Филипп покачал головой:
— Девлин без обсуждения внесен в список гостей с пометкой, что он является деловым партнером. Леди Кармайкл не задавала никаких вопросов.
Тристан вздохнул с облегчением:
— Не думаю, что она будет расспрашивать о нем, если до сих пор не сделала этого. Хорошо. Я не хочу, чтобы она оказалась замешана в эту ужасную историю. Страшно подумать, что станет с ней, узнай она правду. Это разбило бы ей сердце. Даже если бы она поняла, что подтолкнуло меня к этому, ей бы это совсем не понравилось.
— Будь осторожен с Девлином, Кармайкл, — сказал Филипп, хмурясь. — От него всего можно ожидать. Если ты будешь слишком давить на него…
Тристан остановил друга:
— Знаю. Но если я хочу покончить с этим, мне остается лишь продолжать идти тем путем, на который я ступил год назад. Единственный способ перехитрить Девлина — позволить ему думать, что он выигрывает партию.
— Всегда есть несколько путей, Тристан, — сказал Филипп, направляясь к двери.
Тристан смотрел ему вслед. Когда дверь за Филиппом закрылась, он вздохнул:
— Не тот случай.
Глаза Мередит обшаривали стол, она запоминала каждое лицо, каждое слово и жест, чтобы позднее обдумать их. Это входило в ее обязанности, но также помогало справиться с волнением, которое охватывало ее при взгляде налево. Тристан сидел во главе длинного стола, неодобрительно наблюдая за обедом, открывавшим двухнедельный, сбор гостей.
Она отвернулась от притягивающего взгляд худого лица и встретилась глазами с леди Кармайкл. Констанс слегка подняла бокал в приветственном жесте, и Мередит заставила себя улыбнуться. При других обстоятельствах ее развеселили бы явные усилия почтенной леди заполучить ее в свои невестки, но сейчас стоящая перед ней задача не позволяла ей радоваться попыткам доброй Констанс. Ее внимание только усложняло задачу Мередит.
Не говоря уже о том, что она начинала чувствовать себя самой изощренной обманщицей во всей Англии.
— Огастин Девлин. Кажется, у него какие-то деловые отношения с лордом Кармайклом.
Эти слова сказал шепотом некий джентльмен, обращаясь к даме, сидевшей по правую руку от Мередит. Фраза мигом вывела ее из раздумья. Она с неохотой посмотрела на того, о ком шла речь. Девлин сидел где-то посередине стола на противоположной его стороне. Он, как всегда, был безукоризненно одет. Его светлые волосы и удивительно красивые серые глаза привлекали к нему внимание, где бы он ни появлялся. Но одно его присутствие свидетельствовало против Тристана.
Людей, среди которых вращался Девлин, подозревали в контрабанде оружия, передаче информации враждебным силам во Франции и Америке, а также в причастности к нескольким нападениям на высокопоставленных политиков. Но ни один человек из всей агентуры военного министерства, будь то женщина или мужчина, не смог отыскать каких-либо улик, подтверждающих эти подозрения. Так что Девлин оставался на свободе и мог продолжать осуществлять свои злодейские планы, что он и делал в настоящий момент.
Она снова взглянула на Тристана. Он тоже мог участвовать в осуществлении этих планов. От этой мысли по ее телу пробежала неприятная дрожь.
Девлин посмотрел в ее сторону, потом перевел взгляд дальше. Он внимательно наблюдал за хозяином, и чуть заметная улыбка искривила его губы. Победоносная и явно недобрая, пусть и на одном из самых красивых лиц во всей Англии. Ангелоподобная внешность Девлина была частью его арсенала. Улыбкой он мог обезоружить почти любого. А кого не мог, того убирал с дороги другими способами.
— Леди Нордем, у вас ведь есть какое-то благотворительное общество, не правда ли? — услышала Мередит обращенный к ней вопрос.
Ее мысли были заняты Девлином и Тристаном, она не была готова к разговору. Удивленно взглянув на молодую особу, сидевшую напротив нее, она попыталась вспомнить имя, соответствующее этому хорошенькому, но не очень дружелюбному личику.
— Да, это так, — кивнула она.
Кажется, Джорджина Федертон. Выезжает второй год. И по тому, как девица смотрела на Тристана, чувствовалось, что она не прочь стать маркизой. От этой мысли внутри у Мередит что-то сжалось, хотя она не заметила, чтобы Тристан уделял Джорджине особое внимание.
— Что-то связанное с вдовами или сиротами, — продолжала девица, выговаривая каждое слово так, будто речь шла о чем-то некрасивом.
Мередит кивнула:
— Да, Общество помощи вдовам и сиротам. Это мне близко, потому что я рано потеряла родителей, а несколько лет назад умер мой муж.
Те из сидящих рядом, кто слышал их разговор, пробормотали слова сочувствия, Джорджина же, прищурившись, сказала:
— По вам не скажешь, что вы нуждаетесь в благотворительности других, миледи.
Женщина, сидевшая через три человека от них, скорее всего мать Джорджины, если судить по таким же светлым волосам и большим голубым глазам, изумленно поперхнулась, но дочь не обратила на нее внимания.
Мередит подняла бровь. Эта молоденькая особа бросает ей вызов? Она почти позабыла про постыдную низость, порой прячущуюся за учтивостью.
— Наше Общество собирает средства не для женщин моего положения, дорогая моя, — сказала Мередит с едва заметной ноткой снисходительности. — Но для тех, кто оказался в трагических обстоятельствах.
Снова по их ближайшему окружению пробежал шепот одобрения, номолодая леди, казалось, не собиралась прекращать странный допрос.
— Те, которые оказались менее удачливыми, могут найти поддержку в церкви— зачем иначе церковные кружки для сбора денег? Не понимаю, как может леди опуститься так низко?
Глаза Тристана блеснули. Мередит поразилась, какой огонь запылал в обычно холодных зеленых глазах. Она не предполагала, что он вообще прислушивался к разговору, но у него ходуном заходили желваки, а взглядокатил ледиДжорджину холодом. Мередит ни за что не хотела бы испытать на себе такой взгляд.
— Леди Нордем использует свое положение в обществе, чтобы делать то, чего церковь сделать не в состоянии. Например, благотворительный бал, устроенный две недели назад. Тогда вы не выразили неодобрения. Вы говорили мне, что получили большое удовольствие, разве не так? — вырвалось у него достаточно громко, так, что обернулось несколько голов.
Щеки молодой леди густо покраснели.
— Д-да, это так, — не сразу произнесла она. — Я забыла.
Тристан еще миг смотрел на нее, затем перевел взгляд на Мередит и не отвел его. Ее сердце затрепетало от волнения. Он защищал ее при всех. В важном для нее деле. Не важно, что она не нуждалась в том, чтобы он «спасал» ее от леди Джорджины.
