— А это правда, что он уже с нею не спит? — осведомилась собеседница.
— Говорят, что так оно и есть.
— Если Его Величество кого-то полюбит, эту особу непременно отправят в отставку.
— Да, умной женщине представляется хорошая возможность. Графиня д'Эстрада задумчиво разглядывала свою гостью — похоже, стрела достигла цели. Мадам де Шуазель-Бопре почти что подпрыгивала от нетерпения.
Королевская любовница! Что-то вроде мадам де Монтеспан. Ах, какая слава ей предстоит! Правда, через какое-то время ее сменила мадам де Ментенон, которая даже вышла замуж за Людовика Четырнадцатого.
Но у Людовик Пятнадцатого уже есть супруга... Впрочем, даже королевы смертны. Ведь умерла же мадам Анна Генриетта, да и дофин побывал на волосок от смерти.
Молодая графиня размечталась — она вспомнила о власти, которой обладали сестры Нель. Конечно, мадам де Майи много страдала, обе другие умерли, однако король их обожал — как обожал он мадам де Помпадур.
— А... это возможно?— нерешительно спросила она.
— Если дама будет достаточно молода, достаточно очаровательна, достаточно энергична и весела... Тогда у нее найдутся помощники, и много. Возможно, и сам Его Превосходительство будет на ее стороне. А за голос маркиза д'Аржансона я ручаюсь. Они часто обсуждают с королем прелести молодых дам. Он подогреет его любопытство, а потом... Устроим маленький ужин. Все же остальное зависит от самой дамы. Король ласков, обаятелен, вежлив... И даже вполне хорош собою — уж это вам следует признать.
— Признаю! — молодая графиня захлопала в ладоши. Будущее казалось ей лучезарным.
***
Луи заинтересовался прелестями молодой хорошенькой графини.
Ему сказали, что графиня в него влюблена и жаждет продемонстрировать всю силу и глубину своей привязанности.
Луи скучал. Ему надо было чем-то отвлечься, а поскольку графиня так жаждет встречи, было бы глупо ей отказывать.
Встреча прошла вполне успешно. Король счел графиню не только милой, но и страстной, и, совершенно очевидно, интерес его одной встречей не может быть исчерпан.
Юные девы, которых тайком поставляли во дворец, развлекали его недолго. В качестве же партнера по интеллектуальному общению он целиком полагался на маркизу. И все же приятно было бы сочетать страсть с дворцовыми манерами, и графиня пришлась кстати.
Новость о последнем увлечении короля пока еще по дворцу не распространилась. Власть маркизы была велика, и необходимо было держать от нее эту новость втайне — пока графиня настолько овладеет ситуацией, чтобы потребовать отставки мадам де Помпадур. А пока что д'Аржансон с приятелями шепотком обсуждали прекрасное будущее, когда маркиза получит свое lettre de cachet.[1]
***
Кенэ, врач, наблюдавший мадам де Помпадур и также часто посещавший короля, был ко всему прочему дружен с д'Аржансоном и мадам д'Эстрада.
Узнав о заговоре против мадам де Помпадур, он впал в уныние.
— Не бойтесь, — успокаивал его д'Аржансон. — Какая вам разница? Своего места вы не потеряете.
Доктор покачал головой.
— Я служил маркизе де Помпадур в годы ее процветания, — мрачно ответил он, — и если она отправится в изгнание, я победу с ней и буду служить ей во времена ее упадка.
Подобная преданность насторожила заговорщиков. Значит, решили они, необходимо поскорее расправиться с мадам де Помпадур, пока чувства короля к графине де Шуазель-Бопре еще в полном разгаре. Однако они помнили о необходимой осторожности. Сама же мадам де Шуазель-Бопре полагала, что она сама в силах справиться с задачей. Кузен ее мужа, граф де Станвиль, был недавно принят ко двору.
— Это самый умный человек на свете, — объявила она. — И он ненавидит Помпадур. Уж он присоветует, что мне надо делать.
***
Внешне молодой граф де Станвиль напоминал мопса, но при этом он был человеком умным, хватким, обладал определенным шармом и принадлежал к одной из самых благородных фамилий в Лотарингии. Ему явно было суждено блестящее будущее. Он разбирался в искусствах, знал толк в увеселениях, был игроком — короче, мог рассчитывать на успех при дворе.
Прежде он редко посещал Версаль — он служил в армии и к тому же страстно любил Париж.
Однако он вдруг пришел к выводу, что его таланты найдут лучшее применение на политическом поприще, чем на военной арене, хотя даже в мирное время ему удалось дослужиться до генерал-лейтенанта.
Как и многие честолюбцы, граф видел в маркизе помеху и полагал, что мог бы добиться большего, если бы она перестала быть главным советчиком короля.
Он писал стихи и частенько поминал в них маркизу де Помпадур.
Так что ничего удивительного, что он весьма заинтересовался предложением кузины встретиться наедине и обсудить некие тайные вопросы, по которым она хотела бы получить от него совет.
Граф де Станвиль согласился на встречу — он находил кузину весьма привлекательной физически и стимулирующей духовно.
— Итак, дитя мое, — начал он, — что ж у вас за секретное дело?
— Я — любовница короля, — просто ответила она. Он поднял брови и цинично улыбнулся.
Вижу, вы мне не верите, — продолжала она. — Однако король заверил меня в своей любви. Мадам де Помпадур должна быть изгнана. И я сама попрошу об этом, поскольку король уже неоднократно говорил, что не может отказать мне ни в чем.
Он продолжал молча ее разглядывать, и графиня нетерпеливо топнула ножкой.
— Значит, вы все еще мне не верите? Взгляните. Вот записка от короля, ее мне сегодня передал Ле Бель. Прочтите, и убедитесь сами.
Граф де Станвиль взял письмо и внимательно его изучил. Да, король явно был увлечен этой женщиной, если писал так неосторожно, а письмо, несомненно, было написано рукой самого короля. Ну и ситуация! Бедная мадам де Помпадур, дни ее сочтены.
Значит, эта женщина, сумевшая возбудить в короле страсть, намерена потребовать отставки маркизы в оплату своих будущих ласк. Что ж, такое происходило и прежде. Мадам де Шатору потребовала отставки милой мадам де Майи.
— Я хочу вашей помощи, кузен, — сказала графиня. — Мне надо составить ответ. И я хочу четко высказать свои намерения. Дело в том, что мадам де Помпадур стала привычной... А, должна признаться, с человеком привычки, таким, как наш король, надо быть осторожными — он нелегко избавляется от того, к чему привык.
— Да, необходима крайняя осторожность, — заметил граф.
— Вы обладаете литературным даром и знаете, как выразить то, что я хотела бы сказать.
— У меня есть идея, — сказал граф. — Оставьте мне письмо, а я составлю ответ. Ответ этот не следует отправлять фазу же. Его Величество не должен думать, что вы так уж жаждете встречи с ним.
