Себастьян улыбнулся. Мистер Торн в роли героя – совсем неплохая идея!
Уильям прибыл домой в точном соответствии с предсказанием миссис Марч. Эми и Франческа уже сидели за столом и ужинали, когда за дверью столовой послышались голоса. Говорили слишком тихо, и Франческа подумала, что ошибалась, исключив возможность романтических отношений между дядюшкой и экономкой. Впрочем, миссис Марч наверняка было что ему рассказать.
Когда Уильям наконец вошел в столовую, его лицо выглядело раздраженным, как и предполагалось.
– Дорогая Эми, почему бы тебе не остановиться у Хелен?
Губы Эми дернулись от такой бестактности, но лицо, как всегда, осталось невозмутимым.
– У Хелен мало места, да еще там этот Тоби, который постоянно проигрывает ее деньги. Чем бы она нас кормила? Уильям, ты глава семьи, мы для тебя всегда желанные гости. Всем известна твоя приверженность долгу. – Она мило улыбнулась. – И вообще, братец, я так рада тебя видеть!
Франческа закусила губу, чтобы не рассмеяться, но, видимо, все же издала какой-то звук, потому что дядюшка тут же вперил в нее неодобрительный взгляд из-под нависших бровей. Потом он снова переключился на сестру:
– Сам здесь?
– Если имеется в виду мой муж, то его здесь нет.
– Что ж, по крайней мере тебе хватило ума оставить его в Йоркшире – там ему самое место.
Эми выпрямилась, теперь глаза ее излучали холод.
– Уильям, если ты продолжишь упоминать о моем муже в таком грубом тоне, боюсь, мы серьезно поссоримся, а ты не хочешь со мной ссориться, я знаю. Помни, я не Хелен, тебе меня не напугать.
К удивлению Франчески, Уильям вдруг усмехнулся.
– А ты все так же упряма, – с восхищением проговорил он. – Когда-то ты отказалась меня слушать, решила все сама и вышла замуж за сэра Генри Гринтри…
– После чего была очень счастлива! – искренне воскликнула Эми, затем она вздохнула и покачала головой. – Уильям, ну что мы спорим, точно дети? Я все решаю сама, и тебе это известно, а Хелен не имеет к этому никакого отношения. Делать ее несчастной лишь для того, чтобы наказать меня, непростительно, особенно когда она так сильно от тебя зависит.
Пожав плечами, Уильям сел и отпил вина из заранее приготовленного для него миссис Марч бокала.
– Хелен слабая, – с раздражением заметил он. – И всегда была такой. Брак с Тоби ее душевного состояния не изменил. Когда я видел этого жирного бездельника последний раз, он был так затянут в корсет, что его глаза чуть не вылезали из орбит. – Уильям откинулся на спинку стула и некоторое время молчал. – Надеюсь, поездка была приятной?
– Да, спасибо. Купе первого класса очень удобны.
– Вонь и шум. Предпочитаю лошадей.
– Ты старомоден, Уильям, а нужно быть прогрессивным.
– Прогрессивным? Что толку в этом прогрессе? Когда дело касается моей жизни, я предпочитаю как можно меньше от него зависеть. У меня в доме нет газового освещения – отец прекрасно обходился свечами, обойдусь и я!
– Интересно, согласна ли с тобой миссис Марч?
– Она моя экономка и получает от меня распоряжения – так какое мне дело до того, что она думает?..
– Но кажется, она хорошо знает свое дело.
– Еще бы! Мне ее рекомендовали. – Уильям произнес это так, будто заключил сделку.
В этот момент слуги подали еду, и разговор возобновился только за яблочным пирогом.
– Уильям, тебе понравилось в Оксфорде?
– Там было неплохо, хотя всегда приятно вернуться домой, – проворчал хозяин дома и потянулся к сливкам.
– Должно быть, тебе здесь одиноко? Я всегда думала, что ты женишься и у тебя появится наследник. Тебе ведь хочется кому-то передать фамилию Тремейнов, не так ли?
Похоже, Уильяма чуть не хватил удар: лицо его приобрело свекольный оттенок, а рука задрожала так, что сливки пролились на скатерть.
– Господи, ну что ты все время во все вмешиваешься!
– Побойся Бога, Уильям, мне только хотелось…
– Я не собираюсь обременять себя женой. Один взгляд на мужей моих сестер утвердил меня в мысли никогда не жениться.
– Вот как? А я и не знала, – заволновалась Эми.
– Зато я знаю и не хочу, чтобы ты вмешивалась в мою жизнь.
– Ах, Уильям, ты ведешь себя как ребенок. Я и не хотела вмешиваться, даже несмотря на то что ты считаешь себя вправе вмешиваться в жизнь Хелен и мою.
Уильям резко поднялся:
– Все, с меня довольно! Я иду спать!
Он быстро вышел, хлопнув напоследок дверью.
– Ну и ну! – с изумлением выдохнула Франческа. – Пожалуй, я никогда не видела дядюшку таким разгневанным. Что ты такого сказала?
Эми пожала плечами:
– Истинный Бог, не знаю. Я боялась, что он выгонит нас на улицу, и, кажется, немного перестаралась в своих усилиях вернуть доброе расположение брата.
Франческа быстро поднялась и обняла Эми.
– Бедняжка. Я тебе не завидую.
– К сожалению, именно такова наша родня. И все-таки ужасно ссориться с родственниками. Кстати, Франческа, тебе не следует вести себя как Уильям, и ты все-таки должна навестить Афродиту.
Франческа замерла.
– Нет. Я буду рада повидаться с тетей Хелен, несмотря на ужасное поведение Тоби, но Афродиту видеть не хочу. И потом, мне просто нечего ей сказать.
Эми снисходительно похлопала ее по руке.
– Хорошо, дорогая, я не собираюсь тебя заставлять. Однако было бы вежливо хотя бы послать ей записку, чтобы она могли навестить тебя. Она твоя родная мать.
– Нет. Ты моя мать, две матери мне не нужны. А теперь я пойду-ка лучше спать. Спокойной ночи, матушка.
Закрывая дверь, Франческа испытала облегчение от того, что смогла избежать дальнейших вопросов: будь здесь Вивианна и Мариэтта, они извели бы ее уговорами встретиться с Афродитой, тогда как Франческа решила остаться непоколебимой. С того момента как сестрам стало известно, что их подлинная мать – Афродита, Франческа отказалась поддерживать с ней какие бы то ни было отношения, и с годами ничего не изменилось.
Наверху раздались тихие шаги, и Франческа, подняв голову, увидела Лил, одетую в плащ и готовую выйти из дома.
Служанка, видимо, не ожидала подобной встречи и замерев, с испугом смотрела на Франческу.
– Лил? Куда это ты направляешься?
– Так, никуда. Я…
В поведении девушки явно было нечто странное; более того, под аккуратной респектабельной внешностью, которую так хорошо знала Франческа, теперь проступали черты женщины, доселе ей неизвестной.
– В чем дело, Лил? – Франческа поднялась на несколько ступенек и остановилась рядом с Лил.
К большому удивлению Франчески, глаза служанки наполнились слезами; Лил отвернулась и закусила губу.
– Ну-ка рассказывай, что случилось. Ты же знаешь, я обязательно помогу тебе, чем смогу.
