На следующее утро Джонас как ни в чем не бывало явился домой. Кэтрин и Мэй уже проснулись и пили на кухне чай с булочками.
Чуть позже Кэтрин уехала. Как ни странно, с ее отъездом Джонас почувствовал себя покинутым, словно уехал Теодор, а не горничная леди Эшли. На него разом навалились все нерешенные проблемы. Ко всему прочему, не было известий от его двух кораблей, отправившихся в плаванье несколько месяцев назад. Они должны были уже вернуться.
Существование в одном доме с Кейт и Клер было почти невыносимым. В лучшем случае они его не замечали. Но Джонас упрямо оставался в одном доме с ними, надеясь на потепление. Шли недели, но ничего не менялось в отношении к нему жены и дочери и не было никаких известий о кораблях. Джонас начал подозревать, что, рискнув в очередной раз и вложив все в корабли, он опять проиграл. Вскоре пришло и подтверждение.
Объявился матрос с одного из кораблей. Он сообщил, что их судно потерпело крушение. Других выживших он не видел и о судьбе второго корабля ничего не знает.
Итак, он опять остался без денег. Правда, оставалось еще около двух тысяч фунтов в банке, и можно было продать дом в Лондоне. Этих денег в принципе хватит на безбедную жизнь. К тому же существовал еще тот счет, что он открыл на имя Кейт около года назад, когда она выбрала для себя и ребенка новый дом. Они не пропадут.
Получив известие о судьбе одного из своих кораблей, опустошенный и несчастный Джонас вдруг захотел увидеть жену. Надеялся на ее поддержку?
Кейт и Клер играли со старой куклой — той самой, которую девочка привезла из Франции и до сих пор ни на секунду не выпускала из рук. Джонас увидел грустного Пьеро, аккуратно усаженного на высокую полку. Он не решился потревожить жену и дочь. Им было хорошо вместе.
Вечером Джонас выбрал время и застал Клер одну в ее комнате. Она старалась не смотреть на него. Джонас достал с полки Пьеро, расправил ему воротник.
— Почему ты не играешь с ним, Клер? Он не нравится тебе?
— Не нравится. И ты не нравишься. Я ненавижу тебя.
— Что? — замер Джонас.
Клер вдруг посмотрела ему в глаза и повторила:
— Я ненавижу тебя.
Джонас аккуратно посадил куклу на место и тихо вышел из детской. Из дома.
В Эшли-парк он примчался через сутки, совершенно измотанный и разбитый. Едва переступив порог особняка, он наткнулся на жену брата. Она удивленно смерила его взглядом с ног до головы:
— Что-то случилось Джонас? В чем дело?
Джонас отрицательно покачал головой.
— Прошу прощения за поздний визит, миледи. Где Теодор?
— В кабинете.
Джонас кивнул и направился к кабинету. Эмма задумчиво проводила его взглядом и… последовала за ним.
— Джонас? — в свою очередь удивился Теодор и положил книгу, которую читал, на стол.
— Мне нужно выпить.
Теодор налил им по бокалу вина. К своему бокалу он не притронулся, лишь проследил, как брат опрокинул в себя алкоголь.
— Покрепче что-нибудь есть? Виски?
— В шкафу.
Джонас достал бутылку виски, налил, также залпом выпил полбокала. Потом упал в кресло и тяжело выдохнул. С воздухом из него словно выкачали жизненные силы.
— Джонас… — осторожно позвал Теодор. — В чем дело?
— Моя дочь ненавидит меня. Моя жена и моя дочь ненавидят меня. Это невыносимо.
Джонас снова сделал несколько глотков.
— Я уеду. Снова уеду в Индию.
— Ты ждешь от меня одобрения?
— Я никому здесь не нужен. Только в Индии у меня что-то получилось.
— Случайно, если помнишь.
— Вероятно, я не должен уезжать. Наверное, если я уеду, то Кейт никогда не примет меня обратно, — Джонас, в ожидании ответа, посмотрел на брата.
— Может быть. А скорее всего, нет. Время и расстояние все меняют. Она не сможет тебя видеть, очень сложно в таких условиях продолжать взращивать ненависть, поэтому, вероятно, начнет скучать.
— Вряд ли, — Джонас криво усмехнулся. — Я неудачник. Помнишь, ты говорил, что пять шансов из десяти, что монетка выпадет на нужную сторону. Обычно. А у меня — один шанс из ста. Так что вряд ли мне повезет. Есть же шанс, что за мой отъезд она будет ненавидеть меня еще больше?
Теодор медленно кивнул. Джонас прикончил остатки виски в бокале и налил еще.
— Мои корабли не вернулись.
— Мне жаль.
— Скажи мне, Тео, каков был шанс, что не вернутся оба? Я думал, что хоть один из них… Видимо, я потратил свой удачный один шанс из ста на тот первый корабль, на котором возвращался сам. На этом и надо было остановиться.
Джонас, закрыв глаза, медленно тянул виски, а Теодор крутил вино в бокале, молчал и думал.
— Прости за нескромный вопрос, — вдруг заговорил лорд Эшли, — но ты спишь со своей женой?
— Она ненавидит меня. Уж конечно, не сплю.
Теодор постучал пером по столу, размышляя.
— Когда ты спал с ней в последний раз?
— Тогда, в Портсмуте. Первый, он же последний.
Теодор криво улыбнулся.
— Тебе стоит сделать это снова, — Джонас собрался было возмутиться, но Теодор поднял ладонь. — Я знаю, ты сможешь заставить ее так, что ей понравится.
Джонас сглотнул комок в горле. А он-то уж начал надеяться, что старший брат что-нибудь придумает.
— В прошлом ей досталось от мужчин. Так что… — он отрицательно покачал головой.
— А ты попробуй. Ты сможешь почувствовать ее? Ты сможешь остановиться, если совсем ничего не выйдет?
Джонас дернул плечом.
— Нет, Джонас, ты должен знать точно, иначе и начинать не стоит. И ты уже ничего не теряшеь. Вряд ли она сможет ненавидеть тебя сильнее, чем сейчас.
— А Клер? Как быть с ней?
— Она сильно привязалась к Кейт?
— Да.
— В таком случае ее ненависть во многом зависит от твоей жены. Если ты справишься с чувствами Кейт, то, я полагаю, изменится и отношение Клер к тебе. Как Кейт отнеслась к твоим подаркам?
— Она их не открыла.
— В таком случае не надо их в следующий раз закрывать.
— То есть, подкуп и соблазнение? Что-то я сомневаюсь, что это сработает.
Теодор на это ничего не ответил, только сказал, выразительно скривившись:
— И, Джонас, не сочти за труд принять ванну.
Через несколько дней Джонас возвращался к себе домой. Он специально рассчитал время так, чтобы вернуться поздно вечером.
Мэй, увидев его на пороге, сильно удивилась, но потом, закрыв за Джонасом дверь, вдруг бросилась ему на шею и крепко поцеловала.
— Мэй, ты что, с ума сошла? — уже через мгновение Джонас вырвался из ее объятий.
— Вы боитесь, что Кейт узнает? Не бойтесь, она уже в постели.
На самом деле Мэй точно знала, что Кейт спустилась на кухню за стаканом молока для девочки и сейчас могла видеть все, что происходило у порога.
