– Но не наша, – возразил его брат.
– Не будь таким напыщенным. Итак, что натворила Клара?
– Может, все-таки выйдешь со мной? Предпочитаю, чтобы этого никто не узнал.
Лонгмор с усмешкой кивнул на Софи.
– Поверь, она и так все узнает.
Валлентайн что-то пробормотал себе под нос, потом вздохнул, вошел в коридор и закрыл за собой дверь.
– Клара сбежала.
«Некоторые особы считают самым возвышенным предметом в природе корабль в океане, но мне подайте почтовые дилижансы, которые потоком катят по Пиккадилли каждый вечер, катят разбивая камни мостовых и расчищая путь к краю света!»
Уильям Хазлитт «Зарисовки и эссе», 1839
– Не будь идиотом! – прорычал граф. – Клара никогда бы…
– Успокойтесь, милорды, – вмешалась Софи. – Тут не лучшее место для дискуссии. И здесь…
– Какого черта?! – возмутился Лонгмор. – Не восприняли же вы все это всерьез?
Но выражение лица Софи было очень серьезным.
– Полагаю, нам лучше найти другое место для разговора, – сказала она и тут же направилась обратно в комнату, которую недавно покинула. Причем даже не удостоверилась, последовали за ней мужчины или нет.
Несколько мгновений Гарри рассматривал ее покачивавшиеся бедра. И вдруг заметил, что его брат занят тем же.
– Не стой здесь как глыба льда, – прошипел он. – Ведь именно ты пожелал сделать из всего этого большой секрет!
Оба направились за ней следом. И Софи тотчас закрыла за ними дверь.
– Типичная для Фэрфаксов буря в стакане воды, – проворчал Лонгмор. – Клара не способна сбежать! Она одеться сама не может. И почти не умеет есть самостоятельно. К тому же у нее нет денег. Куда она пойдет?
– Она взяла с собой Дейвис, – сообщил Валлентайн.
– Ты это серьезно?
– Ты действительно считаешь, что я шучу?
– Леди не может иметь секреты от своей горничной, – заметила Софи. – Поэтому ей пришлось сказать обо всем Дейвис. Последняя, вероятно, была очень расстроена, но все же не проболталась. И не позволила леди Кларе убежать одной.
Граф со вздохом кивнул. Да, все верно. Эта Дейвис – настоящий бульдог. Свирепо преданная и верная, она всегда была готова защищать свою хозяйку. Однако он полагал, что Дейвис – женщина здравомыслящая и рассудительная…
– Клара уехала в своем кабриолете около полудня, – продолжал Валлентайн. – С собой же взяла множество пакетов, по ее словам, старую одежду, которую нужно отдать на благотворительные цели. Мы думали, она собиралась навестить двоюродную бабушку Дору в Кенсингтоне – Клара и раньше так делала. И мы бы еще долго не узнали правды, если бы бабушка Дора не приехала повидаться с нашей матерью. После чего все окончательно стало ясно.
– А леди Клара не оставила записку? – поинтересовалась Софи.
Валлентайн словно окаменел. Длилось это состояние минуты две, после чего он снял шляпу и чрезвычайно вежливо поклонился.
– Боюсь, что не имел чести…
«Напыщенный осел!» – мысленно воскликнул Гарри.
– Мисс Нуаро, позвольте представить моего брата Валлентайна Фэрфакса, – проговорил граф со вздохом.
Последовал учтивый поклон этого идиота, после чего гость сказал:
– Мисс Нуаро, возможно, вы будете так добры и позволите мне поговорить с братом с глазу на глаз.
Софи поспешно присела, так что ее банты и кружева зашептались – так шепчется возмущенная публика, когда в театральной ложе вдруг появляется скандально известная дама полусвета. Но она тут же грациозно выпрямилась, словно балерина. Взглянула на Валлентайна широко раскрытыми синими глазами и заявила:
– Я вовсе не добра. Спросите хотя бы лорда Лонгмора!
– Я пока еще не составил своего мнения по этому вопросу, – проворчал граф. – Но я точно знаю: нет смысла скрывать от мисс Нуаро какие-либо секреты.
Глядя, как завороженный, в синие глаза Софи, Валлентайн, казалось, ничего не слышал.
– Записка, – напомнил брату Гарри. – Клара оставила записку?
Молча кивнув, Валлентайн выудил из жилета листок бумаги и передал графу.
Записка была короткой: «Я НЕ выйду за этого человека. Лучше проживу жизнь в позоре и нищете. К.».
– Прекрасно! – воскликнул Лонгмор. – Нам только драмы не хватало! И все же он помнил, как мучительно вздыхала Клара на прошлой неделе, когда он привез ее сюда. Она сказала… Хм… что же она тогда сказала? Что-то насчет матери, которая стала невыносимой и постоянно терзала ее. И что-то насчет свадьбы. Слишком уж поспешной свадьбы. Свадьбы, которая не состоялась бы, если бы, он, граф Лонгмор, сделал то, что должен был сделать, то есть держал бы Аддерли подальше от нее.
Софи протянула руку, и он отдал ей записку. Она быстро пробежала ее глазами, потом перевернула бумагу. На обратной стороне Клара написала лишь одно слово – «Маме».
– Как только матушка поняла, что она не поехала к бабушке Доре, сразу побежала наверх и обыскала комнату Клары, – пояснил Валлентайн. – Записка лежала в шкатулке для драгоценностей сестры. Все остальное Клара оттуда вытащила. Впрочем, там не было ничего особо ценного. Обычно украшения ей одалживала мама, а она держит все дорогие вещи под замком.
– Леди Клара может продать одежду, – заметила Софи. – Вернее, отдать на продажу горничной. Поэтому и захватила с собой все эти пакеты…
Мужчины молча уставились на нее, и она пояснила:
– За них можно выручить крупную сумму, особенно за те платья, что шили мы, – добавила Софи.
И тут Лонгмор окончательно осознал произошедшее:
– Клара… на дороге, – пробормотал он. – И некому присмотреть за ней, кроме горничной. – Ему стало дурно.
– Так вот, мама обнаружила, что все гардеробы сестры опустели, – продолжал Валлентайн. – Полагаю, мать до сих пор истерически вопит, – проворчал граф.
– Она вообще не кричала, – покачал головой Валлентайн. – Сначала лишилась чувств, потом заплакала и заперлась в комнате Клары. Никого не впускает и ни с кем не хочет говорить.
– О, нет-нет! Бедная женщина! – воскликнула Софи, прижимая ладонь к губам и закрывая глаза. И в тот же момент Лонгмор осознал, какое это редкое зрелище – видеть искренние эмоции Софи. А сейчас ее эмоции действительно были искренними – он чувствовал это и нисколько в этом не сомневался.
Но вспышка чувств тут же угасла, и Софи, снова став собранной и деловитой, проговорила:
– Хотелось бы, чтобы леди Клара оставила больше доказательств… Впрочем, их и так достаточно. Она взяла с собой горничную, платья и безделушки, которые можно заложить. Во всяком случае так она планировала. Но сначала нам нужно определить, в каком направлении она уехала.
– Нам? – хором переспросили братья.
