— Мы заслужили награду, Фелисити, — сказала Присцилла, в очередной раз поднимая кубок. — Мы не только спасаем жизни деток, мы еще и обучим женщин ремеслу и потом, когда они выйдут на свободу, будем подыскивать им рабочие места. Может ли быть занятие благороднее?
— По-моему, ты перебрала с кларетом, Присцилла. Хотя, должна признать, он восхитителен. — Фелисити поплескала красную жидкость по стенкам серебряного кубка.
— Грант еще не знает, что двух кубков не хватает.
— А по-моему, он знает, только не догадывается, что это мы продали их ювелиру. — Присцилла приоткрыла крышку ящика и заглянула внутрь. — Не хватает двух штук. Наших двух. Наверняка Грант решил, что их продали Киллиан с Локленом.
Фелисити почувствовала укол совести, впрочем, не слишком острый. Кубки были использованы на доброе дело: они помогли спасти несколько жизней, а не пошли на оплату карточных долгов.
Тут в дверь негромко постучали. Молоточек гость не использовал, поэтому Присцилла пошла открывать, не задумываясь.
Как только она открыла дверь, сильная мужская рука схватила ее за горло и прижала к стене.
— Где твой брат? — прошипел сборщик долгов.
— Его н-нет дома, — с трудом проговорила она.
Фелисити вскочила с кресла и сбежала вниз.
— Вы его друг? Я спрашиваю, потому что мы с его сестрой только что открыли бутылку кларета и нам очень не хватает мужского общества. — Она показала ему кубок. — Может, присоединитесь к нам, и мы вместе подождем его возвращения?
Сборщик долгов растерялся, но Присциллу отпустил и прошел в гостиную.
— Верите, такого волшебного кларета я в своей жизни еще не пробовала. — Фелисити дрожала, но кокетливо улыбнулась, наливая в кубок вино.
Когда сборщик долгов прошел мимо Присциллы, она взяла вазу со столика у стены. Фелисити едва заметно покачала головой и протянула мужчине кубок.
Присцилла чуть не зарычала от злости.
— Прошу, попробуйте. С этим чудесным напитком ничто не сравнится.
Она приподняла с пола подол платья и, сев, игриво набросила его на край дивана.
Головорез повел себя так, как она и ожидала: почувствовал себя польщенным и превратился в обычного гостя. Две красивые женщины, которым, похоже, была по нраву его грубость, наперебой старались ему услужить.
Он поднес кубок ко рту и отправил его содержимое в горло.
— Матерь божья, — простонал он, закрыв глаза. — Восхитительно… А кубок! Никогда не видел ничего подобного.
«Позови Киллиана», — беззвучно, одними губами произнесла Фелисити, и Присцилла кивнула.
— Милая сестра, не принесешь ли ты этому джентльмену и мне сыру? Он прекрасно дополнит вкус кларета.
— Ну конечно! — воскликнула Присцилла. — Только без меня, чур, не пить. Я не хочу вас потом догонять.
— Не волнуйся, сестрица. — Фелисити посмотрела на громилу и многозначительно подмигнула.
Мужчина заулыбался.
— А с вами, дамы, веселее, чем с вашими братьями.
— Это комплимент, — сказала девушка, поглядывая на дверь в коридор, и непринужденно рассмеялась.
— Боюсь, ваш братец слишком много задолжал, чтоб оставить его в покое. Если, конечно, мы с вами не договоримся.
— Сколько он должен? — будничным голосом обронила она, жестом предлагая ему сесть в кресло у камина.
— Моему хозяину одну тысячу фунтов.
— И все? — Фелисити встала и подошла к ящику с кубками. — Каждый из этих серебряных сосудов стоит тысячу фунтов. Это подтвердит любой ювелир.
В действительности им с Присциллой удалось выручить только половину этой суммы. Если бы они догадались наполнить кубки вином, вполне возможно, что им удалось бы унести с собой больше тысячи. Она достала из ящика новый кубок и помахала им в воздухе.
— Наполнить? Хотите попробовать? Только уговор: если согласитесь, что он так хорош, как я говорю, вы отнесете его своему хозяину, и будем считать, что мы в расчете, идет?
Сборщик долгов допил кларет из своего кубка и протянул его Фелисити.
— Стоит еще разок попробовать.
— Но нам нужно поторопиться. Когда Грант вернется и обнаружит, что пропали его драгоценные кубки, он рассердится. — Фелисити вылила остатки вина в два кубка. Один отдала сборщику долгов, второй оставила себе. — Выпьем, дорогой сэр?
Громила снова заулыбался.
— Конечно! — Он закрыл глаза и медленно выпил темно-вишневый напиток до последней капли.
За его спиной появился Киллиан. Услышав шаги, сборщик долгов развернулся и успел нанести удар по его лицу, но Киллиан даже не шелохнулся. В следующую секунду он одним ударом отправил противника на пол, и тот замер без сознания.
— Что вы делаете, Фелисити? Черт возьми, этот молодчик, наверное, был в той банде, которая чуть не убила Гранта!
— Я все взвесила и знала, что делаю, — возразила девушка. Она не раз видела, как ее мать играла с мужчинами.
Присцилла лишь покачала головой. Конечно, та Фелисити, которую знал Киллиан, не могла обладать достаточной уличной сноровкой, чтобы одурачить сборщика долгов.
Очевидно, Фелисити тоже об этом подумала, потому что, пожав плечами, сказала:
— Простите меня. Я просто не знала, чем еще занять его, пока Присцилла ходила за вами, Киллиан.
Киллиан взял бесчувственного громилу за лодыжки и потащил к двери.
— Гранту не рассказывайте. Ему и без этого есть о чем волноваться. — Он повернулся к Присцилле. — Сходи на угол, возьми извозчика.
Она кивнула.
— Но я поеду с тобой. Он может очнуться, и я не хочу гадать, лежишь ли ты где-нибудь в темном переулке с разбитой головой.
Присцилла выбежала из дома.
— Подождите, Киллиан! — Фелисити достала из ящика клочок пакли и вытерла кубок. — Положи это ему в карман. Он согласился взять его в оплату тысячного долга Гранта.
— Если эта штука столько стоит. — Киллиан угрюмо посмотрел на Фелисити. — Если нет, они явятся снова.
— О, кубок того стоит, уверяю вас.
— Я вернусь затемно. — Киллиан потащил тело на улицу. — Не говорите Гранту. Я сам это сделаю, когда придет время.
Фелисити кивнула и поднесла к губам кубок с вином.
— Это вы тут так расшумелись? — Грант с удивлением уставился на Фелисити, которая уютно устроилась в кресле у камина с наполовину пустым кубком кларета. — А это что? — Он взял со стола пустую бутылку.
Фелисити сонно улыбнулась.
— Мы с Присциллой праздновали, а это — единственное вино, которое есть в доме. Она сказала, что его лучше всего нить из кубков, вот мы и попробовали. — Фелисити с трудом встала с кресла. — Это было чудесно! Пить такой кларет из таких кубков восхитительно… Божественно! По-другому и не скажешь.
