Он тяжело вздохнул.
— Надо бы больше уделять внимания дому. Вот и сад зарос и похож на непроходимые дебри. Я не удивлюсь, если там поселились обитатели лесов и полей.
— Знаю, я делаю все, что в моих силах, — сдержанно проговорила Луиза: критические замечания брата больно ударили по ее самолюбию.
Почувствовав обиду в ее голосе, Джеймс поспешил загладить свою оплошность:
— Я знаю и очень тебе благодарен. Мне кажется, если мы наймем хорошего садовника, купим новые занавески и сменим обивку на креслах и диване, то сад и дом будут выглядеть совсем по-другому.
Луиза слушала его молча, напряженно думая, где брат возьмет деньги на переустройство дома и сада, но была рада, что он вернулся и намерен всерьез заняться имением.
Вдруг его лицо приняло задумчивое выражение.
— Я содрогаюсь при мысли, что все это могло бы перейти в руки лорда Данстена. Ума не приложу, что заставило его вернуть мне долговую расписку. Подобные вещи просто так не делаются.
Хотя Луиза вся внутренне похолодела от одной мысли, что должна во всем признаться брату, она понимала, что чем скорее это сделает, тем лучше для нее самой, но у нее не хватило смелости начать этот неприятный разговор прямо сейчас, и она, тяжело вздохнув, отвела глаза в сторону.
Заметив это, Джеймс подозрительно окинул сестру взглядом и подошел к ней ближе.
— Тебе что-нибудь известно об этом деле? Лорд Данстен вернул долговую расписку лично? Ты при этом присутствовала? — настойчиво допытывался Джеймс.
Луиза словно окаменела. Она смотрела на брата и не могла подобрать слова, которые подходили бы для описания того чудовищного поступка, который она совершила. У нее дрожали губы, глаза наполнились слезами.
— Луиза, что с тобой? Ты что-то знаешь? Так расскажи мне! — воскликнул Джеймс, недоумевая, что могло так расстроить сестру, которая не должна иметь к этому делу никакого отношения.
— О, Джеймс! — с мольбой воскликнула Луиза, заливаясь слезами. — Ты не представляешь, что я наделала! Мне… мне стыдно признаться тебе в этом! — добавила она и зарыдала.
— Луиза, что случилось? Что ты могла натворить такого, в чем тебе стыдно признаться? Ради бога, расскажи мне скорее!
— Я… я… пошла к лорду Данстену и… осталась у него… на всю ночь… в обмен на твою долговую расписку…
Какое-то мгновение Джеймс недоуменно смотрел на нее, потом лицо его исказилось от гнева и отвращения.
— Ты стала наложницей лорда Данстена?! Ты провела ночь в его постели, как какая-нибудь потаскушка?! — взревел Джеймс, побледнев от гнева и негодования. — Ты это хотела сказать?
Луиза кивнула, не в силах произнести ни слова.
— Да ты спятила, Луиза! Как ты могла довериться такому человеку, как лорд Данстен?
— О, Джеймс! Как ты можешь так говорить со мной? Я это сделала ради нас с тобой! У нас не было другого выхода! — проговорила Луиза, захлебываясь слезами. — Ты же знаешь, что для меня значит Биерлоу! Его потерю я бы не пережила! Разве ты не знаешь, как много он значит для меня?
Джеймс стоял как вкопанный.
— Какая же ты дура, Луиза! Ты должна была оставить мне заботу о судьбе нашего поместья. Не ожидал, что ты способна на такую глупость! — проговорил он, злобно сверкая глазами. — Стоило мне отвернуться, как ты побежала к лорду Данстену, умоляя его отдать мою долговую расписку! Я должен был догадаться, что ты задумала, когда мы поехали на вечер в Данстен-хаус! Это кричащее платье с бесстыдным декольте, эта игривая прическа, подкрашенные губы! Боже мой, как я был слеп!
— Лорд Данстен принял меня за твою любовницу. Если бы я сказала, что я твоя сестра, он бы прогнал меня, и долговая расписка осталась бы у него! — выкрикнула Луиза с отчаянием в голосе.
— Не прогнал бы. Человек с его репутацией неспособен на благородные поступки. Нет, я убью его! Он у меня за все ответит!
— Джеймс, это я во всем виновата. Это моя вина, что так получилось. Это моя ошибка.
— Вот и живи со своей ошибкой. Хорошо еще, что об этом никто никогда не узнает. Это даст тебе возможность в будущем удачно выйти замуж, — немного успокаиваясь, проговорил Джеймс. — Что сделано, того уже не переделаешь, — многозначительно проговорил он.
У Луизы подкашивались ноги, к горлу подкатил удушливый ком. Она в изнеможении опустилась на софу и закрыла лицо руками. Боже мой! Какой же она была глупой и наивной! Только сейчас она осознала всю безвыходность своего положения.
— Я виновата, Джеймс, я так виновата! Но все было бы ничего, если б не одно обстоятельство. Я тебе не все еще рассказала, — тихо проговорила она, подняв к нему заплаканное лицо.
— Что может быть ужаснее того, что ты мне сейчас рассказала? — устало спросил ее Джеймс.
— У меня… у меня будет ребенок… от лорда Данстена, — едва слышно прошептала она.
В первое мгновение Джеймс подумал, что ослышался, но, когда смысл ее слов дошел до его сознания, он пришел в неописуемый ужас и ошеломленно смотрел на сестру, потеряв дар речи.
— Я что-то не понимаю…
— Что тут понимать? Все так просто!
Джеймс побледнел и беспомощно взглянул на сестру.
— Ты уверена? Может, ты ошибаешься?
Он заметался из угла в угол, обдумывая, каким образом выйти из этого безвыходного положения, как спасти себя и сестру от грозившего им унижения. Он ясно понимал, что отец Амелии, узнав, что у Луизы будет незаконнорожденный ребенок, никогда не даст согласия на их брак.
— Это меняет дело, — сказал Джеймс с неимоверной решимостью. — Лорд Данстен сейчас в Лондоне, и я немедленно возвращаюсь туда. Как твой брат и защитник твоих интересов, я встречусь с ним и заставлю его ответить за содеянное.
— Нет! Только не это! — закричала Луиза, в отчаянии заламывая руки.
— Именно это я и сделаю, — решительно возразил ей Джеймс. — Я не хочу, чтобы ты страдала всю оставшуюся жизнь.
Луиза стремительно поднялась с софы и бросилась к брату.
— Не уезжай! Умоляю тебя, не уезжай! Ты ничего не добьешься. Он ко мне ничего не испытывает, кроме презрения и отвращения. Он никогда не женится на мне, уверяю тебя! Не вздумай брать у него деньги — я не возьму от него ни пенни! Слышать о нем не хочу, не то что видеть! И то же самое он испытывает ко мне, Джеймс. Я очень сожалею о содеянном. Но ты не беспокойся. Я уеду из Биерлоу, и никто ничего не узнает. Этим я избавлю тебя от унижения и пересудов.
— Не говори глупостей, Луиза! Куда ты поедешь? Некуда! Нет, он должен узнать правду и что-нибудь предпринять…
Внезапно он осекся на полуслове и замолчал. Джеймс вдруг понял, что это он толкнул сестру в постель к проклятому Данстену. Если бы он не стал заядлым картежником, с Луизой ничего бы не случилось! Джеймса охватило жгучее раскаяние, и он почувствовал новый приступ гнева и бессильной ярости.
