Когда Филиппа и Гвенни проходили мимо конюшни, раздался цокот копыт и показался всадник. Было видно, что он проделал долгий и опасный путь. «Вот не вовремя», – подумала Филиппа. Когда всадник спешился, конюх взял его коня под уздцы и повел в конюшню. Филиппа краем глаза следила за приезжим и вдруг застыла в изумлении. Несмотря на домотканую одежду простолюдина, в нем угадывался человек благородного происхождения. Гвенни с удивлением смотрела на свою хозяйку, недоумевая, чем ее заинтересовал заезжий незнакомец.
Филиппа с трудом заставила себя сдвинуться с места и сделать вид, что совершенно равнодушна к приезжему. Она должна немедленно найти мать и сообщить ей потрясающую новость.
Только что приехал граф Роксетер… а Рис Гриффит все еще оставался у них в доме.
Мать и бабушку Филиппа нашла в холле, у гроба дедушки. Две старые служанки принесли кувшин с теплой водой и полотенца, чтобы омыть бездыханное тело сэра Греттона. Все ждали, когда слуги принесут его из внутреннего дворика. Филиппа подошла к матери и обвела взглядом присутствующих, стараясь найти сэра Риса. Он стоял у двери и отдавал распоряжения мужчинам, которые принесли наконец кресло с телом сэра Греттона и остановились в нерешительности перед ступеньками, ведущими в холл, так как боялись лишний раз потревожить усопшего. Увидев дедушку, Филиппа снова зарыдала, но мать обняла ее за плечи, стараясь утешить и подбодрить.
Кресло внесли в холл и тело сэра Греттона подняли и осторожно положили на стол. Леди Греттон подошла и, наклонившись, поцеловала мужа в уже холодный лоб. Сэр Рис жестом велел двум мужчинам унести дедушкино кресло.
– Леди, сейчас я должен вас оставить, чтобы встретить священника, рассказать ему, что случилось, и проводить его сюда, – сказал он.
С этими словами сэр Рис поклонился и, прежде чем уйти, бросил взгляд на Филиппу.
– Мы, как всегда, у вас в долгу, сэр Рис, – проговорила она с едва заметной улыбкой.
Как только сэр Рис ушел, Филиппа тут же обернулась к матери:
– Мама, мы должны поговорить с глазу на глаз.
– Дитя мое, ты же видишь, что это невозможно – я должна быть с отцом, – печально вздохнув, сказала графиня.
– Тебе трудно, дитя, я вижу. Ты не привыкла к таким печальным событиям, – грустно сказала бабушка.
– Мама, – сказала графиня тоном, не терпящим возражений, – Филиппа должна понять, что нам с тобой в эту тяжелую минуту надо быть вместе. Филиппа, иди в свою комнату, я приду, когда смогу.
– Я должна сказать тебе что-то чрезвычайно важное, – пристально глядя на мать, жалобно проговорила Филиппа.
– Крессида, иди и поговори с дочерью. Она чем-то встревожена, – поддержала внучку бабушка.
Графиня пожала плечами, затем подошла к отцу и, поцеловав его в щеку, взяла дочь за руку и повела к винтовой лестнице, ведущей в их спальни. Филиппа обернулась и, поискав глазами Гвенни, велела ей найти Питера Фиэрли и сказать ему, чтобы он немедленно пришел в комнату графини.
Как только Крессида вошла в свою комнату, она с едва сдерживаемым гневом обернулась к дочери, но та, к еще большему раздражению матери, стала закрывать дверь на засов.
– Филиппа, что случилось? Ты ведешь себя как-то странно! – спросила мать, заметив наконец, что дочь бледна и встревожена.
– Когда мы с Гвенни возвращались в дом, я увидела, как во двор въехал всадник. Мама, я узнала его! Это мой отец! Он одет как простолюдин, и его трудно узнать, но меня беспокоит, что Рис Гриффит все еще здесь, ждет священника. Кроме того, могут прийти дворяне из соседних поместий! Многие хорошо знали отца и могут его узнать даже в непривычном одеянии.
Крессида побледнела и села на край кровати, так как ноги не слушались ее.
– Ты не ошиблась?
– Это он, вне всякого сомнения! Я не могла ошибиться!
– Он один?
Филиппа кивнула.
– Отец пошел в конюшню.
– Будем молиться, чтобы его не узнали. Что и говорить, отец выбрал не самое подходящее время для своего приезда в Греттон.
В дверь постучали. Филиппа бросилась к двери и, понизив голос, спросила:
– Кто там?
– Питер, миледи.
Она сняла засов и, приоткрыв дверь, впустила верного сквайра.
– Приношу свои извинения, миледи, что меня не было в поместье в столь горестное время. Я только что приехал…
– Вы были в конюшне? – перебила его Филиппа.
– Нет, – ответил Питер, переводя взгляд с Филиппы на Крессиду и чувствуя, что кроме внезапной смерти сэра Греттона случилось что-то еще, не менее важное. – Во дворе я встретил Гвенни, и она сказала, чтобы я сразу шел к вам. Так что своего коня я отдал конюху.
– Когда мы с Гвенни шли по двору домой, неожиданно появился незнакомый всадник. Приглядевшись, я узнала в нем своего отца. Он уже около часа находится в Греттон-Мэнере, а сэр Рис все еще здесь. Скоро приедут дворяне из других поместий…
– Где сейчас граф Роксетер? Вы говорили с ним? – спросил Питер.
– Нет, со мной была Гвенни. Хотя отец одет как простолюдин и его трудно узнать, я не решилась к нему подойти…
– Я сейчас же пойду и поговорю с надежными людьми, чтобы они приютили его до наступления темноты. Он приезжал сюда раз или два после вашей свадьбы, леди Крессида, и всем тогда очень понравился, – сказал Питер.
– Наш кузнец Роб Тейлор живет недалеко отсюда. Я не сомневаюсь, что он приютит милорда Мартина, пока тот не переберется в Ладлоу, – проговорила графиня.
– Милорд никуда не уедет, пока не увидится с вами, даже если ему будет грозить смертельная опасность, – сказал Питер, горько улыбнувшись. – Я не могу себе представить, что привело его сюда в такое неспокойное время, когда нынешний король заявил, что любой ценой сохранит спокойствие в королевстве, а мятежники, кто бы они ни были, будут арестованы и заключены в тюрьму. Милорд прекрасно осведомлен об этом! – недоуменно воскликнул Питер.
«Если отец приехал только для того, чтобы обсудить мой брак с сэром Рисом, то это из-за меня он подвергает себя смертельной опасности!» – подумала Филиппа, задрожав от страха.
– Филиппа, ты самый подходящий человек, которому удобнее всего занять сэра Риса, чтобы у Питера было время увести твоего отца в безопасное место, – предложила графиня, даже не пытаясь скрыть свою уверенность, что дочь станет невестой Гриффита.
Но Филиппа не хотела потакать его желаниям в столь неподходящее время. Она ничего не ответила. Питер, поклонившись, быстро вышел. Он был твердо убежден, что графу Роксетеру опасно оставаться в Греттон-Мэнере.
Крессида подошла к дочери и взяла ее за руки.
– Будь осторожна, дитя мое. Отвлекай сэра Риса как можно дольше, чтобы он – не дай бог – не пошел на конюшню! Понятное дело, он будет стремиться домой, но ты не должна допустить, чтобы он встретился с твоим отцом.
