– Хотите, я возьму ножницы и немного подстригу ваши волосы? – спросила она, поставив на пол пустое ведро.
Маклендон открыл один глаз и лениво произнес:
– Я давно понял, что не стоит подставлять свое горло женщине, у которой в руке что-то острое.
– Вы мне не доверяете?
Он пожал плечами, так что вода перелилась через край ванны на пол. Фиона не растерялась и, повернувшись к нему спиной, стала полотенцем вытирать лужу.
– Не смотрите на меня так, – сказала она, чувствуя на себе его взгляд.
– Ничего не могу с собой поделать, уж очень аппетитный вид.
Фиона хихикнула. Вообще-то в купании в ванне никогда не было ничего сексуального. Во всяком случае, когда она мылась сама. И все же Гэвину каким-то образом удалось придать этому действию эротический оттенок.
Фиона подняла голову и вопросительно посмотрела на лэрда. Он оглядел ее медленным, оценивающим взглядом, так что ей пришлось отвернуться от смущения.
– Залезай ко мне, девочка.
– Там нет места, – прошептала она, шокированная таким оборотом дела.
– Есть, и достаточно.
– А где я сяду?
– Ко мне на колени.
«Господи помилуй!» Фиону окатило жаром. Гэвин продолжал смотреть на любовницу таким завораживающим взглядом, что у нее подкосились колени.
Потом он улыбнулся по-мальчишески хитро. «Да он со мной флиртует!»
Фиона потеряла дар речи. Никто раньше так не поступал с ней. В характере Генри не было игривости. Он был добрым, милым, временами весьма снисходительным, но никогда – легкомысленным. А оказалось, что легкомыслие очень даже импонирует!
Избегая взгляда Маклендона, Фиона поправила прядь волос, упавшую ей на лицо.
– Ванна предназначена для вас, милорд, не для меня.
– Что ж, если это моя ванна, значит, я волен делить ее с кем хочу, не так ли? И я решил. Я хочу делить ее с тобой.
Гэвину понравилось, как расширились глаза у Фионы, когда он предложил ей присоединиться к нему. Она явно была заинтригована. От этого кровь у Гэвина забурлила еще больше.
Заигрывать с ней было весело. Он наблюдал за тем, как она сосредоточенно терла его мочалкой, как вокруг губ собирались морщинки, с каким старанием и вместе с тем с достоинством она выполняла свои обязанности.
И все же у нее это, слава Богу, плохо получалось.
Вокруг лэрда было достаточно людей, выполнявших свой долг, но от Фионы ему нужно было другое.
– Почему ты не хочешь забраться ко мне в ванну? Тебе не нравятся приключения? Или не хватает смелости?
– Я начинаю думать, что вы очень опасный человек, – сказала Фиона печально.
– Ты даже не представляешь какой!
Маклендон встал во весь рост. Вода стекала с него каскадом, выплескиваясь за борта ванны. На этот раз Фиона не стала подтирать пол. Она прямо-таки застыла на месте.
Глаза расширились, рот открылся, щеки порозовели. Твердые соски натянули ткань платья на груди и стали видны. При виде этого Гэвин ощутил, как его плоть взбунтовалась. Фиона, похоже, это заметила – она стояла во все глаза глядя на Киркленда.
Желание охватило Гэвина. Его почти трясло от нетерпения. Он и так ждал слишком долго. Он выбрался из ванны и, схватив Фиону, начал целовать ее в губы, раздвигая их языком. Она застонала и прижалась к нему.
Губы Гэвина заскользили вниз по телу любовницы, при этом он внимательно следил за ее реакцией. Фиона стонала и дрожала всякий раз, как Маклендон целовал особенно чувствительные места, и это возбуждало его еще больше.
Потом он начал снимать с нее одежду, пока она не осталась обнаженной. Бездонные зеленые глаза Фионы смотрели на Гэвина, не открываясь, и волна нежности вдруг окатила его. Если бы Маклендон не был уверен в обратном, он решил бы, что баронесса Арундел девственница, которая сейчас постигает тайну перевоплощения в женщину.
Гэвин взглянул на Фиону с ласковой улыбкой и увидел, как дрожит ее нижняя губа. А его руки уже обхватили ее груди, большие пальцы обводили твердые соски. Теперь Фиона дрожала всем телом.
– Можно мне попробовать их на вкус?
Гэвин не стал дожидаться ответа, а взял губами один сосок и обвел его языком. Дыхание Фионы становилось все более частым и неровным. Между тем Гэвин продолжал свое чувственное наступление, наслаждаясь мягкостью ее идеальной груди.
У Фионы начали подгибаться колени. «Да, она страстная девочка», – хихикнул про себя Гэвин. Подхватив Фиону на руки, он отнес ее на кровать. Она растянулась во весь рост на тонких простынях, нисколько не смущаясь.
Она сделала это для него. Только для него.
Закрыв глаза, Гэвин сделал глубокий вдох. Ее запах сводил его с ума. Он опустил руки и пальцами раздвинул нежные лепестки, обнажив ее женский секрет. Он был мягкий и розовый, как прекрасный цветок.
Гэвин уже не мог сопротивляться вожделению и, опустив голову, стал пробовать языком вздрагивающую плоть. Фиона вскрикнула от мучительного восторга. Он придавил ее бедра к постели, чтобы она лежала тихо, и стал дуть на влажные завитки. Она дрожала, выгибала спину и громко стонала.
Гэвин просунул внутрь язык, двигаясь медленно, с остановками, обращая особое внимание на жемчужину в центре. Фиона извивалась в чувственном исступлении, мотая головой то вправо, то влево.
Он продолжал ласкать чресла Фионы губами и языком, приподняв любовницу таким образом, чтобы видеть удовольствие и изумление на ее лице. Фиона закрыла глаза, и из ее горла вырвался страстный крик, а тело содрогнулось. Это было так неожиданно, что чуть было не вызвало ответную реакцию Гэвина. Ему пришлось быстро отпрянуть, чтобы не оросить ее своим семенем.
Но Гэвин решил не лишать ни Фиону, ни себя заключительного экстаза. Чтобы восстановить самоконтроль, Гэвин начал осыпать мелкими поцелуями внутреннюю сторону бедра Фионы, продлевая таким образом любовные ласки.
Не отрывая взгляда от раскрасневшегося лица партнерши, Гэвин схватил ее за талию, подтянул к себе и поднял ее ноги вверх по обеим сторонам своих бедер.
– А теперь я предъявляю свои права на тебя, – почти прорычал он и протолкнул конец своей плоти в самый центр влажных розовых лепестков, как бы требуя доступа, но сразу почувствовал, как напряглась Фиона.
– Откройся, девочка, – приговаривал Гэвин, гладя золотистые волосы. – Позволь мне проникнуть внутрь твоей пещерки, и я помогу тебе снова вернуться на небо. – Он немного продвинулся вперед, но Фиона опять напряглась.
– Простите меня, – прошептала она страдальческим тоном. – Я стараюсь. Просто вы такой большой и…
