Тут Гилберт чуть наклонился к ней, и Джулиана тотчас же вспомнила о своем слишком откровенном декольте. А затем вдруг подумала о маркизе Чейзе. Он совершенно не походил на мистера Гилберта. Но хорошо это — или плохо? На этот вопрос она не могла бы ответить.
А Гилберт заглянул ей в глаза и с улыбкой проговорил:
— Очень приятно, миссис Мертон, беседовать с молодой леди, интересующейся книгами. — Его светло-серые глаза блеснули, и он добавил: — Таких, как вы, не так уж много.
— Вы правы, сэр. Нас не так много.
— Но я уверен, что ни одна из дам не сможет похвастаться такими же знаниями и таким же безупречным вкусом, как у вас.
— Ах, что вы, мистер Гилберт… — улыбнулась Джулиана. — Вы просто льстите мне.
— Нет-нет, я никогда не льщу! — возразил Гилберт с горячностью. — Все, что я сказал, — чистейшая правда!
— Никогда не льстите? — Джулиана снова улыбнулась, на сей раз лукаво. — А если клиент с гордостью демонстрирует вам «сокровище», которое обнаружил в какой-нибудь провинциальной лавчонке? Разве вы не говорите ему, что он приобрел чрезвычайно редкий и ценный том?
Гилберт весело рассмеялся, потом уже с серьезным видом проговорил:
— Должен признаться, что я не всегда столь откровенен, как сейчас. Но разве нам, книготорговцам, не позволительны некоторые маленькие грешки?
— Означает ли это, что со мной вы всегда откровенны? Или вы откровенны только в данный момент?
— Когда мы с вами получше узнаем друг друга, мы сможем прекрасно ладить, — уклончиво ответил Гилберт.
— Да, конечно, — кивнула Джулиана.
Ей было трудно сохранить подобающее леди выражение сдержанности. Ах, какой замечательный вечер! Она не только заполучила — пусть только в перспективе — прекрасного клиента! Но это был весьма уважаемый джентльмен — влиятельный, знающий, серьезный книжник. Да и мистер Гилберт казался очень приятным собеседником. Конечно, у него не было сверкающих глаз и неотразимой улыбки, но это, наверное, даже к лучшему. Такой мужчина едва ли мог вызвать у нее… опасное томление. И вообще, это был человек, достойный всяческого уважения.
Внезапно по телу ее словно прокатилась горячая волна. И тотчас же над ухом прозвучал знакомый голос:
— Моя дорогая Джулиана, что вы с собой сделали?!
Этот человек подкрался совершенно бесшумно — словно кошка. Резко развернувшись, Джулиана увидела сверкающие голубые глаза и расплывшиеся в улыбке губы маркиза.
Поначалу этот вечер показался Кейну не слишком интересным. Да и гости были одеты не так нарядно, как, например, на вечерах Харриет Уилсон. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь люди, находившиеся в доме сестер Берри, пришли сюда вовсе не на поиски партнера на ночь. Однако блеск в глазах мисс Мэри Берри — когда Тарквин Комптон представлял его одной из хозяек — свидетельствовал о том, что эта леди не такой уж «синий чулок». Во всяком случае, она смотрела на него с улыбкой и явным любопытством. А через некоторое время представила его группе гостей, среди которых были поэт, два политика, художник, а также писательница — автор готических романов.
Само собой разумеется, что разговоры здесь велись интеллектуальные. Во всяком случае, не такие, как на вечерах Харриет Уилсон. «Что ж, если так, то буду вести себя надлежащим образом и не стану нарушать установившиеся обычаи», — решил Кейн.
Какое-то время он разглядывал гостей, а затем увидел в дальнем углу Джулиану. Он уже познакомился с богатством ее волос, иначе мог бы и не узнать миниатюрную красавицу в черном платье из мягкого бархата, прекрасно облегавшем ее изящную аппетитную фигуру. Черная бархатная ленточка на шее была ее единственным украшением, подчеркивавшим белизну кожи. А едва заметные веснушки у носика лишь добавляли ей очарования.
Да, она была очаровательна. Пожалуй, даже прекрасна. И, судя по выражению ее лица, она понимала это и наслаждалась произошедшей с ней переменой.
Глядя на нее, улыбающуюся, Кейн и сам невольно улыбался. Но лишь до тех пор, пока не увидел, кому она улыбалась. Улыбалась же она мужчине, глазевшему на нее с нескрываемым восхищением. И это был книготорговец Мэтью Гилберт.
Кейн нахмурился, ему вдруг сделалось не по себе. Как же так?.. Ведь именно он обнаружил этот сверкающий бриллиант, скрытый от взоров мужчин ужасным бомбазиновым платьем. А сейчас это сокровище оказалось открытым для всех.
Нет, Джулиана Мертон принадлежала только ему, Кейну. В нем пробудился инстинкт охотника, и он направился к добыче. Приблизившись, с улыбкой произнес:
— Моя дорогая Джулиана, что вы с собой сделали?!
Она резко развернулась и пробормотала:
— О, милорд, такая неожиданность… Я действительно не ожидала встретить вас здесь…
— Но надеюсь, вы рады меня видеть. — Он поднес к губам ее руку и добавил: — Не забывайте, что вы должны называть меня Кейном.
— Да, милорд… — Она смутилась.
— Разумеется, я всегда рада видеть своего клиента.
— Только клиента — и все? — Он заглянул ей в глаза.
Она бросила тревожный взгляд на Гилберта и резко отдернула свою руку. Торговец же смотрел на маркиза с явным неодобрением.
— Милорд, позвольте представить вам мистера Гилберта, — сказала Джулиана.
Мужчины посмотрели друг на друга как два боевых петуха, готовившихся к схватке. Впрочем, Кейн был абсолютно уверен, что он сможет одолеть этого соперника — и физически, и любым другим способом. Судя по всему, Гилберт был умен, зато на редкость самодоволен.
— Добрый вечер, лорд Чейз. — Гилберт сдержанно кивнул. — Мы с миссис Мертон говорили о книгах. У нас с ней много общих интересов.
— Как и у меня с ней, — сказал маркиз.
— Так вы решили стать коллекционером? — осведомился Гилберт.
— Совершенно верно, мистер Гилберт. И миссис Мертон дает мне прекрасные советы.
— Очень рад за вас. Вряд ли вы сможете найти лучшего наставника, — ответил Гилберт. — Знаете, я как-то раз имел честь продать несколько книг вашему уважаемому отцу. А леди Чейз продолжает оказывать мне честь своим вниманием. Именно она добавила много прекрасных томов к библиотеке вашей семьи. Впрочем, вы об этом, конечно, знаете.
Разумеется, Кейн ничего об этом не знал. Но интересно, что же знал о его матери этот мистер Гилберт?
— А что коллекционирует леди Чейз? — спросила Джулиана.
— Спросите у мистера Гилберта, — ответил Кейн. — Ведь он книготорговец.
— Леди Чейз утверждает, что имеет самую лучшую коллекцию религиозных работ в графстве, — ответил Мэтью Гилберт. — И, судя по всему, она права.
Кейн скрестил на груди руки и внимательно посмотрел на торговца. Леди Чейз, его мать, уже много лет не была в Лондоне, и весьма сомнительно, что она молилась за спасение душ обитателей этой современной Гоморры. В Лондоне ее почти никто не знал, но было очевидно, что этот человек знал. Возможно, неплохо…
