Даже не звук – намек на звук: шорох скользнувшей по дереву ткани… Себастьян успел обернуться за мгновение до того, как с ближайшего штабеля на него спрыгнула черная тень.
От резкого толчка бочки обрушились лавиной разлетающихся клепок и рассыпающегося содержимого, сбивая Девлина с ног. Падая, виконт зачерпнул полную пригоршню сахара и швырнул его в лицо наскочившему с ножом в руке противнику. Разразившись проклятиями, Темный плащ отпрянул назад, дав Себастьяну время, перекатившись, подняться на колени и схватить сломанную клепку.
– Сукин сын! – рявкнул незнакомец, снова бросаясь в нападение.
Размахивая клепкой, словно дубинкой, виконт ударил ее зазубренным концом по кисти врага, выбив у того нож, со звоном улетевший в кромешный мрак, и еще раз выкрикнул:
– Кто тебя нанял?
Резко развернувшись, Темный плащ бросился к светлеющему прямоугольнику выхода, поскальзываясь на липком сахарном полу.
Девлин сломя голову помчался за ним. Противники, покрытые слоем искрящихся белых кристаллов, выбежали на солнечный свет.
– Англичашки… – пренебрежительно рассмеялся один из немецких моряков вслед пробегающему Себастьяну.
На одном из кораблей, стоящих на реке, блеяла коза, пронзительно вскрикивали кружащие над доками чайки. Прохожие поворачивали головы вслед двум засахаренным мужчинам, несущимся по холму в сторону проулка. Темный плащ опережал соперника футов на сто, и догоняющему никак не удавалось сократить разрыв.
На лету хватая поводья, незнакомец с разбегу прыгнул в седло своей перепугано шарахнувшейся клячи и вонзил шпоры в костлявые бока.
– Сукин сын, – ругнулся Себастьян.
Упершись руками в колени и тяжело отдыхиваясь, он смотрел, как исчезает в конце проулка взмахивающий серый хвост.
* * * * *
Виконт как раз вычесывал сахар из волос в своей гардеробной, когда явился Жюль Калхоун.
– Ванна почти готова, милорд, – сообщил камердинер, протягивая на серебряном подносе запечатанное письмо. – Это пришло, пока вы отсутствовали. Принес ливрейный лакей.
Взяв послание, Девлин всмотрелся в адрес, начертанный, похоже, мужской рукой, а перевернув письмо, нахмурился при виде знакомого герба на печати. Почерк хоть и казался мужским, но принадлежал, очевидно, мисс Геро Джарвис. Сломав печать, Себастьян развернул плотный белый лист.
Милорд,
я располагаю сведениями относительно личности Розы.
Сегодня в два часа дня буду в оранжерее в Кенсингтонских садах[26].
Прошу вас не опаздывать.
Мисс Джарвис.
– Прошу не опаздывать, – передразнил Себастьян, бросая записку обратно на поднос. «Дьявол и преисподняя, – мысленно чертыхнулся он. – Это яблочко недалеко откатилось от своей яблоньки».
Калхоун собирал по комнате засахаренную одежду хозяина.
– Полагаете, мужчина, следивший за вами, работает на Иэна Кейна?
– Возможно. Ведь это Кейн навел меня в первую очередь на О’Брайана, – глянул через плечо Себастьян. – Хотя и мистер торговый агент может иметь к этому делу более близкое отношение, чем кажется на первый взгляд.
– Желаете, чтобы я присмотрелся к этому джентльмену, милорд?
– Это может оказаться любопытным.
Камердинер, поклонившись, направился к двери.
– И еще, Калхоун… Скажи Тому, пусть примерно через полчаса подаст экипаж. Думаю, пора нанести визит на Боу-стрит.
Переодевшись в элегантного кроя темно-синий сюртук и панталоны из оленьей кожи, лорд Девлин направил экипаж к «Бурому медведю», старинному трактиру на Боу-стрит, воспринимаемому как продолжение кабинетов полицейского управления.
– Поводи лошадей, – бросил Себастьян, передавая вожжи груму. – Как только закончу дела здесь, отправимся в Кенсингтон.
Протолкнувшись через прокуренный общий зал, виконт отыскал в глубине помещения сэра Уильяма Хэдли, восседавшего за тарелкой холодного мяса и кружкой эля в одной из отдельных кабинок.
– Вам, пожалуй, будет интересно узнать, что я установил личность одной из женщин,
убитых в понедельник вечером в приюте Магдалины, – заявил Себастьян, опускаясь на скамью напротив чиновника.
Поднеся кружку ко рту, сэр Уильям отхлебнул изрядный глоток.
– За каким чертом это может быть мне интересно? – буркнул он, отирая тыльной стороной мясистой ладони мокрые губы.
– Потому что вы с ней знакомы. Это Роза Флетчер из «Академии на Орчард-стрит».
Сэр Уильям окаменел.
– С какой стати вы решили, что я знал ее?
– Ваши частые посещения этого злачного заведения не являются особой тайной, – одарил виконт собеседника злорадной ухмылкой. – А барышня-то была вашей любимицей, не так ли?
Сэр Уильям наклонил голову над тарелкой и сосредоточил все свое внимание на мясе, запихивая в рот немалый кусок.
– Кое-кто считает, – добавил Себастьян, – что Роза могла сбежать из-за вас. У вас скверная репутация, милейший сэр – вы грубы с женщинами.
С усилием сглотнув, магистрат поднял голову.
– Я велел вам держаться подальше, Девлин, – угрожающе прищурив глаза, ткнул он толстым пальцем в сторону собеседника. – Без шуток.
– Учитывая обстоятельства, ничуть не удивлен, что моя заинтересованность заставляет вас слегка… скажем так, нервничать, – Себастьян откинулся на стенку кабинки и скрестил руки на груди. – А теперь вот что хотелось бы знать: где вы были в понедельник вечером?
Нож сэра Уильяма звякнул о край белой жестяной тарелки.
– Не вашего ума дело, но коли на то пошло, я был у премьер-министра. Что, теперь приплетете самого Персиваля?
Себастьян посмотрел в красное тучное лицо магистрата.
– Поскольку вы близко знали юную леди, может, расскажете мне о ней?
Собеседник поджал губы и, отодвинув тарелку, встал:
– Юная леди?! Да она была такой же шлюхой, как и остальные, несмотря на все свое важничанье. Думаете, мне нечем больше заняться, кроме как бестолку тратить время на болтовню о какой-то никчемной девке? У меня разъяренные торговцы, у которых обчистили склад с первосортными русскими соболями, и пропавший верноподданный офицер его величества, словно сквозь землю провалившийся, и член парламента, на которого напали среди бела дня на Стрэнде. Да любое из этих происшествий куда важнее тысячи дохлых потаскух!
Виконт тоже поднялся.
– Для меня – нет.
Сэр Уильям содрал заправленную за воротник рубашки салфетку и швырнул ее на стол рядом с недоеденным обедом.
– Я предупреждал вас, чтоб прекратили лезть в следственные дела, и я не шутил. Возможно, вы накоротке с сэром Генри Лавджоем, но здесь не Куин-сквер, а Боу-стрит. Всех благ, милорд.
