Она сделала пару шагов и вопросительно оглянулась.
— Не так, — он покачал головой.
— Что «не так» — я уже поняла. А как надо?
Он искал способ объяснить ей.
— Не смотри все время под ноги. Ты должна чувствовать землю.
— Мудрый совет, — она насмешливо улыбнулась. — Остальные советы будут подобного плана?
Должно быть, он не чувствовал всех тонкостей чужого языка и не уловил издевки.
— Не ступай всей ступней. Смотри на меня. Ты должна медленно перенести свое тело вперед, как если бы шла по скользкому камню, — она сделала шаг.
— Нет, еще медленнее, еще плавнее. Твоя нога должна проскользить по земле, ничего не потревожив, — сухой ковер из иголок предательски затрещал. Между тем Онор обратила внимание, что действительно Волк двигался совершенно бесшумно, хотя он был фунтов на пятьдесят тяжелее ее. Она досадливо поморщилась.
— Слон в посудной лавке и тот более ловок.
Наверняка он не понял ее сравнения, но ничего не переспросил.
— Не жди, что все сразу выйдет, как надо, — заметил он.
— По-моему, выходит только хуже.
— Нет. Не хуже. Пробуй еще. Ты должна чувствовать каждый изгиб тропы даже закрыв глаза.
— Это невозможно.
— Возможно, Лилия. Ты научишься.
— Это же так медленно.
— Скорость придет потом. Сначала научись сливаться с лесом, будь его частью. Будто ты твоя собственная тень.
Онор подняла глаза. Да, он действительно силился объяснить, но не находил достаточно слов. Впрочем, она начала понимать его мысль.
— Я не могу слиться с миром, которому не принадлежу.
— Ты будешь принадлежать к нему, пленница.
В это ей верилось мало. «Все равно я найду способ вернуться, — подумала она. — Ты не остановишь меня, Волк. Вот увидишь, все, чему ты научишь меня, обратится против тебя самого».
Еще полчаса упражнений, и Волк сказал, что она делает некоторые успехи. Правда, она подозревала, что он, как мудрый учитель, решил сделать ей небольшой аванс, чтобы она не отчаялась окончательно. Надо сказать, что со временем, несмотря на все ее усилия, ей все равно не удалось полностью перенять скользящую походку индейцев, хотя, конечно, она достигла значительных результатов.
— Скоро мы будем на месте, — объявил Волк, когда они пересекли болотистую долину, где под ногами противно чавкала вода. Из-под ивовых зарослей то тут, то там весело голубели островки ярких цветов; над землей клубился слабый туман и веяло сыростью. Они остановились на привал, и Онор уселась сложа руки в то время, пока индеец расторопно разводил огонь, чтобы приготовить добытую дичь. Ее откровенное безделье действовало ему на нервы.
— Пойди собери сучьев для костра, пленница, — велел он. Она неохотно поднялась, проворчав сквозь зубы проклятие. Веток под ногами было много, и она легко набрала первых пару охапок. Бросив их около костра, она снова с раздраженных вздохом отправилась в чащу. Спешить она и не думала, и, медленно ступая по мягким бугоркам мха, высматривала ветки потоньше и пообъемнее, лишь бы казалось, что она трудилась в поте лица.
Очередной неприятный сюрприз подстерегал Онор в лесных дебрях в виде огромного индейца, больше шести футов ростом, буквально свалившегося ей на голову. Он прыгнул на нее, неожиданно появившись на развилке дерева, где прятался среди густой зелени, опрокинув ее на землю. Злость была уже в Онор сильнее страха, и она яростно впилась ногтями ему прямо в лицо. Между тем коленом она врезала ему в пах со всей силой, на какую была способна.
Он зарычал, но не выпустил ее. Выкрутив ей руки, он встряхнул ее так, что она вскрикнула.
— Скво пленница Меткий Томагавк.
— Пусти, боров, задушишь, — прошипела она, снова пытаясь лягнуть его ногой. Обозлившись, индеец схватил ее за волосы. Ее шикарные длинные волосы были ее основной гордостью, и небрежного к ним отношения она не выносила. Онор вывернулась и впилась зубами ему в руку. К счастью для Онор, а возможно и для ее противника тоже, подоспел Волк. Он жестом приветствовал индейца и веско произнес:
— Это Тигровая Лилия. Моя пленница.
Онор позабавило бы, если б они передрались из-за нее, но такого удовольствия ей не доставили. За Волком осталось право первенства, и Меткий Томагавк отступил. Онор юркнула за спину к Волку, полагая, что тот хоть из принципа защитит ее.
— Приветствую тебя, брат мой. Прости, я посягнул на твою бледнолицую пленницу. Меткий Томагавк не желал присвоить ее. Он полагал, это скво ингизов. Они прячутся в лесу, поджав хвосты, и дрожат. Они взяли в плен моего брата. Я хочу освободить его. Твое племя и мое племя теперь братья.
Хочет ли брат мой мне помочь?
— Хорошо. Я помогу. Красный Волк сказал.
Вскоре они уже втроем сидели около костра, и индейцы увлеченно обсуждали подробности своего плана. Онор наконец удалось втиснуться в их разговор.
— Что происходит, можно узнать?
Волк с неудовольствием уставился на нее, но снизошел до ответа.
— Англикане взяли в плен его брата. Меткий Томагавк и я поможем ему бежать. Скво поняла?
Она и поняла и не поняла одновременно.
— И ты будешь ему помогать? Волк, зачем? На кой черт тебе это нужно?
Вы, что, вдвоем нападете на целый отряд? Что, жизнь такая лишняя у вас штука?
Не то что бы ей жаль было этих индейцев, но ей боязно было за себя и свое будущее, и не напрасно. Меткий Томагавк сурово заметил:
— Бледнолицая скво будет мешать нам. Если бы это была моя пленница, я бы покончил с ней теперь же.
— Я, Красный Волк, дал ей слово, что приведу ее в лагерь гуронов. Я не нарушу слова.
Онор возблагодарила Бога, что ее взял в плен человек с таким характером, иначе ей было бы несдобровать.
— Тогда пленницу нужно связать и оставить здесь, — изрек Меткий Томагавк. — Скво будет мешать. Я взял в плен бледнолицего, оставил его недалеко отсюда. Оставим их. Вернемся за ними позже, с моим братом.
Пока Волк не согласился, Онор взмолилась:
— Только не это. Я никому не помешаю. Не бросайте меня здесь одну, Волк! Прошу тебя, не бросай меня здесь. А что, если вы не вернетесь? Мне тогда оставаться на корм зверям?
— Лилия, перестань, — он отмахнулся от ее нытья, но от нее нелегко было избавиться.
— Ну пожалуйста, Волк! Все, что хочешь, только не это! Не оставляй меня здесь одну. Все, что хочешь, пожалуйста!
— Все? — переспросил он, прищурившись и с интересом глядя ей в лицо. У нее засосало под ложечкой, но она упорствовала.
— Все, что угодно.
— Хорошо.
Меткий Томагавк не выразил никаких чувств, ни возмущения, ни удивления, ничего. Он выслушал решение Волка и кивнул.
— Твоя пленница, Красный Волк. Тебе решать.
