Сестра Локлейна Циара сразу же вышла поздороваться с братом. Потрепав его по плечу, она довольно холодно пожала руку Мюйрин.
Циара оказалась очень маленькой, сдержанной женщиной с золотистыми прядями в темных каштановых волосах и зелеными глазами. Ей было тридцать четыре, она была на два года младше Локлейна, но выглядела даже старше, и ее грубые руки свидетельствовали о том, что в течение долгих лет она занималась тяжелой работой. Она была приветлива и вежлива, но не слишком дружелюбна. Мюйрин она разглядывала с откровенным любопытством и недоверием. Представляя ей Мюйрин, Локлейн натянуто улыбнулся:
– Это Мюйрин Грехем Колдвелл, жена Августина. Циара со стуком уронила миску, в которую накладывала картошку, и удивленно уставилась на обоих, обернув к ним свое выразительное утомленное лицо.
– Хозяин поместья женился?
– Это еще не все новости. Августин умер. Я предложил Мюйрин остаться у нас, пока мы приведем дом в порядок.
Циара продолжала молча смотреть на них, пока наконец не спохватилась, взяла накидку Мюйрин и засуетилась вокруг, чтобы та почувствовала себя уютней.
– Ах вы бедняжка! Но как? Я не понимаю…
– Пожалуйста, Циара, не сейчас, – напрасно настаивал Локлейн.
– Нет, Локлейн, расскажите ей. Или нет, лучше я сама. В отеле в Дублине произошел несчастный случай: Августин застрелился. Мы похоронили его вчера и приехали сюда.
– Боже правый, какой ужас! – Циара покачала головой, пытаясь прийти в себя.
Она подошла к огню и открыла крышку небольшого черного пузатого котелка. Затем разложила картошку, которая была в нем, на три тарелки, а затем из еще одной небольшой кастрюльки, висящей над углями, положила им понемногу тушеного кроличьего мяса с подливой.
Локлейн покраснел, стыдясь простоты и бедности своего жилища. Он с облегчением заметил, что Мюйрин не обратила на это внимания и приступила к еде, предварительно поблагодарив хозяйку. По крайней мере, в коттедже чисто, подумал он про себя. Тем не менее ему было очень неловко.
– Я собираюсь перенести сюда вещи из своей комнаты, – сказал он. Он положил в рот еще одну ложку показавшегося теперь безвкусным мяса и попытался его проглотить.
Не глупите. Я могу поспать и здесь, у камина, или вместе с Циарой. Нет никакой необходимости выгонять вас из собственной комнаты.
– Но в моей комнате только одна кровать, – хмуро возразила Циара и получила в ответ пронзительный взгляд от брата.
– Это не играет роли. Я могу постелить на полу, – спокойно ответила Мюйрин.
–Мюйрин, вы леди из высшего света. Очень плохо, что вам приходится здесь оставаться, но чтобы вы спали на полу – уж это совершенно немыслимо, – краснея, сказал Локлейн.
– Да, я об этом думала, и все же собираюсь сделать именно так. Локлейн, прошу вас, ведь мы уже все обсудили и обо всем договорились.
Локлейн еще больше покраснел от этого напоминания и уже почти решился предложить ей снова спать на одной постели.
Ты должен подумать, резко одернул себя он и отвел взгляд от аметистовых глаз Мюйрин.
Он поднялся, чтобы отнести чемоданы в комнату Циары, и вышел из коттеджа. Через несколько минут он возвратился с матрасом, который принес из конюшни.
– Он совершенно чистый. Я нашел его в сарае. Он, очевидно, предназначался парню, работавшему в конюшне, но тот уехал еще до моего прибытия сюда. Думаю, с тех пор как здесь не стало лошадей, нет нужды нанимать кого-то вместо него. Так что теперь матрас в вашем распоряжении.
– Спасибо, я думаю, он вполне подойдет, – сказала Мюйрин. Она взялась за один край и помогла Локлейну разложить его на полу комнаты, куда Циара принесла несколько чистых выглаженных простыней.
– А что случилось с лошадьми? – спросила Мюйрин, перетаскивая матрас в угол.
– Думаю, Августин продал их, чтобы выручить деньги на поездку в Шотландию, но, зная, как Колдвеллы обращаются с деньгами, допускаю, что они могли быть потрачены на что угодно, – ответил Локлейн с откровенным презрением в голосе.
– А нет ли здесь каких-нибудь его родственников, людей, готовых помочь вдове Августина, если я обращусь к их чувствам? – спросила Мюйрин.
Локлейн нахмурился, почувствовав, как прошлое снова всплывает в его жизни.
– Только его двоюродный брат Кристофер из соседнего поместья Духары. Он уехал в Европу, и его не будет здесь какое-то время, по крайней мере я так думаю. Он такой же транжира, каким был Августин.
В этот момент в комнату вошла Циара и, услышав слова брата, уронила простыни и одеяла, которые принесла.
– В чем дело? – раздраженно спросил Локлейн, смущенный неуклюжестью сестры.
– Н-н-ни в чем, – ответила она. – Я просто была неосторожна.
– Правда, Локлейн, ведь ничего не пострадало, – переубеждала его Мюйрин, поднимая постельное белье, тогда как Циара стремительно вышла из комнаты. – Послушайте, вы ведь ее обидели. И все из-за меня, – сердито сказала она. – Ей, наверное, очень нелегко. А я, в конце концов, совершенно незнакомый ей человек, которого она должна приютить.
– Знаю, знаю. Она подчас ведет себя странновато в последнее время. Ей следовало выйти замуж, растить детей. Было бы в чем применить всю ее… ну… аккуратность, что ли, ее скрупулезность. Видите ли, она любит, чтобы все было идеально, а теперь даже больше, чем обычно.
– Что ж, может быть, ей не сделал предложение именно тот мужчина? – скользнув по нему взглядом, сказала Мюйрин, быстро расстилая постель.
– В том-то и дело. Она была очень красива. За последние три года она так изменилась, что я с трудом узнал ее, когда вернулся домой. Многие делали ей предложение, но она всем давала от ворот поворот. Даже мой друг Роберт, который работал в поместье кузнецом, просил ее руки. Она отказала ему, и он уехал с разбитым сердцем, – объяснил Локлейн и покачал головой как бы из сочувствия к другу.
– А где же Роберт теперь?– спросила Мюйрин. Она наклонилась, раскладывая одеяла одно за другим, чтобы получилась уютное спальное место.
– Я не знаю точно. В одном из соседних поместий. Он много разъезжает, то здесь, то там.
– Может, мы когда-нибудь воспользуемся его услугами, если вы его найдете, – добродушно предложила Мюйрин.
– Ну, лошадей у нас мало, всего лишь парочка рабочих коней для вспашки, но для ремонта поместья он подойдет нам как никто другой.
– Он женат?
– Нет, и никогда не был.
Локлейну не нравилось обсуждать странное поведение своей сестры с посторонним человеком. Пока Мюйрин не успела задать следующий вопрос, он вышел в кухню и подошел к камину. Там он наполнил горячей водой бутылки и положил их в каждую из трех постелей.
