Он повернул голову, посмотрел на нее, и во взгляде светилась печаль, словно он хотел извиниться за грубость мужчин.
Церемония закончилась очень быстро и, говоря по правде, совсем не напоминала венчание. Бронуин со Стивеном встали перед священником, и девушка только в этот момент поняла, насколько одинока. Она всегда мечтала, что ее свадьба состоится в горах, весной, когда земля начинает оживать. Вокруг будут родные и члены ее клана. И мужем станет тот, кого она знала всю жизнь.
Бронуин украдкой взглянула на Стивена. Они стояли на коленях в крохотной домашней часовенке. Голова Стивена была почтительно склонена. Каким далеким он казался, каким чужим! И как мало она знала о нем. Они росли в разных мирах и вели каждый свою жизнь. Ее с детства учили, что она имеет права и власть и люди должны обращаться к ней за помощью. А этот англичанин знал только общество, где женщин учили шить, вышивать и быть игрушками своих мужей.
И вот теперь Бронуин осуждена провести остаток дней с этим человеком. Он уже дал понять, что считает ее своей собственностью, которой он владеет и с которой может делать что хочет.
А сегодня ночью…
Об этом она думать не могла. Просто не хватало духу. Этот человек — незнакомец. Она ничего о нем не знает. Не знает, какую еду он любит, умеет ли читать или петь, кто его родные. Ничего!
И все же она должна лечь с ним в постель, разделить самые интимные моменты своей жизни. И всем казалось, что она должна этим наслаждаться!
Стивен усмехнулся про себя. Он ощущал ее взгляд, и это ему нравилось. На прелестном личике так и написаны недоумение и озадаченность.
Он слегка улыбнулся ей, словно желая успокоить, но она отвернулась и снова закрыла глаза.
Для Бронуин день казался бесконечным. Свадебные гости даже не пытались скрыть того факта, что ждут не дождутся ночи. Они расселись за раскладными столами, ели и пили. И чем больше пили, тем грубее становились шутки. И с каждым подобным высказыванием ненависть Бронуин к англичанам усиливалась. Им наплевать на то, что она женщина. Для них она только трофей, которым можно насладиться в свое удовольствие.
Стивен потянулся к ее руке, но она отстранилась, чем снова вызвала разухабистый смех. Стивен схватил кубок, наполненный красным вином, и осушил до дна.
По комнате протянулись тени. Двое гостей, окончательно опьянев, рассорились и затеяли драку. Никто не пытался остановить их, видя, что они слишком пьяны, чтобы навредить друг другу.
Бронуин почти ничего не ела, а пила еще меньше. По мере приближения ночи она чувствовала, как внутренности все туже скручиваются в узел. Мораг была права: ее тревожили мысли о сегодняшней ночи. Она пыталась урезонить себя, напомнить, что до сих пор не считалась трусихой. Много раз она совершала набеги на Макгрегоров. Закутанная в плед, спала под открытым небом во время бурана. Сражалась с англичанами рядом с отцом. Но никогда и ничего не боялась так, как брачной ночи. Она знала об отношениях женщины и мужчины, но чем они сопровождаются? Изменится ли она? И действительно ли после этого Стивен Монтгомери станет владеть ею, как уверял раньше? Мораг считала, что спать с мужчиной приятно, но Бронуин видела, как молодые люди превращались в жалких ничтожеств только потому, что считали себя влюбленными. Она видела, как счастливые, энергичные женщины становились толстыми, довольными собой и жизнью женами и матерями после того, как мужчины надевали им обручальные кольца. Нет, в брачной постели происходило нечто большее, чем простое соитие, и она боялась неизвестного.
Когда подошедшая Мораг шепнула, что пора молодым и на покой, лицо Бронуин побелело, а пальцы вцепились в резные львиные головы на подлокотниках кресла.
Стивен взял ее руку.
— Они просто завидуют. Прошу, не обращай на них внимания. Скоро мы закроем дверь спальни, оставив их здесь.
— Я бы предпочла посидеть еще, — прошипела Бронуин, прежде чем последовать за Мораг наверх.
Оказавшись в спальне, Мораг стала немедленно расстегивать серебряное платье. Бронуин, как послушная кукла, молча дождалась, пока ее разденут, прежде чем скользнуть под одеяло. Рэб лег на пол рядом с кроватью.
— Пойдем, Рэб, — позвала Мораг. Собака не тронулась с места. — Бронуин! Отошли Рэба! Ему не захочется быть сегодня с тобой.
— Боишься за собаку? Не за меня? — вспылила девушка. — Неужели все бросили меня? Останься, Рэб!
— Жалеешь себя, вот и все! Но как только все закончится, не захочется больше ныть!
Она хотела добавить еще что-то, но осеклась при виде распахнувшейся двери.
В комнату ворвался Стивен:
— Скорее, Мораг, уходи! Они разозлятся, обнаружив, что я от них сбежал. Но они надоели мне до смерти, и я больше не позволю подвергать Бронуин издевательствам! Будь они прокляты!
Мораг ухмыльнулась и потрепала его по руке:
— Ты хороший парень. Только берегись пса.
С этими словами она убралась, а он закрыл и запер за ней дверь, после чего повернулся и улыбнулся Бронуин. Она села, и черные волосы водопадом обрушились на плечи. Ее лицо было совершенно белым, глаза — большими и испуганными. Простыня была подтянута к самому подбородку.
Стивен тяжело опустился на край кровати, снял башмаки, куртку и камзол. Расстегивая камизу, он тихо сказал:
— Прости, что праздника не получилось. Поскольку дом сэра Томаса стоит так близко к границе, большинство жен боятся сюда приезжать.
Он хотел сказать еще что-то, но в дверь заколотили.
— Несправедливо, Стивен! Мы хотим видеть невесту! Ты получил ее на всю жизнь, а нам и посмотреть не дал!
Стивен встал и отстегнул меч и маленький кинжал.
— Они сейчас уберутся. Слишком пьяны, чтобы продержаться дольше.
Оставшись обнаженным, он лег рядом с ней. Она невидящими глазами уставилась в пространство. Стивен осторожно коснулся ее щеки.
— Неужели я так страшен, что ты не можешь даже взглянуть на меня?
И неожиданно Бронуин ожила. Спрыгнула с постели, волоча за собой простыню, прижалась к стене, и Рэб, встрепенувшись, немедленно оказался рядом с ней. Только тогда она взглянула на лежащего на постели Стивена. Его нагое тело, мускулистые ноги, поросшие светлыми волосками, выглядели странно беззащитными. Грудь казалась еще шире, чем прикрытая одеждой.
Она теснее прижалась к стене.
— Не касайся меня, — пробормотала она.
Стивен очень медленно спустил ноги с постели. Судя по выражению его лица, он считал ее взрыв не более чем капризом. Он прошел мимо нее к столу, где стояли кубки и блюдо с фруктами, и налил ей вина.
— Вот, выпей и успокойся.
Она выбила кубок из его руки так, что он отлетел к противоположной стене, разбрызгивая вино.
