— Криво, — подтвердил Хейл.
— Видишь, что говорит большинство, — хмыкнул Томас.
— Никакого большинства. Голоса пока разделились. Сейчас посмотрю сам, — неожиданно для себя выпалил Винсент.
— И каков приговор?
Винсент спрыгнул на пол, обошел комнату, рассматривая елку с разных углов, заставляя их ждать и делая вид, что серьезно размышляет.
— Верно, — вздохнул он. — Фигурка явно покосилась. Вот ты и сделай все, как надо. У меня такого дара нет.
С этими словами он поднял Томаса повыше, чтобы тот выпрямил игрушку. Ларисса залилась звонким смехом:
— Вот теперь действительно криво!
Веселье оказалось заразительным. Винсент громко хохотал вместе со всеми, удивляясь, как легко на душе. Немного успокоившись, он устроился на диване и принялся наблюдать за работой остальных. Иногда он показывал пустые места на елке и требовал, чтобы их немедленно завесили украшениями. Поверить невозможно, что он присоединился к этой веселой компании и чувствует себя ее частью. Это все Ларисса. И дело не в том, что она любит командовать. Просто люди сами из кожи вон лезут, чтобы ей угодить, и готовы исполнить любую ее просьбу.
После всего этого Винсент не смог не пригласить Хейла к ужину, хотя предпочел бы выкинуть его из дома. В присутствии Томаса Хейл вел себя истинным джентльменом, разыгрывая своего парня, но как только мальчик отправился спать, принялся очаровывать Лариссу. Винсент брезгливо морщился. Он хотел предупредить Джонатана, чтобы тот не питал особых надежд, но Ларисса и без того не жаловала вниманием новоявленного поклонника с его утонченными комплиментами, которых попросту не понимала. И вскоре Винсент перестал волноваться.
Пока Ларисса не узнает правду, она считает себя почти его невестой, а значит, и не посмотрит на других мужчин. Но поскольку Винсент еще не сделал ей предложения, она не может отвергать других женихов, и следовательно, ему придется выдумывать различные предлоги.
И теперь Ларисса старалась как могла, к величайшей досаде Джонатана, но при этом не лишала его надежд окончательно, к величайшей досаде Винсента.
Скорее бы Джон ушел и больше не возвращался!
Но этого Винсенту не дождаться…
Кроме того, он заметил, как не хотелось Лариссе отказываться от приглашения виконта в театр. Интересно, бывала ли она там когда-нибудь? Вряд ли. Недаром Томас утверждал, что она вела жизнь затворницы, да и в обществе ее никто не знает. Отец наверняка повез бы ее туда, но она только недавно стала взрослой, а прежде всякое посещение театров детьми считалось неприличным.
Он решил пригласить ее сам. Сущая мелочь, а сколько радости ей доставит! Это самое малое, что он может сделать для нее. Такое событие отвлечет Лариссу от мыслей о свадьбе и позволит избежать настойчивых и весьма неприятных Винсенту вопросов.
Оказалось, что эта идея сотворила настоящее чудо. Ларисса намеревалась заговорить о свадьбе вечером, когда Винсент придет в ее комнату. Она заранее нервничала и даже попыталась задать вопрос, которого так боялся Винсент.
Но поскольку барон был готов к этому, вовремя вспомнил о театре. И тут же стал целовать девушку. И разумеется, для посторонних мыслей уже не осталось места.
И хотя угрызения совести по-прежнему не давали Винсенту покоя, он не мог насытиться близостью с Лариссой. Потребность держать ее в своих объятиях перевешивала любое чувство вины и не давала раскаиваться. И совесть молчала, стоило ему припасть губами к нежным устам. Только позже, когда ее не было рядом, муки возобновлялись с новой силой.
На следующий день он избегал Лариссу, пока не пришло время уезжать. Девушка объявила, что у нее есть подходящее платье на такой случай, поскольку отец разрешил ей сшить гардероб к лондонскому сезону, который так и не начался. Винсент предупредил, что в театр, в отличие от бала, следует одеваться скромнее. Одежда в самом деле определяла, в какой театр ©ни поедут, а в столице их было немало: от самых блестящих, где собирались сливки общества, до заведений попроще, куда наведывались все, от богачей до трубочистов.
Поэтому Ларисса уступила просьбе барона. Туалет розового бархата можно было носить как днем, вместе с короткой, опушенной мехом пелериной, прикрывавшей низкий круглый вырез, так и вечером. Стоило снять пелерину, и Ларисса предстала перед ним в вечернем платье, несомненно, слишком элегантном для театра, куда захаживал и простой народ.
Их сопровождала одна из горничных, выполнявшая роль компаньонки. По мнению Винсента, это было даже к лучшему: он не мог при посторонних поминутно дотрагиваться до Лариссы, по-хозяйски обнимать ее за плечи и овладеть в экипаже по пути в театр. Никогда еще она не была так прелестна, как сегодня.
Позже оказалось, что он совершил непоправимый промах, привезя ее в театр, где ее сразу же заметили. Правда, Ларисса прекрасно провела время и веселилась от души, но ему следовало бы найти другой способ ее развлечь.
Последствия не замедлили сказаться на следующее утро. Не меньше полудюжины молодых щеголей, желавших нанести визит юной незнакомой красавице, озарившей накануне своим присутствием театр, осаждали дом Винсента. А он, отправившись на обычную прогулку в парк, не сумел избавить Лариссу от этих визитов. К тому времени как он вернулся домой, Ларисса правила бал в гостиной, рядом с пушистой рождественской елкой. А поклонники все прибывали: один за другим появились еще пятеро джентльменов. Единственным утешением Винсенту служило то, что Ларисса упрямо отказывалась от приглашений. Но сколько это еще продлится, ведь он так и не дал ей ни заверений, ни обязательств. Он завладел ею под фальшивым предлогом, не пообещав ничего взамен. И в отличие от нее знал, что им отпущено в лучшем случае еще несколько дней. Больше ему не удастся избегать ответа. Лариссе наверняка хочется признаться всем присутствующим, что она официально помолвлена и просит оставить ее в покое.
Лорд Хейл, навестивший их вечером, уже знал о вчерашнем посещении театра и, естественно, злился на Винсента за такую выходку. Он даже набросился на Винсента с обвинениями:
— Так ты уже просил се выйти за тебя, и она согласилась, верно? Ждешь возвращения ее отца, чтобы объявить обо всем публично. Признайся, Винсент, я зря трачу свое чертово время, так ведь?
— Но какое отношение имеет одно к другому? — удивился Винсент.
— Ты не стал бы показываться с ней на людях, если бы она не дала тебе слова! Или ты не знаешь, что весь Лондон толчется у твоих дверей, стоило Лариссе лишь один-единственный раз выйти в свет? Я прекрасно знаю, ты терпеть не можешь развлечения, так что остается одно: ты не смог удержаться от соблазна продемонстрировать свое завоевание. Точно так же, как поступил бы я, прими она мое предложение. Еще бы, ни ты, ни я не настолько глупы, чтобы рисковать потерей такого сокровища. Винсент едва удержался от смеха. Может, стоит признаться, что он именно тот глупец, о котором только сейчас упоминал Хейл? Он действительно не подумал, что может случиться, если светские львы увидят Лариссу. Просто хотел ее отвлечь, немного повеселить, ничего более.
