Она могла думать только о том, что теплых отношений с лордом Каслтоном по какой-то неизвестной ей причине больше не существует.
Вскоре он собрал свои бумаги и покинул зал. Теперь не нужно было оглядываться, чтобы увидеть его профиль и вспомнить приятное время, проведенное вместе. Девушка попыталась расслабиться и радоваться вечеру. Еда была превосходной, а сэр Томас заказал вино.
Жюстин не привыкла к алкоголю, а потому едва касалась вина губами. Фейс и Черити были не столь воздержанны и вскоре попросили заново наполнить их бокалы.
Жюстин была тиха. Сэр Томас старался разговорить ее, но она отвечала вяло и коротко, что, как ни странно, только подстегивало молодого человека.
В конце ужина объявили, что в кают-компании будут танцы.
Кресла отодвинули к стенам, с части полированного пола убрали ковер. Пианист играл «Сэра Роджера де Коверли»[12], и пассажиры уже весело танцевали.
Сэр Томас нашел для них место за маленьким столиком, заказал прохладительные напитки и пригласил миссис Арбетнот танцевать.
Восхищенная его манерами, Жюстин наблюдала, как он размеренно ведет миссис Арбетнот по паркету.
— Как бы мне хотелось потанцевать с лордом Каслтоном, — вздохнула Фейс, вытягивая шею в надежде заметить его в каком-нибудь укромном уголке.
Черити помахала двум молодым офицерам, которые вошли в кают-компанию, весело смеясь.
— Вот это удача, — сказал Тони.
— Какие красавицы нас ждут, — согласился Берти, поглаживая усы.
— Возможно, мы ждем вовсе не вас, — хихикнула Черити.
Фейс и Черити, как видно, понравилось шутить с молодыми людьми, а сэр Томас вскоре вернул миссис Арбетнот за столик и пригласил Жюстин на вальс.
В первые мгновения Жюстин приятно было чувствовать на своей талии сильные руки сэра Томаса.
Но, умело кружа девушку в танце, он вдруг прижал ее к себе и зашептал на ухо, как чудесно она выглядит.
— Вы самая красивая женщина на корабле, — говорил он. — Вы даже не представляете, какие чувства вызываете во мне. Я будто снова юноша.
Жюстин не знала, как нужно отвечать, поэтому слабо улыбалась и молчала.
— Ваша красота способна свести мужчину с ума, — добавил сэр Томас, еще крепче обхватывая ее за талию и кружа по паркету.
Жюстин старалась не думать, насколько приятнее было бы танцевать с лордом Каслтоном. Она была уверена, что тот не поставил бы ее в подобное неловкое положение.
— Я мог бы проехать тысячи миль и не встретить такой привлекательной, такой обворожительной девушки, как вы. Вы об этом знаете?
— Сэр Томас, — запротестовала Жюстин, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией.
— Ах, вы так невинны, — пробормотал он. — Что я могу поделать, если вы пленили меня и слова сами срываются с губ?
Когда танец закончился, сэр Томас спросил:
— Не желаете выйти на палубу? Лунный свет так романтично играет в волнах.
— Вы… очень любезны, — запинаясь, проговорила Жюстин, — но проклятая головная боль… снова меня мучает. Я пойду спать.
Не дожидаясь ответа, девушка подошла к Арбетнотам, пожелала им спокойной ночи и вдруг услышала, как сэр Томас говорит, что проводит ее до каюты на случай, если ей станет дурно.
— Спасибо, сударь, но в этом нет необходимости.
Бесполезно. Сэр Томас подхватил ее под локоть и вывел из кают-компании.
Жюстин молчала; она радовалась, что он хотя бы воздерживается от дальнейших комплиментов, которые ей было так трудно принимать.
Девушка открыла дверь каюты и повернулась, чтобы поблагодарить сэра Томаса за любезность и пожелать ему спокойной ночи, но в следующий миг с ужасом поняла, что ее вталкивают внутрь.
Ногой сэр Томас захлопнул дверь изнутри, его руки крепко обняли девушку, а жадный рот впился в ее губы.
Жюстин тщетно пыталась освободиться.
Чем отчаяннее она вырывалась, тем крепче ее сжимали руки сэра Томаса.
Его губы словно пожирали ее. Он схватил Жюстин за голову и, прервав поцелуй, сказал:
— Господи, вы великолепны! Невинная дикая роза — вот вы кто. И вы моя!
Не успела Жюстин набрать достаточно воздуха, чтобы закричать, как губы сэра Томаса снова захватили ее рот. Он все крепче прижимал ее к своему сильному телу.
Чувствуя, что начинает задыхаться, Жюстин попыталась брыкаться, но длинная юбка мешала нанести хороший удар, и у нее не получалось вырваться из рук сэра Томаса.
В следующий миг девушка почувствовала, что ее повалили на кровать, и сэр Томас налег на нее сверху.
Жюстин боролась все отчаяннее и в конце концов сумела позвать на помощь.
Внезапно дверь каюты распахнулась.
— Мисс Мэнселл! — послышался возмущенный голос миссис Арбетнот. — Сэр Томас!
Застонав, сэр Томас отпустил Жюстин и поднялся, приглаживая растрепанные волосы и одергивая жилет.
— Я пришла удостовериться, что Жюстин не страдает каким-нибудь серьезным недугом, — резко заговорила миссис Арбетнот. — А вместо этого вижу сцену, достойную дома терпимости. Я могу только предположить, сэр Томас, что вы помолвлены с мисс Мэнселл.
Сэр Томас казался ошеломленным.
Жюстин какое-то время лежала на кровати, приходя в себя. Потом она встала и попыталась разгладить шелк розового платья.
— Нет, — сдавленно произнесла она. Но если ее голос и достиг миссис Арбетнот, сэр Томас быстро заглушил его, заговорив громко и уверенно, не допуская никаких возражений:
— Вы правы, миссис Арбетнот. Я только что попросил мисс Мэнселл сжалиться надо мной и пообещать выйти за меня замуж.
Он схватил Жюстин за руку и погладил большим пальцем тыльную сторону ее ладони. Этот нежный жест разительно отличался от его неистовых поцелуев.
Девушка немного успокоилась. Возможно, сэр Томас набросился на нее под действием алкоголя, ведь он много пил этим вечером. А сейчас, наверное, протрезвел и ведет себя явно заботливее.
— Неужели? — сказала миссис Арбетнот, смерив сэра Томаса пронзительным взглядом. — Что ж, Жюстин, тебе очень повезло!
— Но… — начала девушка.
Миссис Арбетнот заключила ее в объятия, не давая договорить.
— Милое дитя, я так за тебя рада! Сэр Томас такой завидный жених! Твои родители, ах! твои родители будут счастливы, и виконтесса тоже. Подумать только: не прошло и пяти дней, как мы покинули Саутгемптон, а самый завидный холостяк на борту уже пал к твоим ногам! А вам, сэр Томас, досталась самая прелестная из всех девушек, за исключением, конечно, моих милых дочурок.
— Миссис Арбетнот, — сделала новую попытку Жюстин. — Есть одно…
Но ее снова перебили:
