Сейчас по случаю завтрака один из столов был накрыт узорчатой шелковой скатертью. В центре стояла серебряная ваза с благоухающими кастильскими розами.
Блантон вкатил кресло с Рейли Бернетом в комнату.
– Я так рад, что ты приехала, – сказал Джине счастливый старик. – Это будет самый приятный завтрак в моей жизни.
Джина не ответила.
Когда слуга поставил на стол еду и вино и они остались одни, Джина медленно отодвинула тарелку, наклонила голову и тихо заплакала.
– Что с тобой, детка? – изумился Рейли Бернет. – Ты нездорова? Позвать...
– Нет. – Джина подняла голову и посмотрела на старика блестящими от слез глазами. – Вы единственный человек, который может мне помочь.
– Я? Я все для тебя сделаю, детка. Но я ничего не понимаю.
– Мистер Вернет, Берт... не верен мне.
– Не может быть! – Бледно-голубые глаза старика округлились. – Этот глупый щенок...
– Он встречается с другой женщиной, и... и... я боюсь, что это может быть серьезно.
– О Джина, ты сама прекрасно понимаешь. – Он похлопал ее по руке. – Это, конечно, некрасиво... но... кто она? Какая-нибудь актриса из Сан-Франциско? Или разведенная молодуха из Сан-Диего, ищущая утешения на одну ночь?
Джина покачала головой.
– Она не замужем. Ей двадцать пять лет. Она остановилась в Капистрано. Ее зовут Сабелла Риос.
– Мексиканка! – Седые брови Рейли Бернета взметнулись вверх, а лицо покраснело от гнева. – Мой мальчик флиртует с мексиканкой.
– Говорят, она испанка. Она появилась здесь несколько недель назад, приехала из Аризоны по поводу какого-то наследства, но скорее всего это ложь. Мне не удалось найти ни одного адвоката, который бы занимался ее завещанием. Я не знаю точно, как долго длятся их отношения, но подозреваю, что они начались с той минуты, как она приехала в город. Я смутно помню, что она приходила на нашу помолвку вместе с семьей Дугласов, но в тот вечер Берт даже не подошел к ней, поэтому я не понимаю...
Джина быстро и взволнованно рассказывала все, что узнала о Сабелле Риос. Вернет внимательно слушал ее. Последние несколько недель Берт изобретает глупейшие предлоги, чтобы не приезжать к ней.
– И знаете почему? Потому что он в это время с ней! С этой испанкой! С крестьянской девчонкой, которая носит брюки, как мужик. Мистер Бернет, я не хочу, чтобы меня дурачили, и вы тоже...
Джина была в ярости. Ее ошеломленный собеседник внимательно слушал, сочувствовал и уверял, что заставит Берта исправиться.
Около трех часов дня она попрощалась и, поцеловав старика, почувствовала, как легко стало у нее на душе. Она знала, что может рассчитывать на него. Всем было известно, как глубоко Рейли Бернет ненавидит латино-американцев, и, скорее всего, он потребует, чтобы Берт бросил эту испанку, пригрозив лишить его наследства. Берт вернется к ней, и все страдания останутся позади.
Джина даже не подозревала, какой удар она нанесла Рейли Бернету, какую бурю вызвала в его душе.
После ухода Джины Рейли Бернет остался в комнате для карточных игр. Он сердито выгнал Блантона, заглянувшего напомнить хозяину о дневном сне.
– Оставь меня! – крикнул он, и в его глазах вспыхнула ярость. – Уходи! Закрой дверь!
Озадаченный и смущенный, Блантон вышел.
Несмотря на то, что в комнате было уютно и тепло, мистера Бернета-старшего била крупная дрожь.
– Может ли это быть? – с ужасом спрашивал он сам себя. – Джина сказала, что ей двадцать пять лет. Возраст вроде бы подходит. И она приехала из Аризоны. Неужели это?..
У него так больно сжало сердце, что он едва мог вздохнуть. Костлявые пальцы вцепились в ручки кресла-каталки.
– Неужели Сабелла Риос – дочь... дочь... О Боже милосердный, только не это!
Рейли Вернет чувствовал себя совершенно разбитым.
Долго и тщательно скрываемая постыдная тайна мучила его, угрожала ему.
Мысли путались. Годы понеслись вспять. Прошлое захлестнуло старого полковника.
Жаркий сентябрьский вечер 1847 года. Палатка полевого госпиталя, где умирает его друг, генерал Норман Пэтч. Он, Рейли Бернет, торжественно клянется выполнить последнюю волю умирающего генерала и защитить интересы его племянницы, Терезы Карилло, которая по достижении восемнадцати лет должна унаследовать огромные земли в Южной Калифорнии.
Старый Рейли Бернет, качая седой головой, невидяще уставился на необозримый океан.
– Норман, Норман, друг мой, – бормотал он, – видит Бог, я хотел сдержать слово.
Рейли Бернет вздрогнул. Он никогда бы не нарушил клятву, если бы...
Образ молодой, красивой, рыжеволосой женщины, грациозно сбегающей по ступенькам парадной лестницы особняка в Сан-Франциско, так живо предстал перед ним, словно это случилось только вчера. А было это почти тридцать два года назад.
После армии Рейли Вернет вернулся к практике адвоката в Лос-Анджелесе и однажды холодным ноябрьским дней сорок восьмого года отправился в Сан-Франциско, чтобы уладить вопрос с угольными шахтами своего клиента. Тот настаивал, чтобы Вернет присутствовал на грандиозном вечере в одном богатом доме. Вернет неохотно согласился и, простояв целый час в зале, усталый и раздраженный, прикидывал, как бы ему незаметно уйти.
Ему это почти удалось, но, проходя по широкому безлюдному коридору, он поднял голову и увидел спускающуюся по лестнице высокую изящную девушку с огненно-рыжими волосами и ослепительно белой кожей. Рейли Вернет замер, безмолвно глядя, как незнакомка медленно спускается вниз. Пышные юбки ее изумрудного бархатного платья мягко скользили по мраморным ступеням. Это божественное создание ни разу не глянуло под ноги – она смотрела прямо на него.
Когда до конца лестницы оставалось всего две ступеньки, девушка улыбнулась и протянула руку.
Ее изумительные глаза были точно такого же цвета, как и платье.
– А я Дейна Харт, – сказала она, спускаясь на одну ступеньку. – Вы меня ждали? – Она игриво улыбнулась, и на ее щеках появились хорошенькие ямочки, – Или вы собирались скрыться прежде, чем мне удастся познакомиться с вами?
Девушка спустилась с последней ступеньки.
– А я Рейли Вернет, – он крепко держал ее за руку, – и всю жизнь я ждал только вас.
– Вы очаровательный лгун, мистер Вернет. Если вам здесь наскучило и вы хотите уйти, я вас отлично понимаю. – Ее зеленые глаза лукаво засветились, – Можете уходить. Я никому не скажу.
– Идемте со мной, – сказав он порывисто. Она засмеялась.
– Я бы с удовольствием, но мой отец никогда мне этого не простит.
Наконец он понял. Она назвалась Дейна Харт, а он был в доме мистера и миссис Коннор Харт. – Господи, так вы...
– Дочь хозяев дома. Я обещала папе, что вернусь через несколько минут, – Она остановилась перед Бернетом, глядя ему в глаза. – Может быть, потанцуете со мной, прежде чем уйти, мистер Вернет?
