Тяжелая дверь кабинета тихонько скрипнула, но Реймонд не повернул головы, глядя в окно.
– Я приказал меня не беспокоить! – рявкнул он.
– Всего два слова, лорд Антрим.
Коннал. Де Клер позволил ему войти. Только бы мальчишка не заводил разговора о том, чтобы сделать его оруженосцем!
– Тебе нравится твоя работа?
– Да, сэр.
– Тогда почему же ты ее оставил? – На этот раз Реймонд соизволил повернуться, чтобы взглянуть на своего подопечного.
Коннал осторожно протиснулся в щель между косяком и дубовой дверью, предназначенной быть последней защитой для обитателей замка на случай войны. У него была разбита губа, а на подбородке краснели две свежие царапины.
– Вы позволите задать вам вопрос, милорд? Реймонд кивнул.
– Это правда, что вы снова повстречались с Фионой?
Реймонд сердито нахмурился. Он не просто повстречался с Фионой – он разругался с ней так, что вряд ли она захочет видеть его снова.
– Да, правда. А в чем дело?
– Могу я теперь повидаться с ней, милорд?
Реймонд отошел от окна и встал, прислонившись спиной к холодной каменной стене.
– Что тебе известно о ней, Коннал?
– Прошу прощения, сэр, но вряд ли вам захочется услышать то, что мне известно о Фионе О'Доннел. – Мальчишка дерзко задрал свой исцарапанный подбородок. – Вы достаточно ясно выразили свое отношение к этим вещам.
– Моим рыцарям давно пора научиться держать свое мнение при себе! – зарычал де Клер.
– Я узнал это вовсе не от ваших рыцарей, милорд. Достаточно посмотреть вам в глаза, когда речь заходит о Фионе, чтобы понять, что вы предпочитаете верить лишь в то, что сами считаете правильным – и ни во что больше.
– Не смей делать за меня выводы, О'Рурк! – загремел Реймонд, грозно нависая над мальчишкой.
– Как скажете, милорд.
– Отвечай на вопрос!
Коннал задумался, прикидывая, с чего начать и сколько еще работы взвалит на него де Клер, когда не поверит в его рассказ. Впрочем, чему быть – того не миновать. Коннал набрал в грудь побольше воздуха и начал:
– Говорят, будто…
– Разве эти факты нигде не зафиксированы и не описаны на бумаге? – ехидно поинтересовался Реймонд.
– Нет, сэр, это всего лишь легенды. И боюсь, что со временем они утратили былую точность. Говорят, будто в древние времена друиды собрались в Гленн-Тейзе, сели в свои длинные ладьи и отправились на остров Ратлин, чтобы сотворить там свои тайные обряды.
– Но при чем тут Фиона?
Коннал снисходительно улыбнулся, будто был взрослым, призывающим к терпению непослушного малыша.
– Некоторые из них остались в Гленн-Тейзе, женились, обзавелись детьми, но держали в тайне свое происхождение. И когда в замок явились… непосвященные из Донегола, Коулрейна и Тайрона… их мудрость оправдалась, потому что друиды смогли остаться в этих местах, и земля процветала благодаря их заботам.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Друиды – это хранители земли, ветра, огня и воды. Без их благословения земля чахнет.
– То есть, по-твоему, выходит, что моя земля остается бесплодной, потому что в Гленн-Тейзе нет ведьмы?
Коннал растерянно пожал плечами. Как и следовало ожидать, они с де Клером говорили на разных языках. Как тут прикажешь объясняться?
– Ну, продолжай.
– Мне нечего больше сказать.
– Продолжай, я сказал!
У Коннала вырвался тоскливый вздох. Придется ему снова грести навоз на конюшне – как пить дать!
– С течением лет многие из стариков стали особенно почитать Лунную богиню…
– То есть женщину?
– Конечно, ведь женщина дает начало новой жизни! – воскликнул Коннал. – Здоровье, новая жизнь, возрождение и даже смерть. Все это дарит нам она и ее бог.
– Боже упаси эту бабу вообразить, будто она способна справиться со всем в одиночку!
Коннал весь сжался, как будто его вот-вот могла поразить молния. Но в следующую минуту он сурово прищурился и постарался придать себе достойный вид.
– Оба наделены равным могуществом, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Древние времена миновали, однако люди по-прежнему относятся к друидам с почтением и верят в то, что их дар достался им от Бога, а не от дьявола, как полагаете вы, милорд.
– Я предупреждал тебя насчет выводов, Коннал! Мальчик устало кивнул. Он понимал, что тратит слова понапрасну.
– Конец легенды я сам не знаю точно, но в жилах Фионы наверняка есть доля их крови. Гораздо больше, чем у моей матери.
– Шивон?
– Ей досталось бледное подобие настоящего дара, милорд, – ответил Коннал. – Она умеет вызывать туман.
– Ну так скажи ей, чтобы больше этого не делала! Иначе я никогда не увижу свою землю в свете солнца!
Коннал грустно улыбнулся:
– И я, и моя тетя Рианнон, и моя мама всего лишь боковые ветви. – И он добавил совершенно серьезно, даже благоговейно: – Так всегда бывает – у кого-то дар сильнее, у кого-то слабее. Предкам моей матери досталась слабая часть. Самая сильная среди нас – Фиона.
Реймонд кивнул и задумался, но Коннал мог заранее сказать, что он только прикидывает, какую выгоду можно извлечь из полученной информации. Так всегда делают невежды, свысока относящиеся к чужой вере и обычаям.
– А как насчет тебя, малыш? Тебе так и не досталось этих хваленых даров?
Коннал несколько раз глубоко вздохнул, чтобы не взорваться.
– Я умею обращаться с животными, милорд, но прошу вас никому не говорить об этом. – Коннал машинально тронул свои царапины, не желая вдаваться в подробности.
Он давно понял, что умение находить общий язык с животными не добавит ему популярности. После нескольких стычек со своими сверстниками мальчику стало ясно, что их упрямство под стать только их скудоумию.
– А что, если я скажу тебе, что не верю в эти вещи?
– Значит, вы ничем не отличаетесь от остальных, – равнодушно пожал плечами Коннал.
– А как это связано с проклятием?
– Зачем я буду говорить об этом? Только подолью масла в огонь…
– И правда – зачем?
– Эти земли останутся мертвыми до тех пор, пока проклятие не будет снято.
– Детские сказки!
– Так я и думал, – сухо произнес Коннал.
– По-твоему, я мог бы сломаться из-за какой-то дедовской байки?
Коннал гордо выпрямился, заложив руки за спину, всем своим видом показывая, что де Клер волен поступать как хочет. В комнате повисла напряженная тишина.
– Я хотел бы повидаться с Фионой.
– Нет.
– Милорд, я вас прошу! – Мальчик даже сгорбился от обиды.
– Коннал, – отвечал со вздохом де Клер, – это слишком опасно. Разве ты не видел, как мы хоронили сегодня целую семью? – Пусть мальчишка считает его жестоким самодуром, но остается в безопасности, за стенами замка.
– Да. Но я не боюсь этих разбойников, сэр. И в заповедной лощине со мной не может случиться ничего дурного.
