– Миссис Джардин?
Слова эти прозвучали весьма холодно, и произнесла их дородная женщина, загородившая собой вход. На ней было платье из серого шелка с пышной юбкой; светлые волосы были аккуратно уложены вокруг головы. Такая прическа подошла бы скорее молодой девушке, а не женщине тридцати лет.
– Я миссис Марч, экономка мистера Тремейна, – представилась женщина. – Ваша служанка сказала, что вы намерены здесь остановиться, но мы не ожидали вас, миссис Джардин.
Услышав недовольство в ее тоне, Франческа тут же бросилась на защиту матери:
– Миссис Марч, это дом семьи миссис Джардин, и ей не нужно договариваться о визите.
Экономка перевела высокомерный взгляд холодных глаз на Франческу.
– Мистер Тремейн редко принимает гостей, – проговорила она тоном хозяйки дома.
– Тем более он будет нам рад.
Миссис Марч скривила губы. На мгновение Франческе показалось, что эта женщина не желает впускать их в дом, так что им придется применить силу.
Однако экономка, видимо, лишь хотела создать такое впечатление, потому что неожиданно отступила, взмахнув юбками.
– Прошу, – устало проговорила она. – Только боюсь, вам придется подождать некоторое время, пока приготовят комнаты. Мистер Тремейн не любит, когда комнаты используются без необходимости, поэтому некоторые части дома закрыты большую часть года. Я распоряжусь, чтобы вам принесли чай в гостиную второго класса.
– Гостиную второго класса? – с недоумением повторила Франческа.
Эми предостерегающе коснулась ее руки.
– Благодарю вас, миссис Марч, – любезно произнесла она вслед удаляющейся спине экономки.
– Но она так невыносимо груба! – протестующе зашептала Франческа.
– Может, это и грубость, однако не думаю, что стоит начинать пребывание в Лондоне со столкновения с экономкой моего брата, как бы сильно нам того ни хотелось. Дорогая, ты склонна слишком поспешно делать выводы. Может быть, миссис Марч осторожна… от неожиданности…
– А я считаю, что эта женщина – настоящий кошмар, – продолжала настаивать Франческа.
Тем временем миссис Марч остановилась у одной из дверей, ожидая их.
– Вот мы и пришли.
– Благодарю вас, миссис Марч. – Манеры Эми были, как обычно, безупречны. – Я помню эту комнату. Это была гостиная моей дорогой матушки, – добавила она, в очередной раз указывая экономке на свое право находиться в этом доме. – Вы знаете, в котором часу брат будет сегодня дома?
– Хозяин в Оксфорде, – с явным удовольствием объявила миссис Марч и, заметив, как вытянулись лица матери и дочери, позволила себе ухмыльнуться. – Если бы вы известили его раньше, я уверена, брат ждал бы вас здесь, но теперь он вернется лишь послезавтра.
– В Оксфорде… – машинально повторила Франческа.
– У Уильяма там живут друзья, – объяснила Эми, однако в голосе ее ощущалась скрытая досада. – Думаю, надо было написать, что мы приедем сегодня, но мне так хотелось сделать ему сюрприз.
На этот раз экономка не устояла перед чарами Эми, и прежде неподвижное выражение ее лица изменилось.
– Хозяин приказал приготовить послезавтра на обед ногу ягненка. Это его любимое блюдо, и, значит, он непременно будет здесь.
Эми улыбнулась:
– Ах, какое облегчение. Полагаю, до тех пор мы найдем чем заняться.
В коридоре появилась Лил.
– Мадам, желаете сделать какие-нибудь распоряжения?
– Нет, Лил, пока нет. Когда ты мне понадобишься, я за тобой пошлю.
– Комнаты для слуг там, – кивнула миссис Марч в сторону коридора.
В «гостиной второго класса» Эми присела в кресло и начала рассматривать потрепанную обстановку, навевавшую уныние.
– Я уже скучаю по мистеру Джардину, – проговорила она мрачно.
– Матушка, здесь по крайней мере мы сможем побывать в театре и в опере, а еще в Музее мадам Тюссо. Может быть даже, там есть восковое изображение миссис Марч в комнате ужасов! Неужели и в самом деле они с дядей…
Эми натянуто улыбнулась, и Франческа осеклась, снова вспомнив о холодном лице и холодном взгляде экономки без тени улыбки. Дядя Уильям вряд ли захотел бы разделить постель с такой женщиной. Лучше уж он отдал бы предпочтение какой-нибудь нежной, милой и привлекательной женщине – одной из тех, для кого единственной возможностью выжить было наличие покровителя, готового позаботиться о них…
– Ты хочешь навестить мадам Афродиту, пока мы будем в Лондоне?
Франческа вздрогнула. Эми будто угадала ее мысли – когда-то такой женщиной была Афродита…
– Нет, – ответила она как можно решительнее.
Афродита развлекала вечерних посетителей: скользя по комнате, она следила за тем, чтобы гости не скучали, а их бокалы были полны шампанского. При этом она отлично знала, что нужно сказать каждому из них.
Себастьян тут же предположил, что у куртизанки за спиной многолетний опыт. Наблюдая за ней, он вполуха слушал симпатичную девушку, стоявшую рядом; ее соблазнительная улыбка обещала нечто большее, чем обычный разговор, прояви он к ней хоть малейший интерес. Торн знал, она прекрасно умела доставлять удовольствие безо всяких эмоций, без необходимости задумываться о будущем, а именно этого и искали в подобном заведении большинство мужчин. Большинство, но только не он. Эти встречи лишь усиливали жажду близости с Франческой.
Интересно, думает ли она о нем – опасном, безнравственном мистере Торне? Проявила бы она к нему больший интерес… если бы знала правду?
– Мистер Торн!
Нежный голос с французским акцентом вернул его к реальности, и он поднял глаза на стоявшую рядом Афродиту, окутанную облаком сладких духов.
– Мадам. – Он склонился над пальцами, унизанными золотыми кольцами, и поцеловал их.
Ее рука чуть дрогнула, но красивое лицо ничуть не изменилось.
– У меня для вас новости, – негромко сообщил Торн.
– Это хорошо. Если вы подождете в гостиной, я присоединюсь к вам, как только смогу. Добсон!
К ним подошел стройный мужчина в красной форме военного образца и с лицом боксера.
– Проводите мистера Торна в мою личную гостиную.
Слуга кивнул и направился из салона в более тихую, приватную часть дома.
– Мадам скоро придет, – объявил он, проведя Себастьяна в гостиную. При этом серые глаза оценивающе рассматривали Торна. Интересно, не тот ли это шпион, который помогал врагам Афродиты?
Правда, на шпиона Добсон не походил, но Себастьян давно понял, что в жизни все часто бывает совсем не так, как кажется.
Звуки веселья остались за закрытой дверью гостиной, обстановка которой сильно отличалась от яркой обстановки общедоступных помещений клуба. Цвета были мягче, спокойнее, на столике стояли несколько миниатюр в красивых рамках.
