Его рука, соскользнув с ее груди, легла на бедро. Наклонив голову, он коснулся губами ее шеи, потом плеча, груди и одновременно поглаживал колено. Ощутив легкую дрожь удовольствия, он улыбнулся и поцеловал другую грудь, но тут же нахмурился, когда она снова застыла. Пришлось отодвинуться. Она лежала на спине, потрясенно глядя на него. Он провел пальцем по линии волос у виска. Волосы Бронуин раскинулись на подушке водопадом блестящих черных жемчужин.
Она другая. Не такая, как остальные женщины. Особенная. Единственная на свете.
Ухмыльнувшись, он одним рывком стащил простыню, закрывавшую ее ноги от колен.
— Нет, — прошептала Бронуин. — Пожалуйста.
Ее ноги были великолепны: длинные, стройные, точеные. Всю свою жизнь она ездила верхом — на длинные расстояния, по холмам и долинам. Великолепны и очень чувствительны: Стивен понял, что слабую дрожь удовольствия вызвало прикосновение его руки к колену.
Он отодвинулся к изножью кровати, глядя на нее, восхищаясь ее красотой. Наклонился и медленно провел ладонями от ее щиколоток до бедер. Бронуин подскочила так, словно кто-то уронил на нее горящий уголек.
Стивен гортанно рассмеялся и, повторив жест, стал целовать ее ноги, ласкать языком ямочку под коленом.
Бронуин стала метаться. Крохотные молнии наслаждения беспощадно пронизывали ее тело, не давая опомниться. Раньше она никогда не испытывала ничего подобного. Ее тело трепетало, дыхание было быстрым и неровным.
Стивен грубо повернул ее на живот и снова припал губами к ямочкам под коленями. Бронуин едва не слетела с кровати, но Стивен прижал ладонью ее поясницу. Уткнувшись лицом в подушку, она стонала, как от боли. Но Стивен продолжал мучительство. Его руки и рот не оставляли в покое ни одного дюйма ее чувствительных ног.
Он хотел ее так сильно, что не мог больше противиться. Снова перевернул и на этот раз завладел ее губами. И оказался не готов к силе ее страсти. Она льнула к нему, сжимая его стальной хваткой. Ее рот, казалось, хотел выпить из него самую жизнь. Он понимал, чего она хочет. Но знал то, чего не знала она.
Когда она попыталась повалить его на постель, лихорадочно гладя спину и руки, он вместо этого толкнул ее на спину и оседлал. Ноги девушки раздвинулись, словно сами собой. Значит, она готова его принять!
Глаза Бронуин широко раскрылись, когда он впервые вошел в нее. Откинув голову, она улыбнулась и прошептала:
— Да! О да!
Стивену показалось, что его сердце вот-вот остановится. Ее лицо, гортанные, хриплые слова были обольстительнее любой поэмы о любви. Вот это женщина! Женщина, которая не боится мужчины, которая не уступает ему в страсти.
Он стал вонзаться в нее, и она отвечала выпадом на выпад. Ее руки ласкали его тело, внутреннюю сторону бедер, ослепляя Стивена неукротимым желанием. Бронуин двигалась вместе с ним, отдаваясь и завладевая. Наконец он взорвался в ней, бурно содрогаясь, словно сила наслаждения вот-вот была готова разнести его в мелкие клочья.
Чуть опомнившись, он рухнул на Бронуин, потный, обмякший, сжимая ее так сильно, что едва не раздавил.
Но Бронуин ничуть не возражала. На мгновение ей показалось, что она умирает. Никто не способен испытать подобное и выжить. Все ее тело пульсировало, и она понимала, что не сможет сделать ни шага, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Обхватив Стивена руками и ногами, она задремала. А когда проснулась, взглянула в веселые голубые глаза. Солнце лилось в окна. Должно быть, уже совсем поздно!
Она мгновенно вспомнила все, что было между ними, и ощутила, как лицо наливается горячей кровью. Только странно: она никак не может припомнить, что заставило ее вести себя столь позорным образом.
Смеясь глазами, он коснулся ее щеки.
— Я знал, что за такую стоит подраться!
Она отодвинулась от него. Сейчас ей хорошо. Очень хорошо. Так, как уже давно не было. Ну конечно! Все потому, что она сознает, что ничуть не изменилась. Провела ночь с мужчиной и осталась все такой же. И по-прежнему ненавидит его. И он по-прежнему ее враг. Все тот же невыносимый, надменный хвастун!
— Это все, что я для тебя значу? Для тебя я всего лишь девка, согревающая твою постель?
Стивен лениво улыбнулся.
— Ты едва ее не подожгла, — сообщил он, гладя ее руку.
— Отпусти меня! — твердо сказала она и, вывернувшись, спрыгнула с постели и схватила зеленый бархатный халат.
В дверь стукнули, и тут же появилась Мораг с кувшином горячей воды.
— Ваши перепалки слышны даже внизу! — выпалила она.
— Должно быть, ты слышала кое-что другое, — сообщил Стивен, закладывая руки за голову.
Мораг подмигнула и улыбнулась так широко, что глаза спрятались в морщинках.
— Вижу, ты очень доволен собой.
Она оценивающе оглядела великана с бронзовой кожей и мускулистой грудью и покачала головой.
— Должен сказать, больше чем доволен. Неудивительно, что вы, горцы, никогда не появляетесь на юге. — Он обернулся к Бронуин, ответившей ему взглядом, полным ненависти.
В дверях возник Крис Одли.
— Нам что, нельзя побыть без посторонних? — прошипела Бронуин, отворачиваясь к окну. Рэб немедленно подбежал к ней. Но она не погладила его, считая, что и он ее предал и вчера вечером, и сегодня утром, когда позволил… позволил Стивену…
Ее лицо снова стало наливаться краской.
— Понимаешь, Крис, ей нравится быть наедине со мной, — объявил другу Стивен.
— Что случилось с твоей рукой? — осведомился Крис, кивком показывая на повязку, пропитанную засохшей кровью.
Стивен пожал плечами:
— Несчастная случайность. Ну, теперь, когда вы двое убедились, что мы не поубивали друг друга, может, оставите нас с женой наедине, чтобы она смогла позаботиться о моих ранах?
Мораг и Крис со смехом переглянулись и, не обращая внимания на стоявшую к ним спиной Бронуин, удалились. Бронуин мгновенно развернулась.
— Надеюсь, ты истечешь кровью, — прошипела она.
— Иди ко мне, — терпеливо и нежно попросил он, протягивая ей руки.
Вопреки мятежным мыслям она повиновалась. Он притянул ее к себе и, заставив сесть на край кровати, подвинулся к ней. Простыня соскользнула, открыв его талию и бедра. Бронуин поспешно отвела глаза, борясь с неуместным желанием коснуться его.
Он сжал ее ладони в своей и погладил щеку.
— Может, я чересчур задразнил тебя? Сегодня утром ты дала мне огромное наслаждение.
Предательский румянец снова запятнал ее лицо.
— А теперь чем я могу тебе угодить? Готов на все, кроме того, чтобы выброситься в окно.
— Я хотела бы вернуться домой, — тихо призналась она с тоской в голосе. — Хочу в горы. К своему клану.
