столовый зал, где на столе на подносе всегда стояло несколько разнообразных алкогольных напитков, Софья принялась пить один за другим. Будто жажда утопить себя владела ею, и она, достав из кармана свой припрятанный флакончик, добавила оттуда в вино несколько капель. Только хотела поглотить очередную порцию вина, как крепкая рука ухватилась за её запястье и отняла бокал.
— Что? — с удивлением взирала она в глаза Алексея.
Он строго смотрел в ответ и снова отнял бокал, который Софья взяла с подноса. Отняв и её флакончик, Алексей молча смотрел в ответ, словно Бог, который решал, что ей делать…
— Идите к своим любовницам, — усмехнулась с презрением Софья. — Одна за другой посещают Вас. За кого Вы себя принимаете?
Но Алексей молчал и теперь. Однако не выдерживая такого напора, таких убивающих её чувств, он отставил бокал и флакончик на стол и схватил её в крепкие объятия. Сразу же его губы впились в её. В считанное мгновение оба уже целовались с такой пылкостью, такой теплотой, что Софья, будто очнувшись от долгого сна, отстранилась…
Она смотрела в глаза Алексея и не понимала, он это или нет…
— Алёшенька? — еле слышно прозвучал её голос, но Алексей покачал головой:
— Пётр…
С этими словами он взял её за руку и скорее увёл обратно в спальню, оставив перед поражённой видеть всё это Алёной:
— Помогите княгине лечь спать. Проспаться бы ей, пока не натворила бед.
Только он за порог, как не менее поражённая Софья бросилась к подруге в объятия:
— Нет! Не могут быть люди так похожи!
— Тише ты, милая, тише, — переживала вместе Алёна, но та не унималась, взглянув широко раскрытыми глазами:
— Нет…. это был поцелуй Алёшеньки, да, его…
Разрыдавшись вновь, Софья не могла больше молвить и слова. Долго ещё укачивала её Алёна, пока та не уснула. Оставив её тихонько спать, Алёна отошла к окну и распахнула его…
Свежий ветер ласкал лицо, высушивая и её покатившиеся по щекам слёзы. Так хотелось, чтобы все беды он так же высушил, уничтожил… Но вдруг скрипнувшая дверь заставила Алёну спрятаться за штору и подглядывать…
Прокравшийся в спальню из служебного входа Алексей медленно подошёл к спящей Софье. Он осторожно сел на краю постели и некоторое время смотрел на неё. Казалось, тоска его гложет, нежность хочет дарить, но… не может…
Алёна подглядывала и не могла поверить тому предчувствию, что может это, действительно, и есть Алексей. Она дождалась, когда он уйдёт вновь, и поспешила скорее запереть двери, а сама побежала вернуться в свою комнату.
Не находивший там себе места Николай сразу схватил за плечи:
— Почему ты всё где-то пропадаешь?!
Но он не смог продолжить предъявлять дальше свои претензии. Алёна влепила ему пощёчину и с одолевающей яростью вопросила:
— Это Алексей?
Шокированный вопросом Николай широко раскрыл глаза…
Только стало светать, Александра с супругом направились покинуть дворец. Вспоминая рождественский бал, где она сторонилась гостей, наблюдая с супругом за праздником со стороны, она помнила встревоженную сестру, помнила и её, и своё удивление видеть брата-близнеца Алексея.
Странное чувство не покидало её, а то, что Александра была столь глубоко погружена в себя, супруг не смог не заметить. Он шёл рядом, неотрывно глядя на неё, а сам будто всё знал, что творится:
— Хочешь остаться ещё здесь?
— Простите? — будто не расслышала, взглянула Александра в его добродушные глаза.
— Останься подле сестры, можешь и к ней отправиться. Ведь Мамонов наверняка заберёт её сегодня домой.
— Вы готовы уехать один?! — удивилась она, а супруг улыбнулся:
— Я вижу, что для тебя важно. Оставайся. Я подожду дома. Напиши только, куда потом карету прислать.
Александра крепко обняла его, не скрывая чувства радости, и Матвей Сергеевич прослезился от тепла переполняющих чувств. Он поспешил уехать, оставив супругу у дворца. Александра же дождалась, когда его карета исчезнет из вида, и поспешила вернуться в тепло дворца.
Она скорее пришла к комнате Софьи и тут же постучалась. Алёна открыла дверь, пропуская войти, и та сразу заметила, что и она, и сидевшая на краю постели сестра недавно плакали…
— Что случилось? — встревожилась Александра ещё больше.
— Я уверена, это Алексей. Не может другой целовать так же, нет, — спешила сообщить Софья свои догадки.
— Не может он быть таким ловеласом, — не соглашалась Алёна. — Я не хочу в это верить, но спросила Николая прямо, Алексей ли это.
— Тише, — подошла к ним ближе Александра, оглянувшись на закрытую к ним дверь. — Не дай Бог до Мамонова донесут. Ты что, целовалась с братом Алексея?!
— А твой муж? Что он ответил? — смотрела с удивлением Софья на Алёну, и та прошептала, с разочарованием вздохнув:
— Он просто ушёл… А я ушла к тебе.
— Нет, — мотала головой Софья, снова задумавшись. — Если это он…. он женат… Он женился на другой… Но и любит всех подряд?… Неужели такое возможно?
Алёна не знала, что ответить. Страх, что если это Алексей, а не Пётр, владел каждой из них. Только Александра вдруг наполнилась надеждой узнать всё как можно скорее. Она села рядом с сестрой и взяла её за руки:
— Родная, послушай… Мы можем всё узнать. Если всё получится, то скоро ты будешь точно знать, кто он.
— Что ты придумала? — смотрела удивлённая Софья, а Алёна села ближе к ним, с интересом слушая предложение Александры, старающейся говорить так тихо, чтобы кроме них троих никто не мог услышать:
— Скоро в особняке Мещерской будет бал-маскарад. Если сделать так, чтоб все нужные персоны там присутствовали, под масками можно было бы многое узнать.
— Ты думаешь? — сомневалась Софья. — Кто бы маске все секреты раскрыл?
— Если маска очарует, всякое может быть, — верила Александра.
— А мне нравится сей план, — одобрила Алёна. — Я бы и сама маску надела проверить Николая.
— Ты в нём сомневаешься? — удивлялась Софья, на что подруга пожала плечами:
— А куда он всегда пропадает? Чем занят? Он ведь сразу со службы уволился, как узнал, что я понесла. Сразу меня под венец повёл, сделав так, чтоб я стала купеческой дочерью. До сих пор не понимаю, как так всё удачно и быстро сложилось… Только дома он редко…
— Что ж, — вздохнула Софья и кивнула сестре. — Хорошо…. маскарад…
Ничего не расслышав из их беседы, Николай отошёл от двери. Он тяжело вздохнул, не находя пока никакого решения, но его мысли отвлекла подошедшая Екатерина Петровна Шувалова.
— Думаю, Вам лучше сейчас быть подле друга, — еле слышно молвила она, взглядом намекая на что-то, что являлось крайне серьёзным.
