– Да, ну и что же?
– Теперь, когда отец умер, компания осталась без руководства. Так сказать, без руля и без ветрил.
– А вас не интересует изготовление орудий. Уинтер грустно улыбнулся:
– Я не имел возможности овладеть этим искусством. В то время когда отец создавал свою компанию, я воевал с берберскими пиратами. Потом я вернулся домой и попытал было счастья в этом деле, но... – Он пожал плечами. – Стрелять из орудий – это по мне, но изготовить хоть одно не удалось. А тут началась война с Англией, и я...
– Воспользовались случаем еще раз повоевать.
– Можно сказать и так.
– Но сейчас вы не воюете. – Амелия решилась высказать провокационное замечание. – В эти дни вы имеете дело с преступниками.
Уинтер обратил к ней острый и напряженный взгляд.
– Что вы имеете в виду?
– Пиратов, разумеется. Ах да, еще и переговоры.
– Верно. – Лицо его сделалось замкнутым. – Но ведение переговоров – это тоже в некоторой степени сражение.
– И как давно вы эти переговоры ведете? Я думала, что британцы покончили с берберами в Алжире пару лет назад. Хотя если эта вот шебека-фрегат появилась у берегов Испании...
– Да вы, я вижу, просто заворожены этими проклятыми пиратами.
Она не дала ему возможности переменить предмет разговора.
– Я заворожена чем угодно более возбуждающим, нежели та скучная жизнь, которую я вынуждена вести. Хотя бы вашими переговорами.
– И моими «приключениями».
Глаза у Лукаса потемнели, он взял Амелию за руку и хотел было привлечь ее в свои объятия.
Амелия высвободилась, но сердце у нее забилось отчаянно.
– Не здесь. Миссис Харрис может нас увидеть.
– Не может. Эту сторону корабля не видно с пристани. Легкая дрожь пробежала у Амелии по спине. Она понимала, что Уинтер всего лишь старается отвлечь ее от неудобных для него вопросов, но тем не менее была возбуждена. А то, что они находились на борту этого проклятого пиратского судна, еще усиливало притягательность романтического порыва неотесанного майора.
Амелия повернулась и пошла в обратную сторону.
– Тем не менее мы должны ограничиваться приключениями приемлемого порядка, – бросила она.
– Какими же они могут быть?
– Посещение доков. Маленькая прогулка на ялике. Осмотр шебеки.
– То есть приключениями приятными и благопристойными, вы это хотели сказать? – спросил Лукас, нагоняя ее.
Заметив поблизости люк, Амелия свернула к нему.
– Вы не кончили показывать мне этот ваш фрегат. Я просто умираю от желания увидеть, что находится внизу.
– Мне кажется, что ваша дуэнья запретила вам спускаться в трюм, – напомнил он, однако в голосе у него появился несколько странный оттенок.
Амелия подошла к люку и открыла его.
– Я этого не слышала, – со смехом отозвалась она. – Было слишком ветрено.
Но Лукас не рассмеялся в ответ.
– Стойте на месте, Амелия. – Он поспешил подойти к ней. – Не вздумайте спускаться по этой лестнице.
Она заглянула в темный проход.
– Да ну же, Лукас! Я просто хочу...
Он схватил ее за руку и резким движением буквально оттащил от зияющего отверстия люка.
– Нет. Вы туда не спуститесь, будь я проклят!
– Почему же?
Она повернулась к нему лицом, и слова замерли у нее на губах.
Лицо его было белее парусов шебеки, а глаза смотрели на черную дыру с таким выражением, словно это были ворота в ад.
– Лукас? – произнесла она, понизив голос почти до шепота.
Он, кажется, не слышал ее, а пальцы его впились ей в руку, будто когти зверя.
– Лукас! – произнесла она громче. – Вы причиняете мне боль.
Он вздрогнул и отпустил ее руку.
– Мы не пойдем вниз. – Повернувшись, Уинтер зашагал по направлению к шканцам. – Но я покажу вам остальную часть корабля здесь, наверху, если хотите.
Амелия последовала за ним.
– Почему вы не хотите спускаться в трюм?
– Я просто не хочу, чтобы вы туда спускались, – отрезал он, входя в дверь, ведущую под шканцы.
Амелия поспешила за ним, и оба очутились в скромном полукруглом помещении, которое, наверное, было каютой капитана.
– Это чепуха, – сказала Амелия и, когда Уинтер повернулся к ней лицом, добавила: – Я заметила выражение вашего лица. Вид у вас был такой, будто вы сочли трюм обиталищем дьявола.
Уинтер стиснул челюсти и несколько секунд молчал. Потом ответил:
– У вас слишком богатое воображение.
– Я более чем уверена, что это не так. Мне просто стало ясно, что вы...
Лукас не дал ей договорить, шагнул к ней и крепко поцеловал в губы. Когда он отпустил ее, она оцепенела в полном изумлении.
– Зачем вы это сделали?
– Чтобы заставить вас замолчать, – сказал он, потом, обхватив голову Амелии своими сильными, твердыми ладонями, сдвинул на затылок ее шляпку и пророкотал: – А вот этот – для меня!
Поцелуй был не столько крепким, сколько проникновенным. И жгучим. И требовательным. Он завладел губами Амелии, словно предъявлял на нее свои права. Завладел, как корсар, так же уверенно и чувственно, как делал это прошлым вечером.
Она ответила на поцелуй и ощутила вкус кофе и запах моря – неотразимо экзотическое сочетание.
Но поцелуй Лукаса становился все более страстным, Амелия прервала его и отвернулась, чтобы восстановить дыхание... и способность хоть немного соображать. Именно в эту минуту она и увидела миссис Харрис, выходящую на берег через раскрытые ворота орудийного порта.
Миссис Харрис не могла бы разглядеть их в полутемной каюте, но Амелия осознала это лишь после того, как, хрипло вскрикнув, вырвалась из объятий Уинтера.
Изо всех сил стараясь восстановить контроль над своими разгулявшимися чувствами, она отстранилась от него.
– Я не давала вам позволения целовать меня! Уинтер уже не раздумывал. Его намерения были совершенно ясными.
– Вы дали мне позволение вчера вечером.
– Это совсем другое.
В глазах у него вспыхнул гнев, черты лица исказились.
– Потому что мы были наедине и вы не могли кликнуть какого-нибудь англичанина, чтобы он защитил вас от американского дикаря, если тот станет чересчур дерзким?
Амелия прижалась спиной к стенке каюты. Убежать она не успела – Уинтер обхватил ее обеими руками.
– Вы заявили, что хотите приключений. Я счастлив служить вам в этом. – Лицо его с горящими глазами было совсем близко. – Но то были всего лишь пустые разговоры, не так ли? Вам нужны такие приключения, которыми вы могли бы управлять. Но вы не можете, вы не в силах управлять мной.
– Вы в этом уверены? – спросила Амелия, глядя ему в глаза, но тут же спохватилась: не стоило говорить такое разъяренному мужчине, который вообразил, будто она и ее соотечественники намерены подчинить его своей воле. Но с другой стороны, находясь во власти своего темперамента или своих страстей, он может высказать больше, чем хотел бы. Поэтому она кивнула и добавила, стараясь выглядеть совершенно беззаботной: – Думается, до сих пор я справлялась с вами.
