Пойдем, любимая, со мною
Сидеть над тихою рекою,
Где ловят счастье рыбачки
На серебряные крючки.
Когда надумаешь купаться,
Любой карась начнет пытаться,
Не в силах превозмочь искус,
Тебя попробовать на вкус.
На щеках Элис появился румянец, способный поспорить цветом с розой, которую он прислал ей, но она ответила ему лукавым взглядом. Неужели этот грубиян действительно полагает, что она клюнет на это?
— Закройте дверь, Элис.
Она подчинилась с хитрой усмешкой, а потом сложила руки за спиной и медленно и осторожно пошла к нему, а он снова принялся за чтение.
Стыдиться ли тебе светила? -
Его ты попросту затмила!
И, глядя на тебя в волне.
Иных светил не нужно мне!
— Это Эндрю Марвелл?
— Нет.
— Кристофер Марло?
— Невежественная девушка, это Джон Донн, «Приманка». Так я продолжу? — спросил он с деланным раздражением.
— Непременно, — ответила она с такой же деланной серьезностью. Он негодяй и грубиян, но на свой лад весьма забавен.
Пускай другой стоит с удою
Столбом в осоке над водою,
Иль сети ставит без конца,
Иль ладит в жерлицу живца.
— «Иль ладит в жерлицу живца», — повторил Люсьен, качая головой. — Это великолепно.
— Недурно, — согласилась она. Подойдя к нему совсем близко, Элис посмотрела на текст и прочла вслух следующие стихи:
Иль тащит рыбку-бедолагу,
Залезши дланью под корягу,
Иль ниток шелковых пучок
Для дури садит на крючок.
Он прервал Элис, бросив на нее искоса упрекающий взгляд.
Тебе же не нужна фальшивка -
Ведь ты сама и есть наживка!
И тот, кто не пропал на ней,
Увы и ах! — меня умней!
Улыбнувшись, Элис увидела, что он смотрит на нее и его серые глаза сверкают, как поверхность озера, волнуемая бризом. Она выдержала этот взгляд, не думая о том, что стоит слишком близко к нему — так близко, что ощущает жизненное тепло его тела и всю силу его подавляющего магнетизма. Так близко, что на мгновение ей показалось — сейчас он опустит голову и опять поцелует ее. Элис не сознавала, что затаила дыхание, пока Люсьен не захлопнул книгу со стихами, и от этого звука она очнулась.
Он взял ее руку и поднес к губам, чтобы запечатлеть на ней вежливый поцелуй.
— Элис, — сказал Люсьен легко и доброжелательно, — надеюсь, вы спали спокойно. — Подав ей руку, он повел ее от окна к кушетке.
— Благодарю вас, вполне спокойно. — Элис мысленно упрекнула себя за то, что сердце у нее учащенно забилось, и за легкое разочарование из-за того, что он больше не делает ей непристойных предложений. — А вы, милорд?
— Люсьен, — поправил он ее с короткой интимной улыбкой. — Полагаю, мы можем обойтись без формальностей. Присядьте.
— Благодарю вас! — Вряд ли стоило беспокоиться и указывать ему, что неприлично с его стороны обращаться к ней по имени. Она скоро уедет, так что это не имеет значения, и если Богу будет угодно, она никогда больше его не увидит.
От этой мысли Элис почему-то стало одиноко. Она нервно опустилась на краешек кушетки, а Люсьен сел напротив. Потом с усталым видом прислонился своей черноволосой головой к высокой кожаной спинке кресла и посмотрел на нее изучающим взглядом. Элис отвела глаза, вспомнив, что оказалась наедине с опасным мужчиной — без старшей дамы, без горничной, даже Кейро не было, чтобы присмотреть за ней. В Лондоне репутации девушек погибали и из-за менее серьезных вещей, но сейчас она находилась в мире Люсьена, а здесь обычные правила не действуют.
— Вы хотели меня видеть? — спросила она.
— Да. — Он подпер подбородок рукой и с улыбкой посмотрел на нее.
— И что же?
Ответа не последовало. Люсьен молча улыбался ей, два пальца скрывали его лживые губы, потому что он опирался локтем о подлокотник кресла. Его упорный взгляд нервировал ее, она быстро отвела глаза.
— Хм… ну ладно… — Сжав руки, лежащие на коленях, Элис принялась с интересом рассматривать элегантно убранную комнату.
Библиотека была длинная и узкая, вдоль стен стояли книжные полки, окна, расположенные на равных расстояниях одно от другого, поднимались от пола почти до потолка, глубокие сиденья прятались за занавесями цвета темного рубина. Бронзовые бюсты наверху книжных полок смотрели на нее и Люсьена совсем как любопытные светские сплетники. Она пожала плечами, чтобы хоть немного снять напряжение, взгляд ее блуждал по картинам, висящим на стенах, по гобелену и продублированным на полотне панелям; все это время Люсьен внимательно изучал ее. Она разглядела шахматный столик, где фигурки из слоновой кости и эбонитового дерева были брошены на середине партии, потом изучила завитушки узора на ковре. Наконец положение стало невыносимым.
— Милорд, неприлично так меня рассматривать.
— Простите. — Он лениво вытянул перед собой длинные ноги, обутые в сапоги, и скрестил их. — Оказывается, вы еще соблазнительнее, чем мне запомнилось.
Элис чопорно вздернула подбородок, проклиная румянец, вспыхнувший на ее щеках от его слов.
— Скажите, пожалуйста, зачем вы хотели меня видеть? Прошу прощения, но я немного спешу.
— Вы вызываете у меня любопытство, Элис. Мне очень хочется продолжить наше знакомство.
Сердце у нее дрогнуло. Она уставилась на Люсьена, потом опустила голову.
— Это невозможно, при всем моем уважении к вам.
— Жестокая дама! — кротко воскликнул он, ничуть не удивившись. — Почему же?
Она бросила на него уничтожающий взгляд.
— Вы действительно хотите это знать?
— А вы намерены отрицать, что нас необыкновенно влечет друг к другу?
Этот дерзкий вопрос, заданный таким небрежным тоном, чуть не лишил Элис дара речи.
— Вы действительно воображаете, что можете претендовать на мою симпатию после того, как соблазнили мою невестку?
— А вы действительно считаете, что можете устоять? — поинтересовался Люсьен, и его серые глаза злобно вспыхнули.
Элис вскочила на ноги, намереваясь величественно удалиться, но его рука быстро схватила ее за запястье. Она повернулась к нему с укоризненным видом.
— Пустите меня! Стоило мне подумать, что вы вполне приятный человек, как вы снова меня шокируете! Вы, сэр, выходите за всякие рамки! То, что вы говорите, тот образ жизни, который вы выбрали… вы человек скандальный, неистовый и… дурной!
— Знаю, знаю. Неужели вы не видите, что мне нужна помощь, mon ange? Ясное дело, чтобы исправить меня, нужна самая строгая в нашем королевстве Гуди Два Башмака.
