Герт открыла дверь и впустила его. Взяв его промокший плащ и шляпу, она повела его в кабинет. Спустя несколько минут туда вошла Эстер.
— Спасибо, что приехали, мистер Маршалл. По правде говоря, я не надеялась, что вы приедете. Погода не очень походящая для визитов.
— Письмо, которое вы, очевидно, тайком, сунули в кошелек с моим гонораром, показалось мне важным. Я не посмел пропустить нашу встречу.
— Да вы промокли до нитки. Сядьте поближе к огню, прошу вас. Мистер Маршалл. — Эстер заломила руки. — Я не должна была вас вызывать сюда. Особенно таким секретным образом. Простите меня, пожалуйста. С моей стороны это было глупо. Я поддалась импульсу и…
— Леди Уиллетт, вы явно не кажетесь мне ни тупой, ни импульсивной. Но по вашему письму я понял, что вас вынудило написать его что-то срочное… и, возможно, какое-то несчастье. Я прав?
— Да. Именно так. — Она присела на кончик стула напротив него. — Я решила поговорить с вами с глазу на глаз. Атина повела сегодня наших учениц в музей. Но когда они ушли, я все проанализировала и передумала. Мне не следовало обременять вас своими неприятностями.
— Расскажите, что произошло, что повергло вас смятение, — спросил он, подавшись вперед.
Эстер закусила губу.
— Меня смутило то, что вы сказали на уроке накануне вечером. Вы утверждали, что если мужчина действительно любит, мы должны понять это не по его словам, а по поступкам. Неужели вы и вправду в это верите?
На лице Маршалла отразилось удивление.
— Да, верю. Я всегда был уверен, что о характере мужчины надо судить по его делам и очень редко по словам. Мужчины могут претендовать на мудрость и великодушие, но настоящей проверкой является то, как они себя ведут в жизни.
— А если его поступки говорят не о любви, а о равнодушии, безразличии?
Маршалл вздохнул:
— Леди Уиллетт, трудно обсуждать такие вещи абстрактно. Вас волнует что-то конкретное?
Эстер нахмурилась.
— Дело весьма деликатное. Оно касается… моего мужа. Я его очень люблю и верю, что он любит меня. Но я не знаю, любит ли он меня так же, как я люблю его. — Она смущенно взглянула на Маршалла и покачала головой. — Простите меня. Я, должно быть, привела вас в замешательство. Вчера вечером мы все вас слушали, а вы авторитетно заявляли, что не существует никакой техники завоевания любви мужчины, и все же… Я не знаю, как завоевать расположение моего мужа.
— Если смогу помочь, я в вашем распоряжении.
— Мне нужен только ваш совет. — Она снова прикусила губу и на мгновение задумалась. — Мой муж… для меня загадка. Он ответственный человек и заботится обо мне. Но мне кажется, что он не любит меня… вне супружеской постели.
— Понимаю.
— Когда мы ночью остаемся одни, он весь внимание. Но при свете дня он меняется. Мне кажется, что я для него больше ничего не значу. Я словно исчезаю, будто я предмет мебели. Он редко выезжает со мной в свет, и его не интересует, чем я занимаюсь. Я подумала, что, возможно, я недостаточно соблазнительная или не умею отвлечь его. Именно поэтому для меня стал столь важен этот пансион и я вложила в него так много денег. Я хотела научиться у наших преподавателей-джентльменов, как преодолеть свои недостатки и стать женщиной, желанной для мужа. Мне объяснили некоторые приемы, которые якобы должны понравиться Томасу. Например, «Поцелуй плоти», — призналась она, слегка пожав плечами. — Он ему очень понравился, но на следующий день все было так, как всегда. Я снова стала невидимкой. — Выражение ужаса омрачило ее красивое лицо. — Я чувствую себя так, будто живу как бы за скобками его жизни. Не знаю, что мне делать. Поэтому я решила спросить вас, мистер Маршалл. Есть еще что-нибудь, что я могу для него сделать? Что-нибудь, что пробудило бы в нем любовь ко мне?
Маршалл стиснул зубы. Как это печально, что такая красивая и нежная женщина, как леди Уиллетт, соединила свою жизнь с таким холодным или слишком сдержанным человеком, как ее муж. Однако Маршалл был слишком честен, чтобы игнорировать собственные взгляды, которые совпадали со взглядами барона Уиллетта. Разве он тоже не считал брак скучной и неудобной обязанностью? Разве он тоже не считал жен чем-то вроде мебели в доме? Ведь это он хотел выдать свою сестру за человека, который считается в свете выгодным женихом, а не за внимательного и любящего человека. Женщина, сидящая перед ним, была олицетворением его собственного небрежного отношения к столь важной проблеме.
Он смотрел на нее и видел, как ее прекрасные карие глаза наполняются слезами. Она ждала, что он раскроет ей какой-то секрет или доселе неизвестную технику. Поразительно, но Атина думала так же. Как глупо было верить, что, научившись тому, как ублажать мужчину в постели, женщина заставит его полюбить ее.
Но сначала надо было как-то помочь леди Уиллетт.
— Простите за нескромность, леди Уиллетт, есть ли у вас хотя бы предположение, что ваш муж вам изменяет?
Она вздохнула.
— Не думаю. Я не замечала у него каких-либо внешних признаков или склонностей. К тому же он никогда не покидал наш дом на долгое время. Я всегда могла получить доказательства необходимости его отсутствия. Учтите, что даже если бы я заподозрила, что он мне неверен, я никогда не стала бы его в этом упрекать.
— Почему?
— Полагаю, мне было бы стыдно. В своей книге графиня Кавендиш утверждает, что если бы мы сделали свой дом привлекательным, наши мужья не стали бы его избегать. А если жена подозревает мужа в адюльтере, графиня Кавендиш требует от нас, чтобы мы его не упрекали. Нам советуют закрыть на это глаза и постараться сделать наше благопристойное поведение маяком, ориентируясь на который, муж найдет дорогу в свой дом.
— Понятно, — сказал Маршалл, хотя он ничего не понял. Супружеская постель не предназначена для троих.
— Но именно в этом кроется моя проблема. Я не хочу подталкивать мужа в объятия другой женщины. Что я делаю не так, мистер Маршалл?
Он глубоко вздохнул. Поскольку он холостяк, он не очень пригоден для того, чтобы давать советы по вопросам брака. Будь он тем капитаном Маршаллом Хоксуортом, каким был несколько месяцев тому назад, он посоветовал бы леди Уиллетт принять холодность мужа скорее как преимущество брака. Муж по крайней мере достаточно ее любил, чтобы не применять насилия. Но нынешний мистер Маршалл обнаружил, что жена — это нечто большее, чем то, чему учат большинство мужчин. Она обладает умом и смелостью, отстаивая свое мнение. У нее хватает юмора и ума, когда она хочет либо унизить, либо возвысить мужчину. Она обнаруживает свою страсть и нежность… Он улыбнулся. Мисс Атина Макаллистер сумела заставить его понять все эти вещи.
