Отец Жак одобрительно кивнул головой:
— Понимаю, мадам. Завтра я возвращаюсь во Францию и сразу же разыщу вашу падчерицу. — После короткой паузы он продолжил: — Я уверен, что нам удастся «убедить» ее поступить в наш монастырь, кстати, он находится как раз неподалеку от мыса д'Эстель.
Он выделил слово «убедить». И Дэйв решил, что дальше можно не слушать, ему и без того все стало ясно. Выскользнув из своего укрытия, он направился прямо на почту на Маунт-стрит.
— Я хочу отправить телеграмму во Францию, — сказал он человеку в окошке.
— Во Францию? — тупо переспросил служащий.
— Да, да, во Францию, и, пожалуйста, повнимательней, не перепутайте адрес!
Он протянул в окошко карточку, которую внимательно заполнил, стараясь не допустить ошибки.
Стоимость телеграммы показалась ему чрезмерной, но, по счастью, денег у него с собой было достаточно.
Проглотив последний кусочек, Норина сказала маркизу:
— Я никогда не ела такой вкусной еды. Неужели это будет повторяться каждый вечер?
— Новый повар не зря ест свой хлеб. Это Жан нашел его, ему мы должны быть благодарны.
Норина обвела глазами маленькую столовую, окна которой выходили на большой, нависший над роскошным садом балкон. Она не могла даже представить себе ничего подобного этой изысканной вилле. В те времена французские аристократы ввели моду строить виллы в заброшенных уголках Южной Франции, где-то между Ниццей и Монте-Карло. Еще пять лет назад маркиз обратил внимание на мыс д'Эстель, купил его и начал работы по сооружению роскошной виллы.
С первого взгляда Норина поняла, что архитектор, строивший дом, вдохновлялся греческими храмами. У него хватило таланта вписать сооружение в изумительный ландшафт так, что вилла не бросалась в глаза.
Чтобы подойти к ней, нужно было свернуть с большой дороги и пробираться крутыми и извилистыми горными тропинками. Вилла прижималась к горному утесу, на террасах которого маркиз разбил сады.
Вилла была четырехэтажной и, несомненно, великовата для одного человека. Но маркиз сказал, что она принадлежит огромной семье и что здесь никогда не будет недостатка в обитателях.
— Здесь так красиво и так спокойно, что, мне кажется, шум толпы и громкие голоса лишат это место его очарования, — заметила Норина.
— Нам повезло, что мы здесь вдвоем, — согласился маркиз, — в это время года здесь не бывает много народу. Ведь теперь модно весну проводить на юге.
— А я бы предпочла именно это время года! — сказала девушка.
— Тем лучше, — произнес маркиз, поднимаясь из-за стола и направляясь к балкону, окружавшему виллу со всех сторон.
Длинная мраморная лестница вела в сад, где огромные деревья, кусты и цветы росли прямо среди скал. В ущельях росли герани и клематисы, они вились вокруг камней, поднимались по деревьям.
— Это изумительно! — воскликнула Норина восхищенно.
Маркиз улыбнулся.
Солнце садилось прямо в море, и небо стало багрово-красным. Первые звезды зажглись над их головами.
— Опишите мне все, что вы видите, — попросил маркиз.
— Я вижу красные лучи заходящего солнца, они пронизывают море до самого горизонта, и я знаю, что там, дальше, простираются другие, невидимые глазу горизонты.
— Но вам хотелось бы сейчас же добраться до них? — спросил маркиз.
— Ну конечно! Вы позволили мне увидеть первый, и, может быть, я уже никогда не увижу другие, разве что во сне.
Маркиз подошел к ней, и несколько минут они тихо стояли рядом. Первой заговорила Норина:
— Газеты, наверное, уже пришли, нам лучше вернуться.
Она взяла его под руку и провела на балкон. Затем они прошли в гостиную, отделанную во французском вкусе — с белыми стенами и розовыми занавесками. Норина взяла со стола газеты и принялась читать сначала заголовки, потом передовые статьи.
Маркиз, казалось, слушал ее внимательно. Однако, когда она спросила, что заинтересовало его, он смутился, как будто его скорее интересовал звук ее голоса, а не то, что она читала.
Она прочла сначала о визите королевы Виктории, потом полный текст речи премьер-министра, потом критику этой речи оппозицией.
Неожиданно дверь отворилась, и в гостиную вошел Жан с телеграммой в руках.
— Мадам, эту телеграмму принесли с соседней виллы. Хозяева крайне огорчены, но в их отсутствие почтальон по ошибке подсунул эту телеграмму им под дверь.
— Это мне? — удивилась Норина.
— Да, мадам, но название виллы было написано сверху, поэтому почтальон ошибся.
Взяв в руки телеграмму, Норина заметила, что не только название виллы, но и имя маркиза было написано неверно.
— От кого телеграмма? — спросил он. — Я предполагал, что никто не знает о том, что мы здесь!
Но Норина уже вскрывала дрожащими руками конверт. Сначала буквы запрыгали у нее перед глазами, но она взяла себя в руки и прочла: «Быстрее скройтесь от монаха Точка Он знает где вы находитесь Точка Дэйв».
Против ее воли, из груди Норины вырвался крик ужаса.
— Что с вами? Что случилось? — забеспокоился маркиз.
— Я должна… мне необходимо спрятаться! Меня… меня могут убить! Умоляю вас, помогите мне… Мне некуда деться! — С этими словами Норина бросилась на колени перед маркизом. — Моя мачеха… она напала на мой след! Мне надо скрыться… немедленно!
— Ваша мачеха! — повторил маркиз спокойно. — Так вот кого вы так боитесь!
— Она… пыталась убить меня! Своим спасением я обязана только отсутствию аппетита. Я отдала свой обед коту… и он тут же умер! — Она остановилась, чтобы перевести дыхание, и снова прерывисто стала объяснять: — Теперь, когда она знает, где я… она явится сюда! Она постарается тем или иным способом избавиться от меня! Спрячьте меня, я умоляю вас, спрячьте меня!..
Она протянула маркизу руки, и он нежно сжал их. Это немного успокоило девушку.
— Но почему же вы не рассказали все с самого начала? — спросил он с упреком. — Доверьтесь мне, объясните мне все по порядку.
Она хотела встать, но он удержал ее, и она уронила голову ему на колени.
— Моя мачеха, — пролепетала Норина, — она ужасная женщина… она хочет завладеть моим состоянием… состоянием, которое, умирая, оставила мне моя мать.
— Но ведь ваш отец жив?
— Мой отец… лорд Седжвин.
— Я много слышал о нем, — сказал маркиз.
— Да, да. Он был очень счастлив с моей матерью, но она умерла, и он женился во второй раз.
— И вы считаете, что мачеха хочет убить вас?
— Она считала, что отец очень богат… но обнаружила, что деньги фактически принадлежат мне, а ему перейдут только в случае моей смерти.
