Несмотря на темноту, Сирра узнала, кто стоит перед ней.
– А! Это ты! – вскричала она. – Я иду сейчас! – С этими словами она вылезла в окно и с ловкостью кошки спустилась на маленький балкон, находившийся под окном.
– Зачем ты звал меня? – спросила Сирра.
– Ступай по дороге в Долма-Бахче, – сказала Золотая Маска, – там около садового киоска ты найдешь Рецию с ее ребенком.
– Рецию? Бедную Рецию? Там, на дороге?
– Ступай туда и приведи ее в дом твоей матери, пусть она найдет здесь себе убежище!
– Твои приказания для меня священны, – отвечала Сирра, – но позволь мне только сказать тебе, что моя мать ненавидит Рецию!
– Я знаю это, но твоя мать теперь далеко и не скоро вернется. Но спеши же, ты знаешь, где найти Рецию! Спеши, ночь скоро кончится.
С этими словами Золотая Маска отошла от дома Кадиджи и пропала во мраке.
Сирра поспешно соскользнула с балкона на землю и быстро пошла по дороге к Долма-Бахче, на поиски Реции.
Между тем Реция все еще продолжала крепко спать, спрятавшись в нише стены.
Уже светало, когда она проснулась. Можно себе представить, с каким удивлением увидела она лежавший около нее хлеб, плоды и деньги. Кто мог принести все это? Она спала так крепко, что приближение Золотой Маски не пробудило ее, и эта неожиданная помощь казалась ей теперь чем-то волшебным.
Вдруг ей послышались чьи-то шаги. Со страхом прижав к груди спавшее еще дитя, она взглянула на дорогу.
Но утренний туман покрывал окрестности и мешал различать предметы. Шаги между тем все более и более приближались, и наконец на повороте дороги показалась женщина.
Это была Сирра.
– Как ты попала сюда, Сирра! – вскричала с удивлением Реция. – Как ты могла узнать, что я здесь?
– Я видела Золотую Маску, и она сказала мне, где я могу тебя найти, – отвечала Сирра. – Как я рада, что наконец нашла тебя!
– Золотая Маска? Значит, это она принесла мне и пищу, и деньги! Я еще ни разу не могла высказать своей благодарности этому таинственному человеку, который так часто помогал мне и спасал меня от опасности. Он приходит и исчезает, как дух.
– Да, Реция, ты права, и я тоже ему многим обязана! Но это не всегда один и тот же человек; я думаю, что Золотых Масок несколько.
– Я ничего об этом не знаю. Если их и много, то они повинуются воле одного или все одинаково добры и благородны.
– Я пришла сюда, чтобы позвать тебя в наш дом в Галате.
– В ваш дом, Сирра? – спросила с удивлением Реция. – Разве твоей матери нет там?
– Нет, Реция, ее нет дома, и она долго не вернется, так сказала мне Золотая Маска, она же и велела мне позвать тебя к нам.
– О! В таком случае, я пойду с тобой. – Сирра схватила на руки дремавшего еще ребенка и покрыла его поцелуями. Затем они двинулись в путь, и по дороге Реция рассказала своей спасительнице, какие нужду и лишения вынесла она в последнее время.
Было уже совсем светло, когда они достигли наконец дома Кадиджи.
– Знаешь, где я теперь живу? – сказала Сирра. – Там вверху, под крышей, – продолжала она, указывая на небольшое окно.
– Ты возьмешь меня к себе наверх? – спросила Реция. – Тогда нас никто не побеспокоит.
– Подожди здесь немного. Мать заперла дом, когда ушла, но есть ключи, которые, я думаю, могут подойти к двери. Ты ведь не можешь так карабкаться, как я.
С этими словами Сирра вскарабкалась на балкон и исчезла в узком отверстии окна.
Через несколько минут послышался за дверью звон ключей. Черный гном скоро нашла подходящий ключ, и дверь отворилась.
Таким образом, по странной игре случая, Реция нашла убежище в доме своего злейшего врага. Но что, если старая гадалка вернется скоро назад?
Эта мысль пришла в голову Реции, и она поделилась опасениями с Сиррой.
– Будь спокойна, моя дорогая Реция, – отвечала с дружеской улыбкой девушка. – Золотая Маска охраняет нас и не покинет в минуту опасности!
– Да, ты права, Сирра. Я и позабыла этого благородного, таинственного покровителя, – сказала Реция, поднимаясь вслед за Сиррой на второй этаж дома по узкой и темной деревянной лестнице.
– Сюда мать никогда не поднимается, – сказала Сирра, входя в маленькую комнату под самой крышей.
– Что у тебя там лежит около стены? – спросила Реция, глаза которой еще не привыкли к полусвету, царствовавшему в комнате.
– Это моя постель, – отвечала Сирра. – Правда, она сделана только из соломы и морской травы, но ее будет довольно для нас обеих. Тут есть и одеяло.
Утомленная продолжительной ходьбой, Реция опустилась на солому, Сирра села около нее, и они начали рассказывать друг другу, что случилось с каждой из них за последнее время. Они говорили о смерти старой Ганнифы, о преступлении, совершенном Лаццаро, и о защите, оказанной ему Мансуром-эфенди, а также об ужасных часах, которые Сирра провела у черкеса-палача.
Несколько дней прошло в совершенном покое. Реция оставалась постоянно наверху, и только одна Сирра оставляла по временам дом.
Однажды, когда Реция вышла на балкон, чтобы подышать чистым и свежим морским воздухом, ей бросилась в глаза плывущая вблизи великолепная яхта.
Может быть, она и не обратила бы на эту яхту особенного внимания, если бы ее не поразило то обстоятельство, что два человека, стоявшие на палубе судна, глядели на нее и горячо о чем-то говорили.
Яхта плыла по направлению к Константинополю и скоро исчезла из глаз Реции.
Вскоре после этого вернулась Сирра, уходившая ненадолго из дома.
– Ты видела эту красивую яхту, которая недавно проплыла мимо нас? – спросила Сирра.
– Да, Сирра, чья она?
– Бруссы, богатого торговца невольниками.
– Значит, это он, должно быть, стоял на палубе? – спросила в беспокойстве Реция, вспоминая слова жены башмачника-перса.
– Ты говоришь про одного из тех, что стоял на палубе? Я не могла разглядеть, кто они, но мне показалось, что один был одет в ливрею слуг принца Юсуфа, – отвечала Сирра. – Брусса, должно быть, привез невольниц, и принц захотел купить какую-нибудь из них.
– Не знаю отчего, но мне вдруг сделалось страшно, – сказала Реция. – Я предчувствую, что мне грозит какая-то опасность.
– Не бойся ничего, моя дорогая Реция, – возразила Сирра. – Кому придет в голову искать тебя здесь? Под крышей этого дома ты более в безопасности, чем где-либо в другом месте.
– Я боюсь не за себя, а за мое дитя, за моего крошку Сади, который вылитый портрет отца! – прибавила Реция. – Я уже привыкла к ударам судьбы и готова теперь ко всему. Но меня страшит мысль, что какое-нибудь несчастье может разлучить меня с моим дитятей. Я не перенесу этого!
