— Во всем был виноват этот тип, сэр Саймон Рейнс. Он знал, что Лоренс жив, а если так, знал, где он может быть и почему так сильно… ну, полагаю, все это лишь праздное любопытство. То самое, которое сгубило кошку.
Генри энергично закивал.
— Именно он нашел Лоренса и прислал сюда, я в этом убежден.
— Но где он его нашел?
Генри пожал плечами. Массивные плечи походили на подвижные булыжники. Калли взглянула на Беатрис, которая улыбнулась и покачала головой.
— Не вы одна гадаете, что произошло, — сказала она. — Лоренс — любимая тема пересудов в нашей деревне. А теперь и вы тоже.
— Но почему? — удивилась Калли. — Я ничего собой не представляю.
В этот момент Генри куда-то вызвали. Он извинился, но Калли заметила, что беседа принимает нежелательный для него оборот.
Превосходно. Беатрис куда более откровенна.
Калли пыталась найти подходящие слова.
— Брак — это что-то вроде приключения. Не находите?
Беатрис недоуменно вскинула брови.
— Совершенно верно, если одна из сторон — женщина.
В голосе звучала такая горечь, что пальцы Калли дернулись от любопытства. Похоже, безмятежностью Беатрис прикрывает настоящую бурю в душе.
— Что же… полагаю, вы правы. Большинство браков начинаются более… традиционно, хотя не стану сетовать относительно своего, особенно если удастся уговорить мужа снять капюшон.
— Вы когда-нибудь видели его лицо? — ахнула Беатрис.
— О, конечно, видела. Однажды. На какую-то долю секунды. А вы?
Беатрис медленно качнула головой.
— Нет. Генри тоже видел только раз. Когда Лоренс вернулся. Он нашел его пьяным до бесчувствия, поднял на руки, уложил в одной из спален… но когда я спросила, Генри не пожелал ничего говорить. Велел подождать, пока Лоренс не научится нам доверять.
Мудро. Терпимо. Но раздражающе и совершенно бесполезно.
— Так все дело в доверии?
Теперь настала очередь Беатрис смущаться.
— Я всегда пыталась быть вежливой и тактичной. Но ничего не могу сделать с тем, что немного его побаиваюсь.
Калли широко раскрыла глаза:
— Ругает? Но он… он…
Она поджала губы, пытаясь определить, почему так безгранично доверяет мистеру Портеру.
— Только вчера он спас мне жизнь.
Беатрис недоуменно моргнула.
— Спас жизнь? Разве вы были в опасности?
Калли, как все Уортингтоны, обожала хорошие истории.
— О да. Я мыла окна, видите ли.
Беатрис нахмурилась.
— Но вы хозяйка дома. С чего бы это… о да, полагаю, очень трудно найти слуг.
Калли, которую не интересовали разговоры о ведении дома, только отмахнулась.
— Я мыла стекло в кабинете, потому что, глядя в окно, трудно сказать, какое сейчас время дня: день или ночь. Представляете, вишу на подоконнике, руки уже устали, и тут пальцы начинают скользить…
Беатрис ахнула. Калли увидела, что новая подруга побелела как полотно.
— Что с вами? Ах да, я забыла сказать о том, что кто-то толкнул лестницу, и она…
Беатрис в тревоге схватилась за горло:
— Толкнул? Вы считаете, что кто-то намеренно пытался вас убить?
Калли моргнула. Каким-то образом ее приключение, хоть и казавшееся довольно опасным, приняло характер интересного повествования, поскольку благополучно разрешилось. Она даже растерялась, видя, как шокирована Беатрис.
— Вы очень чувствительны, не так ли? — слегка нахмурилась она.
— Я… то есть как это?
Калли вздохнула. Так бывало всегда, когда Уортингтоны разговаривали с чужаками. Ее родные немедленно поддались бы очарованию драматизма истории и волнения, опасности и спасения, а мама была бы счастлива услышать, как новоиспеченный муж в последний момент подхватил падающую жену.
А Беатрис вела себя так, словно вся эта история произошла в реальности.
Но ведь так и было. И Калли действительно могла умереть.
Осознав это, она почувствовала, как в груди шевельнулся ледяной ком.
— Я могла умереть, — повторила она про себя.
Беатрис прижала руки к лицу. Виднелись только ее потрясенные глаза.
Калли была недовольна этой ее реакцией. Подняв чашку, она решительно улыбнулась подруге.
— Беатрис, в самом деле все ведь обошлось. Ничего такого не случилось, и вся эта история убедила мистера Портера, что неплохо бы нанять слуг, — пояснила она, погладив окаменевшую Беатрис по руке. — Поэтому прекратите глазеть на меня с таким видом, словно перед вами призрак.
В самом деле Беатрис иногда кажется чрезмерно чувствительной. Да ведь ее это совершенно не касается, так что нет причин выглядеть столь ошеломленной.
— О, я еще не сказала вам о том безумии, которое на меня нашло?
Да, вот это действительно странная история. Выслушав все до конца, Беатрис снова уставилась на гостью:
— Вы вот так взяли и пригласили на бал всю деревню?
Калли поморщилась.
— Поверьте, я сама не понимаю, как это случилось! Просто хотела, чтобы они… видели бы вы, как они на меня смотрели!
— Боюсь, дело вовсе не в вас.
Беатрис поставила поднос на красивую резную подставку рядом с Калли.
— Когда наследник Эмберделл-Мэнора был найден, местные жители решили, что это их спасение. Появление нового сквайра означало новые доходы. В таких случаях нанимают слуг: горничных, садовников и лакеев, конюхов и их помощников. Как можете предположить, они были горько разочарованы.
Калли кивнула. Слова Беатрис имели смысл.
— А потом… э…
Беатрис послала Калли непроницаемый взгляд.
— Потом оказалось, что там поселился отшельник, никогда не снимающий капюшона. Не тот добродушный сквайр, на которого они надеялись. Совершенно убийственное сочетание для местных жителей. Вам не следовало идти туда одной. Вы могли бы раздавать золотые соверены вместе имбиря и по-прежнему не получили бы ни малейшего шанса.
— Но что мне было делать? Теперь все они считают меня сумасшедшей.
— Возможно, вам стоит вернуться в Лондон…
Калли изумленно приоткрыла рот. Беатрис старательно избегала ее взгляда.
— Но я…
— Если бы у меня остались родные, хоть кто-нибудь, — выдавила Беатрис в тихой ярости, — я бы ни за что от них не уехала.
Калли обуяла жалость. Бедная Беатрис. Она, должно быть, ужасно одинока, несмотря на присутствие Генри.
Беатрис налила чай и подала Калли, прежде чем та успела сообразить, что допила свой чай. Калли невольно позавидовала таким способностям хозяйки.
— Это вам нужно было стать госпожой в поместье, — с сожалением усмехнулась она. — По-моему, вы для этого рождены.
Рука Беатрис дрогнула, и чай пролился на блюдце. Она энергично затрясла головой.
