К тому времени как они добрались до крохотной гостиницы в самом центре селения, Алана уже устала ловить на себе удивленные и даже боязливые взгляды. Она знала, что это – из-за кота. «К несчастью, грудь у меня не настолько роскошная, чтобы привлекать к себе такое внимание», – усмехаясь, говорила себе Алана. Не выдержав, девушка показала язык пялившейся на нее женщине. Она не понимала, что странного видят люди в том, что она несла с собой Шарлеманя. Многие путешествуют с домашними животными, но кот, в отличие от собаки, не может шагать за хозяином милю за милей.
Алана стояла возле Грегора, пока тот заказывал комнату, ужин и ванну. А хозяин гостиницы – дородный, с круглым, как шар, животом – не сводил глаз с Шарлеманя.
– И кот будет с вами ночевать? – спросил он неожиданно.
– Да, и кот, – ответил Грегор. – Этот кот – любимец моей спутницы. И он очень хорошо воспитан.
– А он не болен? Я спрашиваю потому, что вы его так держите, миледи, – добавил хозяин.
– Нет-нет, он здоров, – ответила Алана. – Но кот не может идти рядом с хозяевами милю за милей, как собака, верно? Поэтому я его и несу. К счастью, он не тяжелый. – «Будь ты проклят, толстый дурак», – мысленно проворчала Алана, бросив на своего спутника многозначительный взгляд.
Грегор и хозяин гостиницы обменялись выразительными взглядами – так мужчины смотрят друг на друга, когда сталкиваются с тем, что они называют «женским вздором».
– У меня, знаете ли, чистые постели, – сказал хозяин. – Я не хочу, чтобы в них завелись блохи.
Алана была готова вступиться за кота, когда увидела идущую в их направлении собаку – очень крупную и очень страшную. Опасаясь, что сейчас произойдет схватка, девушка приготовилась заступиться за своего питомца. Почувствовав движение в гамаке, она опустила взгляд и увидела, что Шарлемань забился в самую глубокую складку одеяла и замер. Пес же сел у ног хозяина; казалось, он даже не подозревал, что рядом кот.
– Кот очень чистый, – сказал Грегор, пристально глядя на пса. – К тому же он страшный трус, – добавил он, понизив голос.
– Слава Богу, – прошептала Алана; ей было не до смеха.
Поторговавшись с путниками еще несколько минут, хозяин повел постояльцев в их комнату. Алана опустила мешок с пожитками на пол и, убедившись, что собака за ними не пошла, выпустила Шарлеманя на кровать. Девушка отметила, что постель и в самом деле чистая. Она даже не успела как следует осмотреться, как в комнату внесли ванну. Приблизившись к окну, Алана увидела, что гостиничный двор очень хорошо просматривался – это могло пригодиться. Когда Грегор подошел к ней сзади, она оглянулась, и он поцеловал ее в губы.
– Принимай ванну, девочка. – Грегор направился к двери. – Хозяин берет немалую плату за то, что считает излишней роскошью, так что мы сошлись на одной ванне и нескольких лишних ведрах горячей воды.
– Я быстро. Обещаю, – сказала Алана.
– Да, хорошо. А я пока попытаюсь выяснить, где же мы находимся.
Едва за ним захлопнулась дверь, как Алана принялась стаскивать с себя одежду. Она немного огорчилась из-за того, что ей не придется понежиться в горячей ванне до тех пор, пока кожа не наморщится от воды, как лежалое яблоко. Но, как бы там ни было, ей хотелось получить от ванны как можно больше удовольствия. Алана застонала от наслаждения, погрузившись в горячую воду. Несколько минут она просто лежала в воде, чувствуя, как тепло проникает в поры, но вскоре вспомнила, что скоро настанет очередь Грегора.
Она едва успела зашнуровать лиф своего единственного чистого платья, когда в комнату постучали. Грегор отозвался из-за двери, и Алана его впустила.
– Узнал что-нибудь полезное? – спросила она (в этот момент мальчишки-прислужники принесли еще два ведра горячей воды).
– Узнал. – Грегор подошел к ней и понюхал ее влажные волосы. – Придется и мне пропахнуть розами, верно?
Алана покраснела. Вода в ванне действительно пахла розами после того, как она помылась с припасенным ею ароматным мылом. Она знала, что ни один мужчина не хотел бы, чтобы от него так пахло.
– Извини, пожалуйста, – пробормотала она.
– Ничего страшного. Запах скоро выветрится. По крайней мере, я на это рассчитываю, потому что мне придется попросить у тебя мыло.
Алана не удержалась от смеха, увидев, как Грегор поморщился, взглянув на кусок мыла, который она положила на чистую тряпицу для просушки.
– Не буду тебе мешать, – сказала она, собравшись выйти из комнаты.
Грегор нахмурился:
– Не уверен, что тебе стоит бродить по деревне в одиночестве. – Он усмехнулся и подмигнул ей. – Ты можешь остаться и потереть мне спину.
Алана покраснела, но не потому, что сочла его предложение слишком дерзким, а потому, что ей очень хотелось его принять.
– Думаю, ты сам справишься. Мы останемся здесь на ночь?
– Да, конечно.
– Тогда мне надо пойти на кухню. Посмотрю, что можно купить на те деньги, что у меня остались. Возможно, мне удалось бы купить больше за ту же цену, если бы я обратилась к местным торговцам, но мне не хочется выходить в деревню. Надеюсь, что кухарка захочет положить себе в карман несколько монет, о которых хозяин не узнает.
Грегор кивнул, но во взгляде его сквозило беспокойство. Мысленно отогнав недобрые предчувствия, он быстро разделся. Вода в ванне была еще довольно теплой, так что ему хватило только одного дополнительного ведра горячей воды. Забравшись в ванну, Грегор понюхал мыло. Да, прав был Сигимор, когда говорил, что мудрый мужчина всегда берет с собой мыло, не полагаясь на женщину. Интересно, при каких обстоятельствах его старший брат пришел к такому глубокомысленному выводу?
Вскоре Грегор понял, что запах роз не так уж неприятен. К тому же от многих мужчин при дворе короля пахло цветами куда сильнее, а ведь они считали себя настоящими мужчинами. Впрочем, некоторые из них просто пытались цветочными ароматами заглушить запах немытого тела.
В Алане ему очень нравилась одна черта – чистоплотность. Она не жаловалась, когда приходилось пачкаться, но при первой возможности старалась смыть с себя грязь. Он никогда не замечал за собой особой разборчивости, но чувствовал, что с другой женщиной ему бы очень недоставало запаха чистого тела с едва уловимым ароматом роз. Грегор вздохнул и намылил голову. Он подозревал, что не один лишь запах будет отвращать его теперь от других женщин.
Соблазнить Алану оказалось труднее, чем он себе представлял. Он не сомневался в том, что ее страсть разгорелась до того же накала, что и его страсть к ней, но ее невинность и неспособность поверить в глубину и силу его желания служили ей надежным щитом. Грегор не знал, какой ключ подобрать к ларцу, в котором ждала его награда. Все осложнялось еще и тем, что она знала, что он пытается ее соблазнить, а он не мог предложить ей в обмен на ее девственность ничего, кроме страсти. Он не мог давать обещаний. И не только потому, что он пока еще сам точно не знал, что чувствует и чего хочет, но и потому, что между ними по-прежнему стояла Мейвис. Было бы нечестно давать Алане обещания до тех пор, пока он не сообщит Мейвис, что не женится на ней.
