Однако настроение Адама испортилось сразу же, как только он увидел, что Мэллори среди дам нет. Его лицо помрачнело.
— Вы видели сегодня Мэллори? — спросил он Клер, когда джентльмены после обеда перешли в гостиную, где собрались дамы.
Герцогиня покачала головой.
— Горничная Мэллори передала ее извинения и сообщила, что усе госпожи болит голова. Мы с Авой хотели навестить бедняжку, но она спала. Шторы в ее спальне были задернуты.
Адам был сильно обеспокоен словами Клер. Мэллори обычно не страдала мигренями, голова болела у нее только во время сильной простуды, когда повышалась температура. Может быть, она простыла на сквозняке? Это было бы неудивительно. Разгоряченная танцами Мэллори часто подходила к высокому открытому окну, чтобы подышать свежим воздухом.
Если Мэллори действительно нездоровилось, ее не следовало тревожить. Адам решил еще немного подождать и не предпринимать никаких действий. Он надеялся, что Мэллори скоро поправится. Однако и к ужину она не появилась.
— Как чувствует себя Мэллори? — спросил Адам у ее матери, когда после ужина все перешли в гостиную.
Ава Байрон, сделав глоток чаю из фарфоровой чашки, расписанной цветами, поставила ее на блюдечко.
— У нее все без изменений: жалуется на головную боль, но…
— Что «но»?
Ава вздохнула:
— Боюсь, на нее снова накатила грусть. Она в мрачном настроении. Трудно себе представить, что еще вчера вечером Мэллори беззаботно веселилась и танцевала. Я так рада была видеть, что она снова ожила и смеется — впервые за долгое время после гибели майора. — Она сжала руку Адама. — Вы многое сделали для нее.
— Но, как видно, недостаточно для того, чтобы окончательно вывести ее из уныния.
— Не волнуйтесь, я уверена, что завтра утром настроение у нее улучшится и она снова присоединится к нам.
Но этого не произошло. Весь следующий день Мэллори просидела запершись в своей комнате. Адам несколько раз подходил к дверям ее спальни, но каждый раз верная горничная Мэллори преграждала ему путь.
— Простите, милорд, — говорила Пенни, — но леди Мэллори неважно себя чувствует. Она просила, чтобы ее никто не беспокоил. Я передам ей, что вы заходили.
В конце дня Адам снова предпринял попытку проникнуть в комнату Мэллори. Для этого он попробовал применить все свое обаяние.
— Послушайте, Пенни, — очаровательно улыбаясь, ответил он, — я уверен, что краткий визит не причинит вреда здоровью вашей госпожи. Я пробуду у нее всего десять минут… Ну хорошо, хорошо, пять! Я только хочу убедиться, что с ней все в порядке.
— Она отдыхает и восстанавливает свои силы, — заявила служанка, стараясь не глядеть в глаза Адаму. — Я сообщу, что вы хотели ее видеть.
С этими словами горничная перед его носом захлопнула дверь.
Адам мог бы, конечно, войти в комнату без разрешения. Ведь прежде он делал это не раз. Однако сейчас он не отваживался на этот шаг. Адам не хотел устраивать скандал, который только осложнил бы его непростые отношении с Мэллори. Он решил дождаться ужина, и, если Мэллори и тогда не выйдет к гостям, перейти к активным действиям.
Мэллори металась в постели, сбивая простыни в ком. В комнате было душно. Она слышала, как часы пробили два раза. Была глубокая ночь, однако Мэллори до сих пор не спала. Вернее, боялась заснуть. Ее пугали кошмары, поэтому она старалась не закрывать глаза.
Два дня назад ей снова начали сниться дурные сны. Мэллори страдала от чувства вины.
Она была виновата в том, что веселилась, в том, что забыла Майкла, в том, что втайне мечтала навсегда вычеркнуть из памяти целый год своей жизни, принесший ей столько страданий.
Она не лгала, когда говорила, что у нее болит голова. Ее действительно мучали мигрени из-за недосыпания, слез, депрессии. Мэллори снова ушла в себя и не желала никого видеть, даже Адама. В особенности Адама! Потому что знала: она не сможет скрыть от него правду о себе. Он видел ее насквозь. Адам быстро раскусил бы ее!
Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, Мэллори взяла книгу с прикроватного столика, но ей было трудно сосредоточиться на чтении, строчки расплывались перед глазами, а мысли уходили далеко. Она уже хотела отложить книгу в сторону, но тут услышала, что дверь ее спальни тихо открылась, а затем снова затворилась.
Мэллори подняла голову.
— Пенни? Это вы? — спросила она, вглядываясь в густую тень, которая окружала ее кровать.
Ответом ей было молчание. А затем в тишине прозвучали осторожные шаги.
— Не бойтесь, — послышался мягкий мужской голос, — Это я.
Книга выпала из рук Мэллори, а, сердце учащенно забилось.
— Адам?
Он вышел из тени в круг света, исходившего от пламени одинокой свечи на прикроватном столике. Несмотря на поздний час, Адам, по-видимому, еще не ложился. Он был при полном параде, вернее, почти при полном. Адам успел только снять сюртук и распустить узел галстука.
— Что вы здесь делаете? — спросила Мэллори, поспешно прикрывшись простыней.
— Я заметил свет под вашей дверью и понял что вы не спите. Пришел узнать, как вы себя чувствуете?
— Вы пришли справиться о моем самочувствии в два часа ночи?!
Прислонившись к одному из деревянных резных столбиков ее кровати, Адам скрестил на груди руки.
— А что здесь странного? Очень удобное время для визита, если учесть, что ваша строгая привратница покинула свой пост.
Мэллори поняла, что он имеет в виду Пенни.
— Да, она спит, как и все в доме. И вам следовало бы сейчас находиться в своей постели, а не блуждать по дому.
— Но вы тоже не спите. Кстати, как вы себя чувствуете? Вам лучше? Клер и ваша матушка утверждают, что у вас болит голова.
— Да, — выдавила Мэллори, уставившись в одну точку — на цветочный узор покрывала, лежавшего в изножье кровати.
Она не слышала, как Адам вплотную подошел к ней, а только почувствовала его прохладную ладонь на своем лбу.
— Что вы делаете? — возмутилась Мэллори.
— Проверяю, нет ли у вас жара, — спокойно ответил Адам, а затем поочередно приложил ладонь к щекам Мэллори. — По-моему, нет.
— Я не больна! Во всяком случае, не страдаю заразной болезнью или каким-нибудь воспалением. У меня всего лишь болит голова.
Адам мягко улыбнулся.
— Очень рад это слышать. Теперь по крайней мере я знаю, что мне ничто не грозит.
— Ну и отлично! А теперь, после того как убедились в том, что я не при смерти, вы можете отправляться к себе.
— Нет, сначала я должен узнать, что послужило причиной вашей депрессии.
— У меня нет никакой депрессии.
— Не лгите мне, Мэллори.
