— Ничего страшного, — ответил Гарольд, — я чувствую себя богачом. Вчера уехал лорд Ротшильд, — непонятно к чему добавил он.
— Лорд Ротшильд? — воскликнула Иола. — Он был здесь? Жаль, что я этого не знала.
— Почему вам жаль? — удивился Гарольд.
— Так хотелось посмотреть на него, ведь я много слышала об этом человеке.
— Да что на него смотреть? — заметил Гарольд. — Ничего интересного в нем нет, просто у него много денег. Он дал мистеру Мейхью приличную сумму как вознаграждение для прислуги. Я тоже получил свою долю.
Именно мистер Мейхью, секретарь сэра Вулфа, разговаривал с Нэнни, когда брал ее на работу.
Его приезд немного взволновал Иолу. Он мог устроить ей форменный допрос, как это делал с каждым, кого брал на работу. Он стал бы выяснять, почему она приехала вместо Нэнни.
Но, очевидно, сэр Вулф не высказал своему секретарю замечаний по работе Иолы. За три дня пребывания на вилле мистер Мейхью ни разу не пытался встретиться с ней, и вскоре Иола позабыла о своих страхах.
Вчера, набравшись смелости, Иола попросила разрешить ей с Люси покататься по ближайшим окрестностям. В данном случае она думала не только о том, что смена впечатлений благотворно скажется на самочувствии Люси, но подумала и о себе. Иола давно мечтала посмотреть Монте-Карло, потому что много читала об истории княжества. Хотелось увидеть римские руины, сохранившиеся в Ла-Тюрби.
— Конечно, вы можете проехаться с Люси, — сказал мистер Мейхью. — Не могу понять, почему до сих пор вы ни разу не попросили экипаж?
— В этом не было необходимости, — объяснила Иола, стараясь ничем не выдать себя, чтобы не привлекать к себе его пристального внимания. — У нас было множество других дел. Сначала надо было изучить как следует ближайшие окрестности.
— Сэр Вулф сказал, что здоровье Люси заметно улучшилось, — сказал мистер Мейхью, — и в этом большая ваша заслуга.
— Рада это слышать, — ответила Иола, чувствуя некоторую обеспокоенность, что вот-вот он начнет расспрашивать о Нэнни.
Но мистер Мейхью спешил, поэтому их разговор быстро закончился. Мистер Мейхью разрешил пользоваться каретой всегда, как только они захотят.
— Как прекрасно, Люси! — сказала Иола, возвратившись в детскую. — Теперь мы сможем поехать, куда захотим, и посмотреть любые достопримечательности, указанные в путеводителе, а таких мест немало.
— А вы мне расскажете о них? — спросила Люси, полюбившая слушать свою няню.
— Думаю, что смогла бы, — улыбнувшись, ответила Иола, подумав, что нет такой истории, которой она не смогла бы придумать.
Ей нравилось осознавать, что она делает то же для девочки, что делала для нее Нэнни. Она открывала перед Люси новые грани познания мира и радовалась тому, что девочка оказалась намного умнее, чем была сама Иола в этом возрасте.
Иоле нравилось, что именно она побуждает Люси мыслить по-новому, развивая ее фантазию. И что бы ни говорил сэр Вулф, Иола считала, что воображение очень важно для детского образования. Иола была уверена, что без воображения и способности мечтать жизнь людей была бы неинтересна и напоминала бы нагромождение сухих голых фактов. Ей очень хотелось все это высказать сэру Вулфу, но застенчивость не позволяла сделать подобное. К тому же нельзя было забывать предупреждение мистера Картера — не спорить с хозяином. Он думает, что все знает, однако это не совсем так. О многих вещах сэр Рентон просто не догадывается, размышляла Иола.
Каждый день ей приходилось слышать что-то новое об изобретательном уме сэра Вулфа. Оказывается, он практически самостоятельно спроектировал яхту и придумал многие приспособления, которые она увидела на судне.
На вилле также хорошо было все продумано, до мельчайших деталей, с тем, чтобы и хозяева и гости чувствовали комфорт и имели максимум удовольствий. Подобное редко можно было встретить в других домах.
Основной штат прислуги составляли французы, за исключением мистера Мейхью. Среди личных слуг, которых взял с собой сэр Вулф из Англии, были камердинер Картер и помощник камердинера, выполнявший и функции личного лакея, Гарольд. На вилле постоянно находилось большое количество приглашенных слуг, большинство из них были англичанами.
Иола старалась как можно больше наслаждаться здешней красотой, особенно великолепием сада, но иногда Гарольд приносил ей книги из библиотеки, и она зачитывалась порой до утра, позабыв обо всем. Поэтому Иола редко интересовалась тем, что происходило на вилле: кто гостит, а кто уехал. Некоторые гости задерживались здесь на ночь или на две, другие гостили дольше. Однако несколько гостей, среди которых были леди Изабелла и ее супруг, находились постоянно.
Разочарованная тем, что не увидела Ротшильда, Иола однажды спросила Гарольда:
— Кто еще из высокопоставленных гостей находится на вилле?
— Они все высокопоставленные, — с усмешкой ответил Гарольд, — или, во всяком случае, хотят таковыми быть.
Гарольду было девятнадцать лет. Казалось, что, чувствуя себя одиноким вдали от родины, он приносит подарки Люси в основном для того, чтобы был повод поговорить с Иолой. Он рассказал, что в прошлом году потерял мать, а отец его умер много лет назад. У юноши не было своего дома.
Ей было искренне жаль Гарольда. Иола ощущала некое родство их душ, поскольку подобно ему она чувствовала себя беспомощной и ничтожной в этом мире.
— Скажи мне, Гарольд, а кто сейчас гостит на вилле? Как зовут гостей? — спросила она.
Он быстро перечислил весь список наиболее знатных гостей, отметив, что некоторые-собираются уехать дневным поездом.
— Капитан Ануин тоже собирается уехать, — сообщил он.
Удивленно посмотрев на него, Иола спросила:
— Уехать?
— Но лишь на одну ночь. И уж будьте уверены, ее милость использует это время с толком! — со смешком произнес Гарольд.
Иола не ответила, а Гарольд продолжал:
— Она не упустит такую возможность, чтобы не вцепиться в хозяина. Видели бы вы, как она кипела от ярости прошлым вечером, когда хозяин долго разговаривал с герцогиней.
Иола пожалела, что завела с Гарольдом этот разговор. Но ей очень хотелось узнать все, что касалось леди Изабеллы. Она чувствовала, что эта красивая леди недолюбливает ее.
Еще вчера днем, когда они с Люси играли в саду, леди Изабелла увидела их и медленно направилась к ним через газон, держа в руке зонтик.
Подойдя, она сказала:
— Удивительно, что я вас все еще вижу здесь, няня!
— Да, как видите, я все еще здесь, миледи, — спокойно ответила Иола.
— Не могу поверить в то, что работа няней вам действительно нравится, — продолжала леди Изабелла, в голосе и во взгляде которой была враждебность.
