— Дорогая, — мягко сказала Дейзи, — в следующий раз, когда войдешь в переполненный бальный зал, скажи себе, что некоторые из незнакомцев могут стать друзьями, нужно только их увидеть…
Утро было свежее и туманное. Всадники собрались возле конюшен. Здесь были примерно пятнадцать мужчин, Лилиан и две дамы постарше. На мужчинах были темные куртки и бриджи неброских цветов, от рыжевато-коричневого до горчичного, на голове красовались цилиндры. Дамы облачились в сильно зауженные в талии платья, украшенные тесьмой. Пышные асимметричные юбки были подколоты сбоку. То тут, то там сновали слуги и мальчики-конюхи, которые выводили лошадей и помогали господам сесть в седло. Некоторые из гостей предпочли привезти с собой собственных лошадей, к услугам остальных были скакуны из знаменитых конюшен дома Марсденов.
Лилиан была поражена красотой ухоженных чистокровных лошадей. Она стояла возле платформы, предназначенной для посадки на лошадь, в компании мистера Уинстенли. Это был приятный молодой человек с каштановыми волосами, но подбородок явно выдавал слабоволие. Были здесь и еще два джентльмена: лорд Хью и лорд Бейзли. Они дружески болтали, дожидаясь, пока приведут лошадей. Их разговор нисколько не занимал Лилиан, и она принялась разглядывать собравшихся, пока ее блуждающий взгляд не натолкнулся на стройную фигуру Уэстклифа, шагавшего через конюшенный двор. Было заметно, что куртка на нем изрядно поношенная, хотя и прекрасного кроя.
Ненужные воспоминания вдруг вспыхнули, а сердце забилось в бешеном ритме. Лилиан не могла забыть, как он шептал: «Я хочу целовать тебя всю»…
Она проследила, как Уэстклиф подошел к лошади. Скакуна по кличке Брут она видела и раньше, эту лошадь упоминали в любом разговоре о конном спорте. Это была самая прекрасная охотничья лошадь во всей Англии. Великолепный черный жеребец с покладистым характером, поджарый, с крутыми мускулистыми плечами с легкостью мог скакать по рыхлой земле и брать любые препятствия. На земле Брут отличался дисциплинированностью солдата. В прыжке парил, словно у него вырастали крылья.
— Говорят, Уэстклифу не понадобится вторая лошадь, если у него есть Брут.
Лилиан с любопытством посмотрела на незнакомца:
— Что это значит?
Молодой человек с золотисто-каштановыми волосами улыбнулся немного недоверчиво, как будто ему показалось странным, что кто-то не понимает очевидных вещей.
— Когда едут на охоту, — начал он объяснять, — утром обычно скачут на одной лошади, а после обеда берут другую, свежую. Но у Брута, пожалуй, сила и выносливость двух лошадей.
— Как и у его хозяина, — заметил один из джентльменов, и все трое мужчин засмеялись.
Оглянувшись, Лилиан увидела, что Уэстклиф разговаривает с Саймоном Хантом, причем граф недовольно хмурится. Видимо, разговор был не из приятных. Стоя возле хозяина, Брут переминался с ноги на ногу и шумно обнюхивал его с грубоватой нежностью. Уэстклиф протянул руку, чтобы потрепать его по носу, и жеребец притих.
От наблюдения за Уэстклифом Лилиан оторвал мальчик-конюший, один из тех, кто играл с ней в лапту накануне. Он привел для Лилиан холеную серую лошадку. Мальчик заговорщицки подмигнул Лилиан, когда та садилась в седло. Подмигнув в ответ, девушка терпеливо дожидалась, пока он проверит, хорошо ли затянута подпруга. Одобрительно оглядывая лошадь, Лилиан отметила, что она небольшая и изящная, с умными живыми глазами. Пятьдесят дюймов в высоту — отличный конь для дамы.
— Как его зовут? — спросила она. При звуке ее голоса лошадь навострила одно ухо, внимательно прислушиваясь.
— Звездный Свет, мисс. Вы с ним отлично поладите. Это самый благовоспитанный конь в наших конюшнях, после Брута, конечно.
Лилиан потрепала шелковистую шею лошади.
— Ты смотришься джентльменом, Звездный Свет! Жаль, я не могу проскакать на тебе не в этом дурацком дамском седле.
Серый конь повернул голову и посмотрел на нее добрыми спокойными глазами.
— Милорд предупредил меня, мисс, что если вы поедете кататься, дать вам именно этого коня, — сказал мальчик-конюший.
Уэстклиф лично снизошел до того, чтобы выбрать для нее лошадь! Очевидно, мальчик был удивлен до глубины души.
— Как мило, — пробормотала Лилиан, просовывая ногу в стремя и прочно усаживаясь в трехлучное дамское седло. Она попыталась сесть под прямым углом, так, чтобы основной упор приходился на правое бедро. Пальцами правой ноги она зацепилась за луку седла, левая, разумеется, просунута в стремя. Сейчас ей было довольно удобно, но Лилиан знала, что через некоторое время ноги заболят из-за непривычной позы. Взяв в руки поводья, она еще раз погладила шею коня и почувствовала радостное предвкушение.
— Мисс, — тихо сказал мальчик-конюший и застенчиво указал на ее юбки. Лилиан даже не обратила внимания, что ее ноги торчали на всеобщее обозрение.
— Спасибо, — сказала она, расстегивая большую пряжку на бедре. Длинная юбка амазонки упала вниз, закрывая ноги. Теперь все было как надо. Лилиан мягко пришпорила коня. Звездный Свет немедленно повиновался, улавливая малейшие движения ее каблуков.
Подъехав к группе всадников, направлявшихся к лесу, Лилиан радостно предвкушала, как будет брать сложные препятствия. Маршрут скачки проходил через лес и поле. Отличная полоса препятствий! Лилиан не сомневалась, что справится. Даже а этом седле у нее была твердая посадка, бедро плотно упиралось в изогнутую луку, помогая удерживать равновесие. Серый конь был отлично натренирован. Резвый, но послушный, он легко переходил с рыси на ровный галоп.
Она подъехала к первому препятствию. Это было треугольное сооружение примерно двух футов в высоту и шести футов в поперечнике.
— Мы ведь справимся? — шепнула она коню. Перейдя на шаг, она приблизилась к группе всадников.
Вдруг до нее дошло, что рядом с ней едет Уэстклиф на своем черном жеребце. Он скакал легко, точно рассчитывая движения. Она почувствовала, как нежные волоски на ее руках и на тыльной стороне шеи вдруг взъерошились от восхищения. Такое бывало с ней при виде настоящего мастерства. Ей пришлось признать, что граф прекрасно смотрится верхом на лошади.
В отличие от других присутствующих здесь джентльменов Уэстклиф был без перчаток. Лилиан очень некстати вспомнила, как шершавые ладони графа касались ее кожи. Она судорожно сглотнула, стараясь не смотреть на его руки, крепко держащие поводья. Одного взгляда на лицо Маркуса было достаточно, чтобы понять: он чем-то здорово раздосадован. Темные брови почти сошлись на переносице, зубы стиснуты.
Лилиан изобразила беспечную улыбку.
— Доброе утро, милорд.
— Доброе утро, — невозмутимо ответил граф. Он немного подумал, прежде чем продолжить разговор, очевидно, взвешивая каждое слово. — Как вам нравится лошадь?
