От взора Дастина не укрылась дрожь, пробежавшая по телу Николь.
— Больше этого никогда не случится, — прошептала она, не веря ни единому своему слову.
— О-о, разумеется, случится! — Желание обнять Николь отозвалось настоящей болью в груди Дастина, но он решительно отказался от своего намерения. — И не однажды, а снова и снова. Это неизбежно, как рассвет, непреодолимо, как наступление темноты. Но все будет зависеть от тебя.
Николь изо всех сил старалась сдержать себя, и Дастин почувствовал, что пора прийти ей на помощь.
— Вернемся к твоему отцу, — предложил он, заглушая свой внутренний голос. — Зачем он хочет встретиться со мной?
— Во-первых, чтобы поговорить о людях, которые его преследуют. Во-вторых, чтобы… чтобы… — Николь покраснела еще больше.
— Чтобы убедиться, что я не намерен воспользоваться своим положением в отношении его дочери, — закончил за нее Дастин.
Николь показалось, что она сейчас сгорит со стыда.
— Запомни, Дерби, мне хорошо известно, что такое честь, — произнес Дастин, посмотрев Николь в глаза. — Ты, кажется, сказала, что веришь мне?
— Верю.
— Так вот, я не стану использовать создавшееся положение в угоду своим желаниям. Каких еще заверений ты хочешь от меня?
Николь смущенно потупилась. По-видимому, она зашла слишком далеко в своих притязаниях.
Не дождавшись ответа, Дастин задал другой вопрос:
— Когда твой отец хотел бы со мной встретиться?
— В полдень. Папа говорит, этого времени мне хватит, чтобы завоевать доверие Кинжала.
— Думаю, он прав, — улыбнулся Дастин.
Николь не ответила на его улыбку.
— Дастин, — заговорила она, позабыв о своем обещании не обращаться к нему по имени, — я понимаю, что переступаю границы приличий, но не будешь ли ты любезен сам пройти к отцу? Я боюсь, если он выйдет из коттеджа…
— Правильно, ему не следует выходить, — согласился Дастин, — пока мы не разберемся, кто же нам угрожает. Разумеется, я приду сам.
— Спасибо, — срывающимся голосом сказала Николь. — Я в неоплатном долгу у тебя.
— Почему же в неоплатном? Выиграй дерби, и я буду считать, что вознагражден с лихвой.
— Ты и вправду так считаешь?
— Не считал бы — не говорил, — ответил Дастин. — Хотя искренность мне не присуща, особенно с женщинами.
— Почему же?
— По собственному опыту знаю: женщины предпочитают слышать все что угодно, только не правду.
— Должно быть, ты общался с… неправильными женщинами.
— Возможно. В связи с этим у меня есть одна просьба. Когда ты не будешь занята своими обязанностями, я хотел бы навещать тебя, чтобы общаться с правильной женщиной, одета ли она в бриджи или в платье. Мне также не важны темы наших разговоров, будь то фундаментальные вопросы бытия или же обсуждение достоинств тех или иных пород лошадей. Тебе решать. Более того, я буду навещать тебя на твоих условиях: в коттедже, в присутствии твоего отца — как пожелаешь. Это избавит тебя от сомнений не только в отношении моих намерений, но и от риска быть разоблаченной. Любой досужий наблюдатель решит, что я просто обсуждаю со своим жокеем план работы. Могу я получить на это твое разрешение? — Дастин сделал паузу. — Разрешение Николь?
Молчание.
— Ты пообещал, — ответила она наконец, — что позволишь мне самой установить правила. Еще раньше ты твердо сказал, что наши… объятия обязательно повторятся. Не понимаю, каким образом можно это сочетать?
— Не понимаешь? — Дастин заметил, как у Николь перехватило дыхание. — Дерби… — сказал он, самоотверженно борясь с желанием наплевать на данное обещание и заключить Николь в объятия, — я дал слово и сдержу его. Что же касается наших, как ты говоришь, объятий, то все в твоих руках.
На лице Николь отразилась целая буря эмоций.
— А если я откажусь от твоих визитов, Олден Стоддард будет отстранен от дерби?
— О Боже! Повторю, что бы ни решила Николь, это никоим образом не повлияет на положение Стоддарда. Одно от другого не зависит никоим образом.
— Почему же, — прошептала Николь, — устанавливая такие строгие рамки, ты тем не менее хочешь видеться со мной?
— По многим причинам. Некоторые из них я назвал тогда на берегу реки, когда объяснил, почему предпочитаю прогулки в одиночестве круговерти балов и приемов. Одну из причин я привел минуту назад, сказав, что мне редко доводилось встречать такую открытость в женщинах. И наконец, существуют причины, которые я просто не в состоянии упомянуть, ибо они пока выше моего понимания, — сказал Дастин, нахмурившись. — Знаешь, а я и не припомню, когда в последний раз говорил с кем-либо так откровенно. И не только с женщинами, а с кем бы то ни было, за исключением Трента и Арианы. А вот ты напомнила мне, что в жизни существует нечто большее. Наверное, я выражаюсь туманно, поскольку не уверен, что сам вполне понимаю себя.
— А кто такая Ариана?
Дастин запнулся. Он настолько увлекся, что забыл дать Николь некоторые объяснения.
— Что? — переспросил он.
— Ариана, — повторила, смущаясь, Николь. — Она… твой друг?
Ошибки быть не могло, ее беспокоил возможный ответ. От радости Дастину захотелось издать боевой клич ирокезов.
— Да, Дерби, и очень надежный друг. Но не в том смысле, какой ты в это вкладываешь. Ариана — жена моего брата Трентона.
— О-о-о! — Николь издала вздох облегчения и тут же покраснела.
— Ариана — исключительная женщина. Мы подружились с первой же встречи — в тот день, когда они с Трентом поженились. Если браки свершаются на небесах, то это как раз тот самый случай.
— Понимаю. Значит, она, по-твоему, представляет собой исключение, обладая искренностью?
— Конечно. Этим она отличается едва ли не от всех знакомых мне людей.
Николь задумчиво закусила губу.
— В таком случае, Дастин, извини, пожалуйста, но мне остается только пожалеть тебя. Мне повезло больше, несмотря на весьма ограниченный круг знакомств. Я постоянно встречала на своем пути мужчин, которые были для меня настоящими, искренними и преданными друзьями.
Кровь бросилась в голову Дастину, он даже подскочил на месте. В это мгновение он готов был лишить жизни всякого, кто оказался бы вдруг рядом с Николь.
— Каких мужчин? — спросил он свистящим шепотом.
— Что? — недоуменно переспросила Николь.
— О каких мужчинах ты говоришь, черт побери?!
— Ты вкладываешь в мои слова смысл, какого они не имеют, — ответила Дастину Николь. — Я говорю о мужчинах, которые не заключают пари на то, кто станет их очередной любовницей. — Николь решительным жестом скрестила руки на груди. — Запомните, милорд, что в отличие от вас я в лучшие годы своей жизни не перескакивала из постели в постель. Я выросла среди замечательных людей, таких, как мой отец. Так что заверяю вас: у лорда Тайрхема нет никаких причин подпрыгивать от негодования. Маркизу это, прямо скажем, не к лицу.
