— Прекрати истерику, женщина, — сурово оборвал он и упал на ближайший стул. — Все в порядке. — Посмотрел на лакея, который услужливо положил на колени салфетку: — Кофе, пожалуйста.
Джейн постепенно успокоилась. Несколько раз глубоко вздохнула, вытерла слезы, высморкалась. Вскоре на ее щеки вернулся и обычный румянец. Придя в себя, она внимательно посмотрела на брата. Маркиз был грязным и растрепанным; одного носка почему-то не хватало. Но, в общем и целом, все действительно было в порядке. Одежда не порвана, синяков и крови не заметно. Устроившись за столом, Джейсон достал из карданов кое-какие вещи и отложил в сторону, чтобы не мешали. И золотые часы, и серебряный футляр для карточек оказались на месте.
— Тебя даже не ограбили, — заметила сестра почти спокойно; о недавнем нервном срыве напомнил лишь судорожный вздох.
— Конечно, не ограбили. Это же Рестон. — Герой посмотрел осуждающе: — Перестань меня разглядывать. Ты же понятия не имеешь, что мне пришлось пережить.
Нет, это уж слишком!
Джейн встала, обошла вокруг стола, изо всех сил сжала ладонь — как жаль, что кулак получился возмутительно маленьким, — собралась с духом и ударила брата в плечо.
— Ой! — не сдержался Джейсон и потер ушибленное место.
— Дурак, это ты не знаешь, что мне пришлось пережить! Уилтоны, Морганы, Катлеры! О Господи, Катлеры!
Действительно, за вчерашний день леди Джейн успела совершить все двенадцать подвигов Геракла. Вторжение местных жителей оказалось стремительным и безжалостным. Как и предполагалось, первыми в гостиную ворвались Уилтоны. Вот только вместо двух дочерей леди Уилтон привезла одну.
— Пенелопа несколько лет назад вышла замуж и живет в Манчестере, моя дорогая. Как мило, что вы спросили! Муж — адвокат, две дочки; одна еще совсем маленькая. — Исчерпывающую информацию леди Уилтон выдала на едином дыхании. — Непременно напишу, что вы интересовались. Она будет чрезвычайно тронута. Но, насколько помню, Пенелопа в детстве дружила с вашим братом, а вы в то время больше играли с Викторией. Смотрите, как наша младшенькая прекрасно выглядит! Теперь вы обе совсем взрослые!
Джейн не могла не согласиться, что Виктория действительно заметно выросла. К тому же матушка едва позволяла вставить слово, так что до поры до времени дочка ничем не напоминала ту надоедливую девчонку, которая вечно ходила по пятам и не давала покоя. Но вот мисс Уилтон откашлялась и произнесла:
— Кстати о вашем брате. Насколько можно понять, он тоже приехал? Как поживает Джей… простите, маркиз?
Нет, Виктория нисколько не изменилась.
Но ответить мисс Каммингс не успела, потому что леди Уилтон обрушила на нее все сплетни, накопившиеся за пять лет в радиусе пятидесяти миль. О том, что вся деревня убеждала Морганов позволить стаду проходить на пастбище по их земле. О том, что вдова Лоу мирно опочила во сне и оставила дом племяннику — неприятному, замкнутому, высокомерному джентльмену. Он приехал из Лондона, но ни разу не появился на балу и не нанес ни одного светского визита. О том, что доктор Лоуфорд принял на службу молодого партнера. Ну и, конечно, о том, что сын Фредериксонов сбежал с дочкой Кранделлов — все возмущены, потому что девочке едва исполнилось пятнадцать.
— Клянусь, леди Джейн, это самое скандальное событие в Рестоне с тех самых пор, как в пять лет вы носились голышом по площади!
Леди Уилтон рассмеялась, а Джейн заставила себя невозмутимо улыбнуться. Она ненавидела давнюю историю и, честно говоря, помнила смутно. Но в Рестоне без этого рассказа не обходилось ни одно упоминание о дочери герцога. Можно было обладать всеми мыслимыми достоинствами и лучшими в мире манерами: не изменилось бы ровным счетом ничего. Здесь ей суждено навсегда остаться голой пятилетней девочкой.
Уилтоны не задержались надолго; отсидев предписанные правилами этикета полчаса, они сжалились и попрощались, предварительно пригласив Джейн и Джейсона нанести ответный визит. Миссис Морган и две ее малолетние дочери оказались менее скромными. Они пожаловали вслед за Уилтонами и, едва те уехали, переняли эстафету. Мистер Морган занимался земледелием и владел крупнейшим в округе фермерским хозяйством, так что миссис Морган сочла необходимым посвятить новенькую в капризы погоды за пять последних лет и их неблагоприятное влияние на урожай. Кроме того, Джейн узнала новые подробности о предполагаемой тропе для скота и о том, хороша или плоха идея в целом.
— Честное слово, даже не знаю, что делать! Мистер Морган так же зол, как ваша матушка, когда вы в пять лет бегали голой по площади.
Потом появились Ленноксы и Весперы. И, наконец, в дом ворвалась ватага Катлеров: миссис Катлер привезла семерых детей, ни одному из которых еще не исполнилось и десяти лет. Пока полчище носилось по дому, едва не разбив вазы из дымчатого стекла, которые герцогиня особенно любила, маменька лишь добродушно вздыхала, заметив, что чрезвычайна рада переезду из центра деревни на окраину, где было значительно просторнее.
— О, дети порою озоруют. Уверена, что вы об этом знаете: некоторые в пять лет даже бегают голыми по площади.
Вопросов о столичной жизни поступало не много, зато пришлось выслушать бесконечное количество историй о событиях в Рестоне. Например, кто-нибудь спрашивал, не из муара ли сшито платье Джейн, но ответить на вопрос она не успевала, потому что немедленно получала исчерпывающий перечень летних фасонов. Если звучал вопрос о безопасности городской жизни для молодой леди, то за ним следовал отчет о разгуле преступности нынешней зимой и весной. Ну а если леди Каммингс пыталась проявить изысканно-сдержанные манеры, унаследованные от многих поколений благородных предков и отточенные воспитанием и образованием, то кто-нибудь непременно подмигивал и ставил на место, напоминая о том времени, когда она в пять лет…
«Оставь надежду всяк сюда входящий».
Каждый из посетителей заводил речь об ответном визите. Отныне Джейн ждали практически в каждом доме. Более того, на любезность следовало отозваться парадным обедом или — мысль приводила в дрожь — балом. В конце концов, к тому времени как гостиная наконец опустела, оставалось лишь кричать от беспомощности и ужаса.
— Но кричать я, разумеется, не могла, потому что испугала бы папу, — закончила свой рассказ Джейн.
Пораженный Джейсон боялся посмотреть сестре в глаза, хотя отвести взгляд оказалось нелегко — она встала рядом, склонилась и облокотилась на стол:
— Хорошо, что Нэнси уже повела папу на утреннюю прогулку, и он не успел увидеть тебя в таком состоянии.
Джейсон постарался изобразить раскаяние, но лишь до той минуты, как прикрыл лицо кофейной чашкой.
