– Дедушка, я не уйду в монастырь… я не расстанусь с тобой, потому что я люблю тебя… я понимаю, ты хотел сделать как лучше… ты думал о моем будущем… Что с тобой, дедушка? Скажи хоть что-нибудь… – Девушка дотронулась до его плеча, но он молчал и не подавал никаких признаков жизни.
Вдруг кто-то коснулся ее, и знакомый голос тихо проговорил:
– Оставьте его, леди Филиппа. Дайте я посмотрю его сам. Позвольте мне помочь вам подняться.
– Он не хочет говорить со мной… – заливаясь слезами, сказала Филиппа. – Он пытался уговорить меня… а я не хотела его слушать… Скажите, он не…
Сэр Рис поднял ее с колен и посадил на стул, стоявший рядом с креслом, в котором полулежал дедушка.
– Сядьте, леди Филиппа. Предоставьте это мне.
Она закрыла лицо руками и беззвучно плакала. Он подошел к дедушке, и Филиппе показалось, что прошло несколько томительных часов, прежде чем сэр Рис взял ее за руки, мокрые от слез.
– Дорогая, не плачьте. Все произошло так быстро, что он не успел испугаться. Я сейчас пошлю за священником. Все будет сделано, как положено в таких случаях, – заверил ее сэр Рис.
– Он умер?! Он в самом деле умер?! – воскликнула Филиппа, глядя на него сквозь слезы.
Сэр Рис помрачнел и кивнул.
– Как он мог умереть? Сейчас, когда мы вместе… О нет, только не это! – Филиппа зарыдала, и сэр Рис обнял ее за плечи, оказавшись так близко, что она почувствовала сквозь тонкий шелк своего платья, насколько груба его домотканая одежда. Девушка уткнулась лицом ему в плечо и горько рыдала. Он чувствовал, как вздрагивает ее хрупкое тело, и старался, как мог, успокоить и утешить ее. Наконец рыдания стихли, и она тихо плакала, не стесняясь своих слез. – Это я во всем виновата, – повторяла она сквозь слезы. – Я знала, что он тяжело болен и его нельзя расстраивать… а я… а я спорила с ним и…
– Успокойтесь, – вкрадчиво сказал он. – Вы не виноваты. Несколько месяцев назад у него случился апоплексический удар, который мог повториться каждую минуту. Ваша мама привезла вас сюда, чтобы он наконец увиделся с вами, и он умер, увидев свою любимую внучку. Сейчас придет Гвенни и проводит вас в вашу комнату. Вам надо помолиться и попытаться успокоиться. Прошу вас, положитесь на меня. Я обо всем позабочусь.
Он продолжал стоять рядом с ней, стараясь ее успокоить и приободрить. Но его мозг сверлила одна навязчивая мысль: о чем говорил сэр Дэниел со своей внучкой и почему этот разговор привел к столь трагической развязке?
– Филиппа!
Она вытерла слезы и пристально посмотрела на сэра Риса.
– Да?
– Я пошлю за доктором, хотя он уже ничем не сможет помочь вашему дедушке. Как вы себя чувствуете? Врач пропишет вам успокоительную микстуру. И советую вам полежать.
– Нет, нет, я не хочу выглядеть растерянной и слабой в этот роковой час испытаний. У меня хватит сил, чтобы достойно перенести тяжелую утрату. Благодарю вас за ваше сочувствие и доброту, сэр Рис. И бабушка вам тоже будет очень признательна… – Голос Филиппы задрожал и глаза снова наполнились слезами. – Только что… я с ним говорила… – До нее вдруг дошло, что именно сэр Рис стал причиной ее рокового спора с дедушкой. Из-за ее жестоких обвинений дедушка, собрав последние силы, попытался подняться и подойти к ней, и это убило его.
Сэр Рис пожал ей руку, стараясь ободрить и успокоить, затем поклонился и ушел.
Филиппа смотрела ему вслед сквозь слезы, размышляя над тем, что он всегда появлялся именно в ту минуту, когда она больше всего нуждалась в помощи. Похоже, он приехал за ответом на свое предложение. И что же он узнал? Что она категорически отвергла его предложение руки и сердца?
Она безучастно смотрела вдаль, не слыша начавшейся суматохи, когда всем домочадцам сообщили о смерти хозяина: сначала наступило гробовое молчание, потом послышались рыдания и слова искреннего сожаления. Но Филиппа находилась в такой глубокой задумчивости, что ничего не слышала. Она мысленно повторяла одни и те же слова: дедушка умер из-за упрямства своей любимой внучки! Это самобичевание не мог остановить даже внутренний голос, пытавшийся убедить ее, что при сложившихся обстоятельствах она не могла вести себя иначе. Если бы Рис Гриффит не был сыном того самого сэра Гриффита, который завладел землями ее отца, она бы с радостью приняла его предложение руки и сердца! Даже сейчас, в эти трагические минуты, ее сердце забилось сильнее, когда она вспомнила, как сэр Рис обнял ее за плечи и увел от неподвижного тела дедушки. Она не сомневалась, что он нашел слова утешения для ее матери и бабушки, отдал распоряжения растерянной прислуге, встретил приехавшего священника. Кто еще способен на такие добрососедские отношения? Все это время, начиная с первой встречи в Милфорд-Хейвене, она старалась подавить зарождавшееся чувство к этому человеку, не придавать значения тому душевному трепету, который охватывал ее при его приближении или когда он подсаживал ее в седло во время их путешествия в Греттон-Мэнер.
Дедушка сказал, что Рис Гриффит признался ему, что любит ее, Филиппу. Можно ли этому верить? Он сделал ей предложение руки и сердца, зная, что она бесприданница. Но где доказательства, что он действительно любит ее? Можно ли доверять ему? Дедушка ему верил и считал другом семьи… Может ли она дать волю своему тоскующему сердцу? Можно ли рассказать Рису Гриффиту о своих самых сокровенных желаниях? Хватит ли у нее смелости признаться себе, что она любит его?
Это было именно то, о чем мечтал ее дедушка. Его последним желанием был союз единственной внучки и сэра Риса… А она отвергла его! Как отнесется ее отец к известию, что молодой Гриффит просит руки его дочери? Каким ни будет ответ отца, она дождется его.
Филиппа машинально поднялась со стула, когда во внутренний дворик пришла заплаканная Гвенни.
– О, госпожа, какое несчастье! Мы все так любили сэра Дэниела! – запричитала девочка, заливаясь слезами.
– Знаю, – тихо сказала Филиппа. Постепенно к ней стали возвращаться самообладание и выдержка.
– Сэр Рис велел мне отвести вас в вашу комнату, чтобы вы немного успокоились и пришли в себя. Ведь все произошло у вас на глазах! – проговорила служанка дрогнувшим голосом и снова заплакала. – Представляю, что вам пришлось пережить! Одна с умирающим… Могу себе представить, как это ужасно…
Филиппа поджала губы. Рассказал ли Рис Гриффит матери о ее ссоре с дедушкой? Если рассказал, то мать догадается, что стало причиной смерти ее отца. Простит ли мать свою строптивую дочь?
Филиппа сделала несколько шагов к дому и, обернувшись, бросила прощальный взгляд на переносное кресло, где лежало неподвижное тело дедушки. Пришли слуги и понесли своего умершего хозяина в дом. Когда они проходили мимо, Филиппа невольно вздрогнула и снова залилась слезами.
