженную сельскую дорогу. Могучие вязы сплели из своих узловатых веток тенистый коридор.
– В этих местах скрываются призраки, – прошептала Джанет. – Видите дрожащие огоньки? Это не светлячки! Это души умерших некрещеных детей.
– Хватит, женщина, закрой рот! – прошипел Симеон, он угрожающе показал кулак Джанет. – Нечего забивать госпоже голову всякими глупостями!
Камеристка обиженно замолчала. Роза улыбалась под низко надвинутым капюшоном дорожного плаща. Она знала, каких усилий стоило ее преданной Джанет помолчать хотя бы минутку.
Они ехали через темный лес. Было сыро, дурманяще пахло какими-то травами. Чаща была полна неясными шорохами, странными вздохами, резкими ночными криками птиц. Весь следующий день они провели верхом и спешились лишь, когда устали лошади.
Скакали они еще четыре дня. Роза заметила, что природа вокруг изменилась. Зеленые леса с приветливым опушками, усеянными дикими яркими цветами, остались позади. Здесь же все было иначе. Дорога шла между холмов, изъеденных морщинами оврагов, и невысоких гор желтовато-серого песчаника, у подножия которых ютились болотца с редкими кустами вереска. В холодном промозглом воздухе далеко был слышен крик пустельги. Солнце здесь светило не так ярко, ветер дул сильнее.
На закате Симеон объявил, что им необходимо отыскать приют для ночлега. Вскоре они увидели вдали обнесенный крепостной стеной город. Среди низеньких строений высился костел. Пологие склоны серых крепостных стен заросли деревьями и кустарниками. Город был обнесен, рвом, заполненным водой. Грозные башни и навесные бойницы отражались в темной воде. Между водяных лилий и кувшинок по водной глади скользили белые лебеди. Город, доверчиво подступивший к замку, казалось, защищал замок вместе с могучей каменной стеной.
Путешественники подъехали к навесному мосту, который вел к главным воротам города.
– Лучше будет, если мы пересечем этот город, не останавливаясь, – заметил Симеон. – Мастерсон – не такое место, где можно без страха останавливаться.
Сердце Розы екнуло. Она внимательно огляделась. Вот он какой, Мастерсон! Родина лорда Гарета Хока, ее возлюбленного, человека, за которого она поклялась себе выйти замуж!
Улицы были запущены, мостовые скрывались под горами мусора. Свиньи и крысы копались в грудах отбросов. Редкие прохожие лавировали между лужами, опустив смиренно голодные глаза. Было время службы, но церковь оказалась пуста, выглядела она заброшенной. Фасад потемнел от пыли и дыма. Только сейчас с болью в сердце Роза поняла, что значит церковное проклятие. Про себя девушка помолилась за отца, благодаря его за мудрость. Он уговорил свою избалованную дочь повременить с замужеством, пока не будет снято с ее избранника проклятие. Нет, никогда она не навлечет на Браервуд такого же мрака и беспросветности!
– Дома ли лорд Хок? – спросила она стражника.
– Сражается где-нибудь на очередном турнире или же как-то иначе добывает деньги, чтобы выплатить долги, а может, стал наемником. Нам все равно, лишь бы платил хозяин, – из-под густых нависших бровей на девушку взглянули с любопытством маленькие глазки. – Уж ни одна ли вы из тех дамочек, которым лорд разбил сердце? Он на это дело мастак! Раньше женщин у него было много, а сейчас он потерял богатство, проклят церковью, и женщины им не интересуются.
– Я… – начала Роза, но поспешила ответить как можно равнодушнее – просто так спросила.
Они миновали зловонную узкую улочку. Три проститутки в дешевых цветастых накидках попытались заманить Симеона.
– Не хотите ли развлечься, сэр? – с визгливым смехом приставали они. – Красавчик, выбирай любую!
Одна из них, игриво покачивая бедрами, подошла к Симеону и что-то тихо сказала ему на ухо.
Роза увидела, как грубое обветренное лицо капитана медленно залилось густой бордовой краской. Она представила, какую непристойность предложила ему вертлявая бойкая бабенка, и нахмурилась. Ей показалось, даже воздух здесь пропитан пороком и беззаконием. Но, поразмыслив, Роза решила, что все люди, живущие в Мастерсоне, – несчастные жертвы козней епископа Морлейского, который своими запретами лишил их привычного уклада жизни.
На выезде из города Роза вдруг услышала чей-то крик и топот копыт. Обернувшись в седле, она увидела, как на сером коне наездник в черном плаще стремительно скачет к ним. Плащ развевался но ветру, всадник низко пригнулся, золотая копна волос смешалась с конской гривой.
– О, Господи! – выдохнула Роза, охваченная благоговейным страхом.
То был лорд Гарет Хок.
Симеон принял ее восклицание за испуг.
– Скорее, миледи! Пришпорьте лошадь! Нам нельзя попадаться к нему в руки.
– Нет смысла торопиться, – произнесла Роза упрямо. – Лорд Гарет Хок скачет к нам, и я хочу с ним поговорить.
Симеон нахмурился. Джанет в испуге сложила руки и начала молиться. Только Роза с радостным нетерпением поджидала Хока. Он приближался, и ее сердце стучало все громче. Лорд был не один, за ним следовали его оруженосец и еще один всадник с темным лицом. Хок скакал виртуозно, держась в седле, как акробат.
Гарет сразу догадался, что трое путников у северных ворот не из Мастерсона. Уж слишком ухожены и откормлены лошади! И расцветка туники рыцаря странная: по розовому с фиолетовым пущен серебряный галун. Гарет никак не мог припомнить, где, в каких краях он видел такое сочетание цветов.
